самом деле, что за ребячество! — Так бабушка Берта делала, я и запомнила.

Верно… Она говорила, что когда забот много, в голове каша образуется. Тогда надо присесть на минуточку, успокоиться, сосредоточиться, и все само собой встанет на места, а если хвататься за все дела разом, толку не будет. Ну а где у нас можно посидеть вот так? Только перед зеркалом!

— Но оно не только поэтому особенное, — добавила Ири. — Иногда, бывает, думаешь о чем-то, думаешь, а потом поглядишь в него, и у тебя в голове будто огонек зажигается — не делай этого! Я так вот не полезла на старую башню, будто за руку меня кто-то удержал, а в тот же день там галерея обвалилась посредине, помнишь?

— Еще бы! — Меня аж передернуло.

Башня-то рушиться не спешила, я упоминала как-то, но вот камни с нее сыпались регулярно. А если бы Ири даже с ее невеликим весом оказалась на галерее, та могла бы рухнуть целиком!

— И разное другое бывало, по мелочам, но…

«И у меня тоже, — припомнила я. — Вот, например, когда я решила не отдавать маме всех денег разом, а приберечь их… Что бы мы без них теперь делали? А еще раньше — когда я решила сказать Ирранкэ правду о том, что его пытались отравить, но ничего не сообщать герцогу. Но, может, это просто кажется, что зеркало подсказывает верное решение? А на самом деле оно у тебя в голове, просто нужно подумать как следует? Ири ведь не дурочка, сама распрекрасно видела, что на галерее опасно, но колебалась… А в итоге рассудила верно!»

— Прабабушка посмотрелась в зеркало перед тем, как выйти из комнаты, — напомнила Ири, и я очнулась от раздумий. — Ты говорила, она была очень рассудительной и серьезной. И даже если фея ее околдовала, то прабабушка сняла намокшую одежду, а в сказках часто нужно снять зачарованное украшение или там… волшебный волосок вычесать, чтобы колдовство развеялось.

— Но она все равно промокла… — пробормотала я. — Волосы так уж точно остались влажными, а сушить их было некогда.

— Да, но причесаться все равно нужно! Ключ она достала, но уже наверняка думала — а зачем? И это феино заклинание ей подсказывало — надо его бросить в колодец. Но прабабушка же понимала, что так нельзя делать, ей не для того ключ доверили! И никак не могла решить, как быть, потому и задержалась так сильно! — От избытка чувств Ири взбрыкнула ногами. — А потом она загляделась в зеркало, и…

— И оставила ключ на столике, — закончила я. — Не выполнила приказ феи, потому и умерла… Но, видно, и зеркало не всесильно — бабушка же так и не вспомнила о ключе!

— А может, если вспомнила бы, так разыскала и все-таки выбросила в воду, — резонно ответила Ири, — и не умерла бы. А так ему, считай, ничего не угрожало, и фее он не достался. Но прабабушку все равно ужасно жалко… попадись мне эта фея, ух бы я ей!..

— Да что ты ей сделаешь, глупенькая? — невольно улыбнулась я. — От нее настоящие алийские волшебники удирали, если поспевали ноги в руки взять, а ты-то…

— Ну так и подумаешь! — недовольно фыркнула она. — Вообще-то, всяких этих фей и прочих чудовищ всегда побеждают не силой, а хитростью! Вот только не говори, что я даже тебя обхитрить не могу, куда уж мне с феей тягаться…

— Меня-то ты как раз обмануть можешь, но ты меня знаешь как облупленную, — вздохнула я и добавила решительно: — Давай-ка вставать и одеваться. А то Ирранкэ вернется, а мы неумытые-нечесаные, как неряхи распоследние!

— Ну, он еще не вот прямо сейчас вернется, — снова прислушалась Ири, но все-таки выбралась из-под одеяла. — Он с кем-то разговаривает, вроде с купцом… помнишь, толстый такой, а голос писклявый? А еще… еще кто-то едет сюда. Лошадей гонят изо всех сил…

— Кому бы понадобилось в путь по такой-то погоде? — Я подошла к оконцу и попыталась выглянуть наружу.

Ничего не было видно, но раз снегопад унялся и выглянуло солнце, то мороз должен стоять сильный… Волей-неволей порадуешься, что не нужно собираться в дорогу!

— Прискачут — узнаем, — ответила Ири, переплетая косу. Она уже успела умыться и порозовела от холодной воды.

— Не приведи Создатель, это за Ирранкэ…

— Мам, думаешь, феи на обычных лошадях скачут, что ли? Сама же сказала: даже у него кони волшебные, а у тех-то, наверно, вообще какие-нибудь чудища! И зачем ей верхом ехать, если она может под землей просочиться? Да еще средь бела дня?

— Зима ведь на дворе, не всюду она может попасть. — Я встряхнула головой. — И откуда нам знать, кто у нее в услужении, какие твари? У Ирранкэ кони и днем не растворялись, забыла?

Она только вздохнула и принялась застилать постели, пока я приводила себя в порядок. Закончили мы очень вовремя — в замке провернулся ключ, и на пороге появился Ирранкэ.

Видно, он верно оценил выражение моего лица, потому что сказал негромко:

— Я ушел, когда вы спали, а в доме полным-полно мужчин. Второй ключ вон он, над дверью висит. Других нет, я этот-то еле из хозяина вытряс…

— Ничего, — вздохнула я, — просто с некоторых пор я слышать не могу о ключах!

— Прекрасно тебя понимаю. — Ирранкэ бросил свернутый плащ на спинку кровати. — Выспались?

— Еще как! — тут же вставила Ири. — И проголодались… немножко.

— И я, — улыбнулся он. — Пойдем, в самом деле, перекусим, а то время к обеду, а мы еще не завтракали…

Глава 14

В общем зале на нас косились, но помалкивали: платил заезжий алий щедро, вчерашние водоносы тоже внакладе не остались, и об этом уже все знали. Ну а что до нас с Ири… Какое нам дело, о чем будут болтать возчики да торговцы? Лишь бы руки не тянули, а протянут — по ним и получат: от меня чем-нибудь тяжелым, вон хоть табуретом или чугунком, а то и от Ирранкэ — у него кинжал на поясе не для красоты привешен. Конечно, против толпы я ничего не поделаю, но вот желающие связываться с алием вряд ли найдутся!

Это нам с Ири еще повезло, что на этом постоялом дворе публика собралась в целом приличная, и то не раз и не два меня хватали за зад или зажимали в углу, приглашая поразвлечься! Ну да рука у меня тяжелая… Оно конечно, когда столько мужчин вынужденно сидят сиднем взаперти, ссор не избежать, а женщина рядом — лучший для этого повод! Тут имелись служанки,