Наташа встала и сделала один шаг вперед. Ей показалось, что около ходиков что-то шевелится. Ей стало страшно. Она в два прыжка запрыгнула на кровать и начала трясти Сергея. Вот это и было ее ошибкой. Чем бы шевелящееся облако (скорее туча) ни было, но оно ее заметило именно после этих самых прыжков. Ждать помощи от человека, не способного оттрахать свою жену в тридцать три года, было занятием утомительным. Она еще раз встряхнула его и поняла, что спасение утопающих дело рук… Ну почему так? Почему – когда им надо что-то от нее, она со смиренным одобрением преподносит им это. Хочешь пить – пожалуйста, хочешь в морду дать – пожалуйста, хочешь секса… Да тут, конечно, их желания совпадали, а у нее порой даже зашкаливали за предел нормальных. В общем, она для них – все, а когда вдруг выясняется, что ей очень нужна помощь, они спят без задних ног.

Жужжание было настолько сильным, что казалось, звенело в ее голове. Она даже уже не слышала храпа суженого. Да хоть бы он захлебнулся, Наташе было наплевать. Ее куда больше волновало что-то жужжащее в темноте вокруг. Наташа всматривалась в черноту комнаты, но ничего не видела. Что-то село ей на щеку. Она рефлекторно ударила и тут же почувствовала жгучую боль, которая тут же сменилась нестерпимым зудом. В следующий момент сотни иголок проткнули ее кожу, наполняя раны зудящим ядом. Наташа завизжала. И только потом замахала руками.

«Нам нужен священник, – подумала Жанна, когда две кареты «Скорой помощи» отъезжали от дома. – Пусть все подумают, что я свихнулась, но дом надо освятить».

Она сидела на кухне, сжимая в ладонях кружку с надписью: «Жизнь удалась». Леша стоял за ее спиной, опершись о мойку.

– Что было с ее лицом? – нарушил молчание Алексей.

– Ее покусали осы, – ответила Жанна и отпила из кружки чая.

– О чем ты говоришь?! На дворе скоро декабрь.

Жанна подумала рассказать ему о том, что и сама видела рой этих тварей, но передумала. Когда они сбежали вниз, никаких насекомых в комнате не было. Сергей забился в угол и, вытаращив глаза, смотрел на обезумевшую жену. Наташа размахивала руками, будто отгоняла назойливых мух. И только Жанна знала, что это осы. Лицо Наташи было точно такой же подушкой, как и у тети Нади.

– У меня тетка умерла от укусов этих тварей. У нее лицо было точно таким же, как и у Наташи.

– Да я скорее поверю, что ей морду набил Серега, чем в появление насекомых.

– Бать, – в кухню вошел Андрей, – ну ты же сам говорил о каких-то странностях. Может, появление ос в конце ноября просто одна из них?

Леша с нескрываемой злостью посмотрел на сына.

– Я имел в виду странности немного другого плана.

– Например? – Жанна поставила кружку на стол и повернулась лицом к мужу. Халат обнажил бедро. Андрей наблюдал за ней, но когда увидел, что на него смотрит отец, улыбнулся и, отвернувшись, сел за стол.

– Например, – ошарашенно проговорил Леша. Он не мог понять, что это было. – Гость в детской, ружье… – Он мог продолжать и продолжать, но испугался за свою психику. Из-за взгляда сына, пойманного на ляжке жены, он не мог доверять им до конца.

– Насчет гостей, – произнес Андрей. – Появление музыкальной открытки в моей спальне.

– Может, ее тебе дети подбросили, – предположила Жанна.

– Может, но только наши дети не знают цыганского, – усмехнулся Андрей.

– При чем здесь цыганский язык? – Жанна не понимала.

– Помнишь, я рассказывал о гадалке с крысой?

Жанна кивнула.

– Что-то припоминаю.

– Так вот, она мне снилась пару раз. Один раз она указала на колодец и сказала: «Ёнэ адай». Второй раз… – Он задумался. Сон был и о Жанне. Самая лучшая часть о Жанне. – Второй раз она мне приснилась и сказала: «Аври!» Я проснулся от музыки и увидел эту открытку. В ней было то же самое слово.

– Все это хорошо. Но что эти слова значат?

Леша вспомнил, что вчера так и не выяснил значение этих слов.

– Там, у колодца, – тихо произнес Андрей, – она сказала: «Они здесь». А в открытке было написано: «Убирайся!»

Леша почувствовал, как его кожу покрывают мурашки.

* * *

После душевного разговора на кухне Алексей многое понял. Во-первых, в доме кто-то все-таки бывает. Во-вторых, это совершенно не мешает замышлять что-то против него Андрею и Жанне. Леша сопоставил некоторые факты и не исключал связь между сыном и мачехой. Но почему-то это его мало беспокоило. Надо сначала разобраться с неизвестным. Алексей собирался съездить в город и купить какую-нибудь сигнализацию. Еще он хотел поставить инфракрасные камеры, но что-то подсказывало ему, что за ними надо ехать в Тулу.

Алексей вышел во двор. Обошел «Солярис», глянул на «Матиз». Машины покрывал иней. Ночью были заморозки. Похоже, что и в их семье происходит что-то подобное.

Из головы не выходили слова Жанны. Она хотела пригласить батюшку и освятить дом. Леша был не против подобных мер. Ведь обе машины они тоже освящали, хотя в них не разбивались зеркала, никто не душил детей и не воровал ружья из закрытых шкафов. Но пригласить батюшку означало признать присутствие какой-то чертовщины в доме. Хотя… не без этого. То, что человек не может объяснить сам себе, непременно становится проделками чертей и всякой нечисти.

Алексей вдруг подумал, что о наличии странностей могут знать соседи. Появление призраков или злых духов маловероятно в доме, построенном неделю назад. Хотя… Бывали случаи. Лет пятнадцать назад Леша ездил в гости к тетке в город Салимов на юге. Так там одной из достопримечательностей был большой дом на углу улиц Ленина и Доваторцев. Что там произошло, он не знал, но дом стоял уже который год без жильцов. Как-то за ужином он попробовал разузнать побольше о доме, но тетка и сама толком ничего не знала. Сказала только, что строители гибли там один за другим. Леша тогда и задумался. Может, здесь погиб какой-нибудь пропойца, а его призрак теперь бродит по дому и отпугивает живых?

Страхов вспомнил об электрике, упавшем со стремянки, о сантехнике, сбежавшем из дома. Нет, вряд ли это их случай. Призраки и всякая нечисть просто не могли здесь появиться. Самое страшное, что смог придумать Господь, так это человек. Только в его мозгу рождаются коварные планы мести, измен и убийств. Только он может утром молиться в церквях и мечетях, а вечером идти и убивать себе подобных. Страшнее человека зверя нет. Вот именно эти человеки и могли натворить здесь такого, что теперь семейству Страховых приходилось расхлебывать. А кто мог об этом хоть что-нибудь знать? Ответ прост. Соседи.

Леша подошел к калитке старика, откинул кольцо проволоки и вошел по гравийной дорожке в небольшой дворик. Подошел к входу под низким козырьком и постучал в оконце у двери.

– Семен Игнатьич? – позвал Леша.

– Входи, сынок, входи, незаперто, – раздался голос старика.