– Мы тебя в должности разжаловали, –бесстрашно ответила Тоня. – Ты теперь не комендант общежития, ты – завхоз.Будешь хозяйственной частью заниматься и по совместительству лампочкивкручивать тем постоялицам, которые в этом очень сильно нуждаются. Благо патрону тебя на троих рос, а одному достался.

– Ты что несешь?! Или совсем стыд потеряла? –зашипел Пётр. – А ну-ка брысь под лавку!

Сказав это, Пётр уже было поднял руку, чтобыударить Антонину, но она выпрямилась и посмотрела на него таким уничтожающимвзглядом, что он моментально остановился и отвел руку в сторону.

– Только попробуй хоть пальцем тронь, –бесстрашно сказала Антонина. – Засажу, гад, за решетку. Вон сколько свидетелей,все подтвердят. Ты мне, Петя, за все ответишь! И за мою погубленную жизнь, и замое здоровье, подорванное твоими побоями, и за дочерей, которые всю жизнь живутв страхе и боятся тебя как огня!

– Что ты этим хочешь сказать? – прищурилсяПётр.

– Развод, Петенька! Развод! – со слезами наглазах произнесла Тоня. – Развод и раздел имущества.

– Что?

– Что слышал! И вон из моего дома! Вон из моейжизни! Собирай свои пожитки и пошел прочь.

– Это мой дом!

Пётр хотел броситься на Антонину, но сидевшиерядом постояльцы не позволили ему это сделать.

– Это мой дом! – вновь закричал Пётр.

– А вот и нет, – спокойно ответила Тоня. – Этодом моих детей, а ты поищи себе другое жилище.

– Я тебя убью, – беспомощно произнес Пётр.

– Кишка тонка, – рассмеялась Антонина. – Ты жеслабак, Петя, слабое существо. Только такое слабое существо может поднять рукуна женщину! Ты же, кроме как баб лупить, ничего не умеешь, Петя. Баб лупить далампочки на халяву вкручивать!

– Молодец, – похвалила я Тоню после того, какПетька взял бутылку самогонки и ушел прочь. – Тоня, ты справишься. Первое времябудет очень тяжело. Развод – это маленькая смерть. Ты должна быть готова ктому, что сначала будет очень тяжело, но ты не сдавайся. Потом будет легче. Ипожалуйста, судись за каждый стул. Гордость при разделе имущества никому ненужна. Можно, конечно, взять троих детей, оставить мужику дом и уйти в никуда.Только это не гордость и не чувство собственного достоинства – это оченьбольшая глупость. Мужик приведет в дом новую женщину, будет жить себеприпеваючи, а ты будешь всю жизнь скитаться вместе со своими детьми. Такпоступают только от глупости. Как бы ни было стыдно, борись в суде за каждуютарелку и каждый стул. От Пети не убудет. Он всегда найдет себе женщину сквартирой и заживет новой жизнью. Сейчас одиноких женщин с квартирами большечем предостаточно. А у тебя – дети, и, кроме тебя, о них больше подуматьнекому. Помни об этом!

– Я помню, – сквозь слезы произнесла Тоня.

– Это не унизительно, бороться за то, чтопринадлежит тебе и твоим детям. От этого зависит твоя дальнейшая жизнь иблагосостояние твоих дочерей.

– Я знаю. Настька, а ты не забывай про Ялту ипро двух успешных женщин. Пожалуйста, только не забывай!

– Я приеду. Я обязательно приеду, – пообещалая Тоне. – Мы пойдем в самый дорогой ресторан, будем танцевать, будемнаслаждаться нашим успехом.

– Все это обязательно будет, – проговорилаТоня сквозь слезы. – Ты же сама сказала мне о том, что Ялта любит успешныхлюдей! Боже, как же она их любит, и мы будем такими! Я буду очень стараться.

– И я тоже. Тонечка, ты только помни, чтосначала будет тяжело. Нужно потерпеть, а потом станет легче. Знаешь, я уже вижудвух успешных женщин, танцующих под живую музыку. Я их вижу…

Утром я приняла решение уехать из Ялты. Ястала ходить по пляжу в поисках Влада, но его нигде не было. Вся Ялта гудела отом, что ночью была взорвана машина крупного ялтинского авторитета, одного изтех, кто контролирует ночную жизнь города. Подсев на лавочку к обсуждающим этуновость женщинам, я слегка прокашлялась и спросила:

– Простите, а вы не знаете, что сегодня ночьюпроизошло? Все только про это и говорят…

– Как? Вы еще не знаете? – изумленнопосмотрели на меня женщины. – Вчера машину ялтинского криминального авторитетавзорвали.

– И он погиб?

– Ну а вы сами как думаете? Конечно, погиб. Ион, и один из его охранников. Второго вроде как покалечило.

– Надо же…

– Говорят, в его машину гранату подложили.

– Да не просто гранату, – поддержала ее втораяженщина. – А гранату, нашпигованную чугунными осколками, которые разлетаются врадиусе двести метров.

– Боевая граната, – покачала головой другая. –У нее предохранительное кольцо отсутствовало. Чека была зажата между сиденьем идверцей автомобиля. Один из охранников открыл дверь машины, и прозвучал взрыв.

– А откуда вы знаете такие подробности? –поинтересовалась я у женщин.

– По радио говорили.

Встав с лавки, я пошла вдоль по набережной иподумала о том, что сейчас в моей сумке лежит дискета человека, которого большенет, и хранить ее, по всей вероятности, уже не имеет смысла. Но все же какое-товнутреннее чувство говорило мне, что я должна ее сохранить, потому что этадискета может стоить мне жизни.

– Настя! – Подняв голову, я увидела Влада ибросилась ему на шею.

– Господи, как же хорошо, что я тебя нашла!Как же хорошо!

– Это я тебя искал. Я хотел с тобойпопрощаться, мы сейчас с ребятами уезжаем.

– Я с вами.

– Правда? А как же твоя консумация?

– Видишь, какое на мне платье бесформенное?Это говорит о том, что все мои ялтинские похождения закончились.

– Действительно. Откуда у тебя такое платье?

– Его подарила мне одна успешная в будущемженщина.

– Что значит – успешная в будущем женщина?

– Это женщина, к которой обязательно придетуспех, потому что она в него верит. Так что, ты подвезешь меня до Москвы?

– Без проблем.