на тесное заднее сиденье прямо через невысокий борт.

– Она у тебя? – не оборачиваясь, коротко осведомилась у Ивана из-за руля Василиса.

– Да, – выпалил юноша, неловко барахтаясь позади. И зачем-то спросил: – А что темень-то такая?

– Так часто бывает, когда в ключевой точке сталкивается воля двух сильных мира сего, – рассеянно пояснила Лягушка, снова разгоняя автомобиль. – Например, моего Повелителя и Яги. Нити судьбы при этом здорово корежит, они переплетаются, затягиваются узлами – и на небе это, понятно, отражается. Своего рода индикатор: как прояснится, значит, кто-то кого-то одолел, хотя бы в моменте.

– Понятно, – пробормотал Иван, наконец усаживаясь и бережно пристраивая в ногах рюкзак с драгоценной добычей.

– Могло бы уже и посветлеть, кстати, – задумчиво заметила между тем Василиса. – Так, а это тут у нас еще что за нежданчик? – нахмурилась вдруг она, уставившись на зеркало заднего обзора.

Юноша оглянулся: по узкому переулку за ними гигантскими скачками несся исполинский черный кот. И как-то не сказать по нему было, что спешит пожелать доброго пути!

– Это, наверное, Баюн, – на автомате ответил Лягушке Иван.

– Вижу, что не Серый! – огрызнулась та. – Он что, валерьянки нализался? Не видит, за кем гонится?

– Он там, кажется, жароптицево перо надкусил! – вспомнил юноша.

– Вот как? – и вовсе помрачнела Василиса. – Это многое меняет. Так, глядишь, и догонит чего доброго…

Черный кот и в самом деле мало-помалу приближался к кабриолету.

– Лишь бы на Новый Арбат выскочить, – озабоченно прищурилась на зеркало Лягушка. – Тогда оторвемся!

– Разгар дня – там, небось, полно машин сейчас! – скептически напомнил ей Иван.

– Повелитель обещал переключить нужные светофоры – улица будет почти пустой! – заявила Василиса.

– А потом что – пробка?

– Нам всего-то надо сто сорок два километра в час набрать, – буркнула Лягушка. – Не один твой приятель Серый умеет напрямик через Навь сигать, просто ускорение хорошее надобно! Моя коробчонка, правда, – ласково потрепала она ладонью рулевое колесо, – лишь домой так может перенести, но мы-то сейчас домой и едем! Как под сто сорок два разгонимся – считай, прибыли! Вот только…

Вот только Баюн был уже в каком-то десятке метров позади!

– Проклятье, совсем чуть-чуть не успеваем! – нервно передернула плечами Василиса. – Самую бы малость гадкого котяру притормозить…

– У меня есть гребешок и полотенце! – осенило тут Ивана.

– Так что же ты молчал?! – взвилась Лягушка. – Кидай их скорее ему под ноги!

– Сразу и то и другое кидать? – рванув ворот рубашки, юноша запустил руку за пазуху. Волшебный инвентарь был на месте.

– Начни с гребешка!

Расческа деревянным вертолетиком полетел на асфальт – и переулок разом позеленел от перегородившего его молодого ельника! Увы, новоявленные деревца едва доставали Баюну до брюха – потеряв разве что секунду, кот перемахнул через заросли одним могучим прыжком.

– И это называется гребешок? Кто тебе впарил такое барахло?! – сварливо буркнула Василиса.

– Яга. Она предупреждала, что он недозрелый…

– Недозрелый?! Да он, по ходу, едва опыленный был! Если полотенце такое же – можешь с ним даже не заморачиваться!

– Полотенце вроде должно быть нормальное…

– Тогда что телишься? Бросай!

– Люди же! – мотнул головой Иван на нескольких прохожих, в испуге жавшихся к домам – первых, встреченных ими в переулке, прежде тот был пуст. – А если их заденет?

– Да не сделается ничего твоим смертным! – в ярости прорычала Лягушка. – Ну, оттолкнет их чуток в сторону – в худшем случае по паре синяков заработают! Бросай, или точно не уйдем!

Решившись, юноша швырнул назад полотенце – то выстрелом хлопнуло в полете, и прямо за задним бампером автомобиля, походя раздвинув близстоящие здания, растеклась неширокая, но быстрая река. Влетев в нее на скорости, Кот разом увяз, зафыркал, барахтаясь, и подхваченный бурным потоком, сгинул вниз по течению.

– Ничего себе! – ошеломленно покачал головой Иван – пусть умом чего-то подобного он от полотенца и ждал, подсознательно, видимо, до конца не верил, что волшебство сработает.

– Уфф! – в свою очередь выдохнула Василиса. – Пронесло! Напомни мне потом сказать Повелителю, чтобы компенсировал тебе потери инвентаря!

– А река – она тут что, теперь навсегда останется? – почти и не слушая ее, выговорил юноша.

– Через минуту-другую исчезнет без следа, – заверила его Лягушка. – Только мы уже далеко отсюда будем!

Аккурат под аккомпанемент этих ее слов кабриолет жабой выпрыгнул из переулка на проспект – и в самом деле совершенно пустой, лишь откуда-то издали доносились недовольные гудки застоявшихся на светофорах машин. Лихо развернув «коробчонку» вдоль улицы, Василиса от души дала газу. Стрелка спидометра радостно дернулась, уверенно поползла к отметке «140», и едва ту пересекла, как в глазах у Ивана окончательно потемнело.

А перекрытый городской проспект, по которому только что бешено мчался зеленый кабриолет, наоборот, озарило яркое полуденное солнце.

* * *

Никто/Некто

Она не видела, как набежали зловещие черные тучи. Не слышала, как зазвенело разбитое стекло в окне. Не ощутила касания острого осколка, упавшего ей на каменное плечо и отскочившего, не причинив вреда.

Не удивительно: она уже давно ничего не видела, не слышала, не ощущала. Не помнила. Не понимала. Ни о чем не думала.

Ало-золотое перо, спланировавшее к ней из разбитого окна, не стало тут каким-то исключением: его она тоже не заметила. И уж тем более не могла сейчас знать, что это не целое перо – обрезок, пусть и довольно крупный. А вот серебристую каплю, вылившуюся из недр рассеченного кошачьим когтем стержня и неспешно скатившуюся ей по лицу – почувствовала! Впервые за долгие десятилетия небытия посреди ничто пробудилось нечто!

Подхваченное ветром, опустошенное перо полетело своим путем, а стоявшая у входа в фитнес-клуб «Золотое Сечение» статуя девушки вздрогнула, словно