– Отвечаете головой, – раздался строгий рык главного, который уселся рядом с кучером, сильнее всех пошатнув кабину. Через окошко увидела, что пятый гвардеец пристроился на ступеньку позади. Короче, меня облепили со всех сторон! Щелчок кнута разрезал тишину, и карета неспешно тронулась, заскрипев колёсами.

Из окошка увидела, как с лоджии третьего этажа дворца мне машут все три фрейлины. На грустных лицах натянуты улыбки. Эх, девочки…

Ехали минут двадцать в полном напряжении. К счастью никто не напал. Интересно, что мешало забрать меня во дворец ещё днём, если королева так за меня трясётся.

Гвардейцы все извелись по дороге и перепотели. Несло от них, как от бомжей, я даже переживать начала, что на меня вонь перекинется. А они то в окошки глядят, то на грудь, то в окошки, то на грудь. Глазами поотбивала вначале, потом смирилась. Сама виновата – нечего так сиськи выкатывать.

Сама виновата, но как по – другому обратить внимание короля? Ведь не факт, что вообще подпустят к монарху. А уж тем более раскрыть рот не дадут без его заинтересованности.

У придворовой площади огромного королевского дворца карет не так много. А людей вообще нет. Через массивные въездные ворота пустили после предъявления мною свитка, о котором вспомнила уже в самый последний момент перед выходом.

С парадной стороны дворец я ещё не лицезрела, тем более после заката. Конусовидное здание этажей в десять смотрелось сверхсовременно, по сравнению с ним городские постройки казались трущобами. Свет бил из всех окон весьма разнопланово наряду с красивой подсветкой, что давала эффект новогодней ёлки всей архитектуре. Полукруглые ступени из мрамора пирамидой, белые колонны, мощный навес с барельефом по фасаду, всё это заставляло челюсть мою то и дело отпадать в конечное нижнее положение. Поднявшись по лестнице в сопровождении пятерых воинов примерно на этаж, я оказалась на площадке перед аркой. Под ней стояли стеной плотно закрытые встроенные трёхметровые двери, обшитые серебряными пластинами вдоль и поперёк весьма гармонично. Тут и всадник проскочит, и карета протиснется.

Губу я закатала обратно, ворота даже не шелохнулись передо мной. Маленькая дверка приоткрылась и высунувшийся гвардеец, узнав своих и приняв от меня свиток, пустил без вопросов.

Холл перерос в длинный зал с колоннами и светло – голубыми, разной длины висюльками на потолке, будто надо мной волнующееся море или облака.

Людей кроме гвардии здесь не было. Ни гостей, ни слуг. Только откуда – то сверху доносились отголоски вечеринки, и это успокаивало. А то мало ли, заманили, чтобы бросить в темницу, и нет никакого бала. Ладно свободы не видать, что готовилась так долго – вот что обидно!

Шагая за торопливым эскортом, поинтересовалась, тот ли это зал, где висела огромная картина с девушкой. Мне брякнули с ухмылкой, что это один из восьми залов дворца. И тот, где картина, сейчас закрыт по приказу Юлианы.

Дойдя до круговой лестницы из мрамора, шириной метра под три, стали подниматься по спирали. Вот тут – то гвардейцы и начали отставать. То ли доспехи тяжелые, то ли я слишком резвая. А может просто хотелось уже и самой поспешить.

Несколько раз останавливалась, дожидаясь сопровождающих и вопросительно зыркая на них, мол, что, ещё выше подниматься?

Так на самый верхний этаж и поднялись. По крайней мере, так мне казалось. На площадке две дюжины гвардейцев во все оружии нас встретили.

Сам глава гвардии, капитан Рудольф стоял впереди всех, и уже завидел нас, когда были на пролёт ниже. Тот самый, что спас меня на балконе тогда, тот самый, что был со мною слишком строг…

– Вы опоздали, – рыкнул капитан Рудольф на старшего эскорта. – Дальше я сам. Миледи? Ночи вам доброй, позвольте?

Мужчине с таким мужественным голосом и статью отказать было сложно.

– Добрый вечер сэр Рудольф, – прощебетала, подавая руку. – Не ругайте их, я вышла к экипажу на двадцать минут позже назначенного.

– Королеве скажете, мне всё равно, – бросил мужчина, взяв мою руку и зацепив под свою. – Сегодня я ваша пара, попробуйте сделать вид, что вам это приятно.

– Не нравится мне ваш настрой, – укорила капитана перед дверьми, что стали торжественно распахиваться с внезапно заливающей пространство музыкой и светом.

Стоило пересечь порог, глашатай объявил торжественно нас обоих по очереди, словно мы пара. Но всем было плевать, на нас мало кто обратил внимание.

Зал оказался огромен, как целый театр, круглый, с округлым стеклянным потолком, как у планетария, несмотря на то, что при подъёме сложилось ощущение, что тащат меня на верхушку узкой башни.

Столы, диваны, музыкальный оркестр и танцевальная площадка посередине – всё, как на балах заведено.

Гостей сотни. Некоторые на лоджиях гуляют, выход к которым с четырёх сторон через просторные арки.

Народ вырядился праздно, значит, я не прогадала. Господа в мундиры парадные да камзолы, дамы в пышные платья. Шик, блеск, живая музыка, светские беседы. Шутки, смех, лёгкий гам, хихиканья и сплетни шёпотом.

Люди сбились в кучки по интересам. Дамы с дамами, мужчины с мужчинами, мужчины с дамами. И просто толпы, облепившие кого – то. И среди всей этой броской роскоши и разноперости часто мелькают слуги и служанки в праздно сдержанной форме с подносами канопе и бокалами разного вина.

Где там король и королева ума не приложу, в этой неразберихе никого не рассмотреть.

Одно стало ясно сразу – здесь собралась вся элита королевства, а точнее города.

– От меня ни на шаг, – заявил Рудольф строго, хотя улыбался при этом открытой и счастливой улыбкой.

Я не ответила, продолжила рассматривать гостей и шагать в ногу с капитаном гвардии. Куда он вёл, мне было не так важно. Важнее то, что нас нагло рассматривали в ответ. И меня и капитана.

Рудольф всем важно кивал своей аккуратно выстриженной бородкой, и тащил меня дальше. Скорее всего, он уже здесь со всеми перездоровался, пока ждал меня. Но я – то ни с кем не знакома. И чувствовала на себе нередко надменные и даже прожигающие взгляды. Особенно женщин.

Рудольф был завидным женихом, фрейлины мне о нём все уши прочирикали. Вот и давились ядом змеюки, мол, что за выскочка с ним. Мужчины же смотрели на меня неоднозначно. Трудно было прочесть взгляды некоторых… но кое – какие меня даже пугали.

Лучше бы я оделась, как монашка!

Проведя меня сквозь толпу змей и маньяков, Рудольф завернул к арке и предложил выйти на лоджию.

Как по заказу для нас держали свободный уголок чуть в стороне от прогулочного балкона, что, похоже, обрамлял зал по замкнутому кругу. Туда и направились. Диван полукругом, столик, и вид с высоты птичьего полёта на пруд парка, где я впервые сцепилась с Адель и чуть не выхватила эльфийскую стрелу. Ветра через кованую оградку не дуло, но ощущение было шаткое.

– Присаживайтесь, – указал капитан на конкретное место и подозвал короткостриженого седобородого слугу.