Виктор спрятал блокнот в карман, а я сунулазаклеенный конверт с дискетой к себе в сумочку.

– Настя, я надеюсь, тебе не нужно объяснять,что о нашем разговоре никто не должен знать. Ни твой друг, ни твои родители, никто-нибудь еще.

– Я понимаю.

Виктор пододвинул ко мне доллары и все так жеспокойно произнес:

– Спрячь к себе в сумку, не помешают. Деньгилишними никогда не бывают.

Как только я спрятала деньги, Виктор взял меняза руку и крепко ее пожал.

– Ну что, будь здорова. Приятно былопознакомиться. Желаю тебе удачно добраться до дома, будь осторожна и бдительна.Потарайся больше никогда не попадать в неприятные ситуации.

– Жизнь учит, – грустно улыбнулась я. – Чтонас не убивает, то делает нас сильнее.

– Это точно. И помни, что ты никому не должнаговорить о том, что ты меня знаешь. Вычеркни эту встречу из памяти. Забудь, какя выгляжу и как меня зовут. Никому не говори о дискете, храни ее как зеницуока, положи в надежное место и знай: я обязательно тебя найду и, когда приедуза дискетой, обязательно привезу тебе Николая. В каком виде тебе его привезти?

– В смысле?

– Мертвого или живого?

– Живого.

– Без проблем. Если ты не сможешь его убить,то я убью его сам. Ты просто это увидишь. Ну так что, поехали? Я отвезу тебя кПетру. Наш деловой разговор закончился. По-моему, мы все решили верно: ты мне,я тебе. Ты выполняешь мою просьбу, а я наказываю твоего обидчика. И не забывай,что та дискета, которую я тебя дал, может стоить тебе жизни. Поэтому не смейсмотреть, что на ней, и уж тем более не вздумай ее потерять.

– Я все поняла, не маленькая, – перебила яВиктора. – Перед тем как мы отсюда уйдем, можно я задам тебе всегоодин-единственный вопрос?

– Ты думаешь, он будет не лишним?

– Если не хочешь, то не отвечай. Виктор, апочему именно я? Тут и гадать не нужно, что эта дискета представляет для тебяценность. Скажи, а почему ты ее доверил именно мне? Ты же меня совсем незнаешь? У тебя же есть действительно близкие люди, но почему именно я, а неони?

– Ты хочешь, чтобы я ответил тебе на этотвопрос?

– Хочу.

– Потому что близкие люди всегда на виду, а ты– нет. Тебя словно не существует в природе, и о тебе никто ничего не знает. Яимею в виду, из моего окружения. Понимаешь?

– Понимаю, – сказала я.

– Я сейчас нахожусь в таком положении, что мнеприходится доверять не только близким людям, но и девушке, которую я совершенноне знаю. Теперь ты все поняла?

– Да.

– Ты все сделаешь, как я скажу?

– Сделаю, – кивнула я.

– Я тебя найду, даже если ты дала неверныйадрес.

– Я правильно написала свой адрес, –попыталась заверить я Виктора. – Мне очень хочется встретиться лицом к лицу сНиколаем.

– Эта встреча обязательно состоится.

Мы вышли из этой одинокой ночной таверны, вкоторой уже не было ни посетителей, ни обслуживающего персонала, и направилисьв сторону машины Виктора. Виктор шел впереди с одним из охранников иразговаривал с кем-то по мобильному телефону. Я немного отстала от них, потомучто мне было слишком неудобно (на столь высоких каблуках) идти по песку.Сумочку с дискетой я прижимала к груди.

– Я же тебе говорил, что все будет хорошо. –Рядом со мной вновь появился охранник, от которого исходило удивительное тепло.Он взял меня за руку.

– Дай бог, чтобы так было всегда.

– А так и будет.

– Откуда такая уверенность?

– Оттого, что я об этом побеспокоюсь.

– Вы тоже добрый волшебник?

– Конечно.

– С ума сойти!

Как только Виктор в сопровождении охранникаподошел к машине и секьюрити услужливо распахнул перед ним дверь «Мерседеса»,раздался оглушительный взрыв.

Взрывной волной меня откинуло в сторону, но,как только я смогла открыть глаза и убедиться в том, что я жива, я поднялаголову, посмотрела на горящую машину, клубы дыма, поднялась с земли и бросиласьсо всех ног прочь.

– Люди добрые, да что ж это делается?! –донеслись до меня крики совершенно посторонних людей, которые волею судьбынаходились неподалеку в момент взрыва. То ли они просто прогуливались, то лигде-то неподалеку жили, не могу знать.

– «Скорую»! Милицию! Машина взорвалась!

Ощущая дикую головную боль, я почему-товспомнила слова Петра о том, что такие, как Виктор, долго не живут. Не щадяног, я бежала от места трагедии как можно дальше, несмотря на то что мне мешаливысокие каблуки и длинное вечернее платье, на подол которого я то и делонаступала. Я бежала, рыдала и постоянно оглядывалась назад. «Все будет хорошо»,– звучали в моей голове слова охранника. Пока же ничего хорошего не вышло. Ямчалась и почему-то думала о том, что мне в спину направлено дуло пистолета.Если еще несколько минут назад я убеждала себя, что меня не за что убивать, тотеперь я знала, что это не так. Теперь есть за что, потому что мне довериличужую тайну. Я бежала и тряслась от страха, представляя, что кто-то сзади уженажимает на спусковой крючок и моя жизнь может оборваться в любую минуту. Уменя даже возникла мысль освободиться от чужой тайны и выкинуть эту злосчастнуюдискету. И я открыла сумку… Открыла, но не смогла выбросить конверт, которыйдал мне Виктор. Мне вдруг показалось, что это слишком опрометчивое и неразумноерешение. Виктор сказал, что эта дискета может стоить мне жизни, а я пришла кмысли, что она не только может стоить мне жизни, но она сможет ее сохранить.

Я не знаю, сколько времени я бежала и всеникак не могла остановиться. Я не слышала ничего, кроме собственного учащенногодыхания. Выбежав на дорогу, я остановила первую попавшуюся машину и назвалаулицу, на которой жил Петька.

– Ты что такая запыхавшаяся, как будто затобой гнался кто-то? – улыбнулся водитель и, договорившись со мной о цене,повез меня в нужном направлении.

Я сидела остолбеневшая и не могла произнестини единого слова. Водитель подозрительно косился в мою сторону и что-то напевалсебе под нос.