– Тебя обидел, что ли, кто? – на всякий случайпоинтересовался он, но, не получив от меня вразумительного ответа, принялсяпеть дальше.

Увидев высоченный забор Петькиного дома, яостановила машину и, дав водителю ровно сто долларов, пошла прочь. Водитель неверил своим глазам и, высунувшись из окна, радостным голосом пожелал мнеспокойной ночи. Прежде чем войти во двор, я почему-то огляделась по сторонам итолько после этого отперла калитку. Во дворе было тихо. Ни собак, нипостояльцев, только одинокий фонарь освещал обширные Петькины владения. Проходямимо дома, я заметилала одиноко сидящую на ступеньках женщину и отнеожиданности вздрогнула. Женщина положила голову на колени и тихоньковсхлипывала. Сев рядом с ней, я слегка потрясла ее за плечо и шепотом спросила:

– Вам плохо? Может, помощь какая нужна?

Женщина дернулась, подняла голову, и я увиделаперед собой Петькину жену, Антонину. Она посмотрела испуганно и почему-тоулыбнулась.

– Ты вся грязная.

– Правда?

– Правда. И волосы, и лицо, и платье. Ты что,в кочегарке работаешь?

Не могла же я рассказать Антонине обо всем,что со мной сегодня произошло! Поэтому, чтобы она не задавала мне лишнихвопросов, ответила:

– В кочегарке.

– А если серьезно?

– Если серьезно, то просто упала ииспачкалась.

– Это мой муж тебе вещи купил? – Тоня задаламне вопрос голосом, полным неподдельного страдания.

– Да, – не стала обманывать ее я, но тут жедобавила: – У меня с твоим мужем ничего не было. Он мне в долг все это купил. Яэти вещи теперь в кафе отрабатываю.

– Да какая разница, было у тебя что с петромили не было? – Тоня достала платок и промокнула глаза.

– Как это, какая разница? Он же твой муж! Ятебе правду сказала. А ты что тут сидишь и плачешь?

– Я просто устала…

– От чего?

– От такой жизни.

– Так возьми и поменяй ее.

– Это уже невозможно. Менять свою жизнь нужнов молодости.

– Ерунда. Было бы желание, а поменять своюжизнь можно всегда.

– Девочка моя, – ласково произнесла Тоня. – Тыеще слишком молода. Когда ты подрастешь, то поймешь, что иногда наступаетмомент, когда кажется, что жизнь прошла мимо. Ты осознаешь, что жиланеправильно, но поменять что-либо уже нет ни сил, ни желания.

– Тогда плачь дальше, – довольно жестокопроизнесла я и на всякий случай спросила: – Муж спит?

– Нет, – смахнув платком слезы, ответила Тоня.

– А что он делает в столь поздний час?

– Он там, – Тоня махнула в сторонуКристининого жилища.

– Как там? – опешила я. – Что он там делает?

– Ну что может делать мужчина у молодойженщины?

– Да не может быть! Тебе показалось, –попыталась я заступиться за Кристину.

– Ты хочешь сказать, что я дура?

– Я этого не хочу сказать, но я знаю, тамженщина с ребенком живет.

– Ее зовут Кристина, она симпатичная. –Видимо, каждое слово Тоне давалось с огромным трудом, и ей стоило немалыхусилий сдерживать вырывающиеся из груди рыдания. – Если не веришь, то иди самапослушай – они там.

– Так там же ребенок!

– Ребенок крепко спит.

– Тоня, что ты себе голову забиваешь?! С чеготы решила, что там Петька? Может, она кого-то другого к себе привела?

– Я видела в окно, как он к ней пошел. Она егождала. Ребенка спать уложила и стояла у двери. Как только Петька к ней подошел,она к нему на шею кинулась.

– Ты это видела?

– Видела, – спокойно ответила женщина.

– Тогда почему ты здесь сидишь и плачешь?

– А что я должна делать?

– По крайней мере, не сидеть на ступеньках ине плакать, – сказала я женщине. – Это не самый лучший выход. Иди и устройскандал! Схвати Петьку за волосы и выволоки оттуда. Ладно бы он где-то настороне гулял, а то – прямо у тебя под носом.

– Я не смогу этого сделать, – беспомощноответила женщина. – Пётр меня потом за это до смерти побьет.

– Ты его боишься, что ли?

– Боюсь, – честно призналась Тоня.

– И часто он у тебя так по постоялицамшерстит?

– Те, с которыми он спит, потом за жилье неплатят.

– Тоже мне бизнесмен. Так он у тебя весьбизнес протрахает.

Я с трудом сдержала себя, чтобы нерассмеяться, но мои слова не вызвали у Тони даже улыбки. Я понимала, как ейсейчас тяжело.

– Тоня, а разве можно жить с мужиком и егобояться? – попыталась образумить я женщину.

– Многие так живут. У меня дети, мне идтинекуда.

– А почему ты вообще должна куда-то идти?! Скакой это стати? У тебя дети. Пусть Петя сам к какой-нибудь бабе идет. Ты жепри разводе все себе отсудить можешь, ему ничего не достанется. Закон на твоейстороне: у тебя же трое детей. Отбери у Петьки дом, подай на алименты. Ну зачемтебе нужна такая жизнь?! Чтобы так сидеть и плакать на лавочке?! Знать, чтотвой муж сейчас с другой, и ждать, пока он натрахается?! Тоня, милая, но ведьтак жить нельзя. Освободись ты от этого человека, начни новую жизнь.

– Я не смогу, – вновь всхлипнула Тоня.

– Ты его любишь?

– Я не знаю, что такое любовь. – При этихсловах Тоня закрыла лицо руками. – Я, кроме Петьки, никого никогда не знала.

– Тоня, есть счастливые семьи, в которых мужикна женщину руки никогда не поднимет, – попыталась убедить я ее, но, как мнепоказалось, безуспешно.

– Да есть ли эти счастливые семьи, еще никтоне знает… Они, может, только с виду благополучные, а копни глубже, там столькогрязи…

– Может быть, ты и права, но жить так, как ты,нельзя. Тоня, а ты бы попробовала другого мужчину! Измени Петьке хоть разочек.Я уверена, что тебе понравится. Изменив своему мужу, возможно, ты захочешьизменить свою жизнь.

– Да ты что такое говоришь?! – испугаласьАнтонина.

– Я тебе дело говорю.