Кэтрин не понравилось услышанное.

— Ты не уверен, что получится? Почему?

— Это тяжелое испытание. Физически и духовно. Но другого пути нет, мне придется через это пройти.

Ясный солнечный день померк, словно подернувшись серой пеленой. Колкая тревога неприятно зашевелилась внутри.

— И что ты должен будешь делать? — проглотив ком в горле, спросила Кэтрин.

Брайан взял ее за руку и легонько погладил пальцы.

— Все будет хорошо, Лисичка. Не переживай.

Кэтрин не слишком-то успокоили его слова. В последний раз он говорил, что все будет хорошо, перед ограблением поезда. Но все могло бы закончиться вовсе не «хорошо», не подоспей она вовремя.

Она хотела разузнать подробности, но, глядя на отчужденное лицо Брайана, не решилась. Побоялась казаться навязчивой, да и в груди противно зудело чувство вины. Не напросись она с Брайаном в его клан, ему бы не пришлось выдавать ее за свою жену, и, может, тогда вождь с большей охотой прислушался бы к словам будущего зятя.

А теперь Брайану придется участвовать в какой-то непонятной церемонии. Что за странные люди эти индейцы! Разумные доводы на них не действуют, зато они охотно верят видениям и предсказаниям.

Впрочем, что говорить об индейцах. Даже ее мать не упускала случая заглянуть в шатер гадалки, когда очередной бродячий цирк проезжал через Каспер. А прихожане на воскресной проповеди? Они не верят в электричество и прививку от оспы, зато верят, что несуразицу, которую пастор бубнит с кафедры, надиктовал сам Господь.

Брайан поднялся и стряхнул прилипшие травинки со штанов.

— Пойду поговорю с шаманом. Попрошу записать меня в добровольцы.

— И когда все это будет происходить? — спросила Кэтрин, тоже вставая на ноги.

— Подготовка начинается завтра. А само… действо — через четыре дня.

— И тебе нужно будет как-то готовиться?

— Да.

— Как?

— Четыре дня ничего не есть, не пить и сидеть в потельне.

— Четыре дня ничего не пить? — Кэтрин ошеломленно уставилась на него. — Но ведь человек умирает от жажды за три!

— С чего ты взяла?

— Я читала истории потерпевших кораблекрушение или о тех, кто заблудился в пустыне.

— Человек погибает не от жажды, а от того, что потерял надежду, — возразил Брайан. — Но если знать, зачем ты это делаешь, если у тебя есть цель — то можно выдержать и не такое.

— Мне все это жутко не нравится! — пробормотала Кэтрин, в порыве отчаяния хватая его за плечи. — Пожалуйста, не надо этого делать! Я боюсь!

— Не бойся, Лисичка, — мягко ответил он. — Ну, любят та́куя пострадать, что поделать. Но если их всех перебьют, то я буду до конца жизни мучиться от того, что даже не попытался это предотвратить… Ничего страшного. Не я первый, не я последний.

Он притянул ее к себе и обнял. Кэтрин словно птичка прижалась к нему, чувствуя, как на глаза набегают слезы. Она знала, что любит его. Знала уже давно, но лишь сейчас осмелилась признаться в этом самой себе.

Она шмыгнула носом. Брайан обхватил ладонями ее лицо и прислонился лбом к ее голове.

— Кэт… — хрипло выдохнул он и осекся.

По ее щекам покатились слезы. Брайан бережно вытер их большими пальцами и снова прижал Кэтрин к себе. Она спрятала лицо у него на груди и затаила дыхание, чтобы не спугнуть мимолетное, хрупкое, как крылья бабочки, счастье.

Наконец Брайан выпустил ее из объятий.

— Пойду, разыщу шамана, — сказал он и направился к стойбищу.

Кэтрин утерев мокрые щеки, снова уселась на траву. В плане Брайана определенно имелся здравый смысл. Индейцы — гордый народ, и было глупо надеяться, что они просто так отдадут свою землю. Наверняка, большинство предпочтет погибнуть в бою, чем оказаться в бесплодной резервации, где придется жить на подачки правительства. Но совсем другое дело — если уйти им прикажут духи. Грех не воспользоваться суеверностью этих людей, если это поможет их спасти.

Погрузившись в раздумья, Кэтрин утратила счет времени и очнулась, когда солнце уже перевалило зенит. Жизнь в деревне текла своим чередом. Мальчишки-табунщики пригнали лошадей на водопой. Одни животные пили, стоя на берегу, другие зашли по брюхо в реку и били копытами по воде, поднимая брызги.

Среди низкорослых индейских пони Кэтрин заметила Каво́ку и Лорда, которые держались вместе. Она встала, подошла поближе и позвала их. Лошади с охотой вышли навстречу, и она принялась по очереди гладить их бархатистые шеи и почесывать подбородки.

— Кажется, они вполне здесь освоились, — донесся до нее голос Брайана.

Кэтрин оглянулась, но, не успев ничего сказать, увидела, что к нему приближается миссис Смит.

— Чета́н, — взволнованно заговорила «свекровь», — это правда, что ты дал клятву?

— Да, мама. Мне было видение, — ответил Брайан.

— Видение?

— Мы с Кэтрин сидели на берегу, и тут в небе показался пятнистый орел. Он сделал над нами четыре круга и улетел в сторону Громовой Горы.

— Но я не видела никакого орла, — растерянно пробормотала миссис Смит.

— Я и говорю: это было видение. Кэтрин тоже ничего не видела. Правда, Кэт?

Кэтрин ошарашено кивнула. Неужели миссис Смит поверит в эту чушь?

— Ванбли́ глешка́… — подняв глаза к небу, пробормотала «свекровь», — посланец Вака́н Та́нки…

— Да, он явился мне, и я понял, что должен участвовать в Пляске.

— Ну что ж, это большая честь, — без особой уверенности в голосе промолвила миссис Смит.

Брайан потрепал Каво́ку по шелковистой гриве и повернулся к Кэтрин.

— Я пришел попрощаться, — сказал он.

— Попрощаться? — ужаснулась она.

— Ну да. Обычно к Пляске готовятся заранее, иногда чуть ли не за год, поэтому я должен начать прямо сейчас. Увидимся через четыре дня на Громовой Горе.

Кэтрин облизала пересохшие губы.

— Удачи тебе, — севшим голосом проговорила она.

Глава 17

В течение следующих дней Кэтрин не видела Брайана и не знала, что с ним происходит. Она пыталась расспрашивать миссис Смит, за которой ходила