— Не признавайся! — шепчет мне одними губами. — Мы спали.

— Решетова долго нет, — волнуюсь я.

— Думаешь там до сих пор.

Пожимаю плечами.

Но из кабинета психолога выходит ни Сэм, а Тина. Замирает в дверях. Стрельнув в нас презрительным взглядом, задирает высокомерно подбородок.

— Тина, — слышим мы из кабинета, — Устинову пригласи.

— Я не швейцар!

Стучать каблуками демонстративно идёт мимо нас. Ну, ладно, я не гордая, мне приглашение необязательно. Сама зайду. Бросив жалобный взгляд на Риту, захожу в кабинет.

— Добрый день.

— Присядь, Агния. Не хочешь рассказать сама? — строго смотрит на меня Алла.

В кабинете ещё наш психолог. Сидя у окна пишет что-то в свой блокнот, не поднимая на меня глаз.

— Я не понимаю.

— Ты не понимаешь, почему тебя вызвали?

— Это — понимаю. Утром в воскресенье говорили про бункер. Все обсуждают… Я не понимаю, почему именно меня.

Алла переглядывается с психологом.

— Потому что ты была там.

Сэм велел тупить, и я стараюсь во всю.

— Так все там были… на собрании.

— Я про бункер.

— Нет. Там не была.

— Тебя не было ночью в комнате.

Краска тут же бросается мне в лицо, я чувствую это по тому, как оно горит.

— Я была… Я спала.

— Агния, мы знаем, что тебя не было.

— Я спала. Вы ошиблись.

— Агния… У нас есть свидетель, что ты отсутствовала в комнате.

— Кто это сказал?

И до меня доходит кто мог это сказать. Тина! Наверняка, захотела избежать изолятора за то что шваброй на меня махала! Вот и сдала меня. Ну и еще из мести, конечно, за Семёна.

— Вашему свидетелю, наверное, приснилось. Рита Ким спит рядом со мной. Спросите у неё.

— Риты не было тоже.

Гадина какая! И Риту сдала. А Рите надо перед соревнованиями тренироваться, какой ей изолятор и отработки? Надо как-то спасать ситуацию.

— Ты испортишь себе "карму" в школе, Агния. Тебе, как новенькой, грозит минимальное наказание. Мы ищем организаторов. И это явно не ты.

Ну как можно закладывать тех, с кем ты в связке, а, Таюрская? Ты же там тоже была! И Марика — подружка твоя драгоценная. И Гала! Ну зачем? Даже если ты не отхватишь, то они-то уж сто процентов, когда все начнут "давать показания". О чем ты думаешь? Что все про тебя промолчат дружно?

От злости на Тину я закипаю.

— Ася, кто был там еще?

— Ладно… я скажу.

Оживлённо и с вниманием меняют позы.

— Меня позвала туда сама Тина. Сказала: вечеринка только для "самых-самых". Но если я буду… ей прислуживать, то она меня возьмёт, — гневно прищуриваюсь я. — Я отказалась, мы поссорились. И она отменила приглашение. Мы с Ритой уснули рано, я не видела — уходила ли куда-то Тина или нет. Но у вас же есть камера в коридоре, можно посмотреть. А про Риту она так сказала, потому что Ким меня поддержала. Ну сами посудите, кто нас туда пригласит еще? Мы же с Ким не золотые, а "пролетариат". Вы же всё знаете, как тут устроено.

— То есть Тина вас отговорила? — Алла спохватывается, произнося ее имя и замолкает на полуострове. Психолог бросает на неё недовольный взгляд.

— Еще что-то хочешь сообщить? Может, еще имена.

— Больше ничего не знаю. А про то, что она шваброй на меня махала, вы уже в курсе, наверное.

— Да, — пишет что-то в блокнот психолог. — Мы в курсе. И примем меры. Иди, Агния. Пригласи Ким.

Поверили или нет?

Выползая на трясущихся ногах, прикрываю за собой дверь. В коридоре уже несколько человек.

На мгновение притягиваю к себе Риту. Шепчу ей в ухо пару слов, чтобы она поняла, что говорить.

Она уходит в кабинет. Я сижу на скамье, жду её.

— Валерия Павловна! — подзывает директриса нашего медика. — На след неделе у нас новенькая будет…

Она понижает голос, отводит ее за угол. Я на автомате прислушиваюсь.

— Там особые условия обучения по состоянию здоровья.

— Инвалид?

— Толком не поняла, жду документы. Вечером перешлю Вам. Посмотрите, сможем ли мы ей условия необходимые обеспечить или нет. Если да, то куда селить будем?

— Какой класс?

— Старший.

— Места два. Либо в комнату Таюрской, у них кровать свободная.

Таюрская у нас староста в комнате.

— Либо в комнату Нагиевой.

Нагиева — это Гала.

Новенькая… Если не золотая, то лучше к нам, конечно. Еще и со здоровьем что-то. Не надо ей к Нагиевой! Изведут же.

— В общем, ждите личное дело. Яна Албанцева.

— А чья девочка? — шепчутся они.

— Оо… Это попросили не упоминать. Но школа заинтересована, — многозначительно.

— Ясно… ясно… поняла! — заговорщицки.

— Устинова, — проходит мимо меня наш инструктор по верховой езде. — Я не понял, почему ты еще здесь?

Смотрит на часы.

У меня же сегодня отработка.

— Ой… я опоздала?

Подскакиваю.

— Я как раз бегу!

— На каблуках бежишь? — критически оглядывается меня. — Переодевайся и на конюшню.

В общежитии, в комнате опять встречаюсь с Тиной. Мы так громко молчим друг на друга, что сейчас повылетают стекла. Воздух словно густеет от негатива.

Разве можно так жить? Как ей самой приятно?

Переодеваюсь в спортивный костюм, собираю волосы.

— Тина, — разворачиваюсь я, неожиданно для себя. — В комнате у Марики с Галой, говорят, есть место. А к нам скоро заселят еще одну новенькую. Тебе у подружек будет лучше.

— Что?? — куксится она надменно.

— Тебе здесь теперь будет очень некомфортно жить, — без задней мысли предлагаю я, но ее глаза начинают вылазить из орбит от возмущения: — У тебя же папа влиятельный. Пусть повлияет и переселись.

— Чего?! — открывает она шокированно рот.

Выхожу за дверь.

Я не так что-то сказала?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍