Страхов ничего не понял из услышанного, но все равно кивнул.

– Ты, малый, уезжал бы отсюда, – по-отцовски посоветовал старик.

– А где сейчас этот Вадим Головко? – спросил Алексей, сделав вид, что не услышал совета.

– А бог его знает! – пожал плечами Семен Игнатьевич. – Может, в психушке под Тулой или в Новомосковске, а может, в тюрьме, в Донском?

– Да. Спрятался, значит. – Страхов встал.

– Что собираешься делать?

– Первым делом в церковь. Хочу батюшку попросить освятить дом.

– Тоже дело. Он вмиг этот сгусток за границу загонит.

– Игнатьич, ты дома?

Мужчины посмотрели на дверь. На пороге стояла баба Маша.

– Ладно, молодежь, – улыбнулся Леша, – пойду я. Развлекайтесь.

Леша вышел во двор, проходя мимо окна, приостановился.

– Тю, сидит он тут, – голос бабы Маши. – Пока его родня там, в доме, у окна голенькими обымаются…

– А ну-ка, замолчи! – шикнул на старуху дед Семен. – Ты ж уже орангутанга морщенная, а все туда же, голенькие тебе мерещатся.

– Да я своими глазами видела…

Леша не стал дослушивать. Он только сейчас понял, кого старуха видела. Алексей побежал к дому.

* * *

Алексей ворвался в дом и практически налетел на Андрея.

– О, бать, ты еще не уехал?

– Нет, а что? – Леша выглядывал за спину сына.

– Хочешь, я с тобой съезжу?

Что-то непохоже, что они только что закончили. Алексей сомневался. Потрахались и решили развеяться?

– А где Жанна?

– Не знаю. Наверное, у себя.

Леша кивнул, отдал сыну ключи и пошел наверх.

– Пойди пока прогрей машину. Я сейчас.

На втором этаже Леша остановился у комнаты Андрея. Когда входная дверь хлопнула, он вошел внутрь. Кровать аккуратно застелена. Леша подошел к ней и провел рукой по покрывалу.

Вообще-то они могли это сделать и на твоей кровати. Точно! Бабка Маша сказала, что видела их в окно. Значит, это только спальня, окна которой выходили на дорогу. Он побежал туда. Жанна лежала на застеленной постели и читала один из своих женских романов. Она подняла на него глаза и улыбнулась.

– Ты еще не уехал?

«Что-то вы больно все хотите, чтобы я уехал? Не натрахались?»

– У тебя все нормально? – непонятно зачем спросил Леша.

– Да. А что случилось?

«Это я у тебя хочу спросить, что случилось?!» – подумал Алексей и решил эти самые слова оставить до лучших времен.

– Нет. Ничего, – ответил он и поспешил выйти.

Страхов спустился вниз и краем глаза глянул на кухню. Окна смотрели на дом бабы Маши и тети Светы. Леша подошел к столу. Что-то звякнуло под ногой. Он посмотрел вниз. Нож для нарезки хлеба лежал на полу. Леша нагнулся за ним и увидел под столом еще с десяток столовых предметов. Он сжал крепко нож в руке и выпрямился. Страхов представил себе, как это все было. Андрей раздел ее у окна, потом они переместились к столу, предметы на нем могли поранить их разгоряченные тела, и они сбросили их на пол. Они не боялись кого-нибудь разбудить и привлечь внимание. На детей им давно наплевать, а муж-рогоносец уехал за сигнализацией для своего дома.

«Ну, я им устрою сигнализацию! Они у меня теперь и шага не ступят без моего ведома! Отдалась на столе, как шлюха!»

Леша замахнулся и со всей силы воткнул нож в стену. Андрей выгнал машину на дорогу и, завидев отца, вылез из-за руля.

– Карета подана, Ваше Величество.

– Останься дома, – рыкнул Алексей, сел в машину и вдавил педаль газа.

Из-под лезвия ножа, расщепившего сосновую вагонку, полилась черная жижа, наполняя комнату зловонием. Сначала появилась одна оса. Она покружила какое-то время вокруг рукоятки, подлетела к лезвию, села и, словно эквилибрист, прошлась до стены. Сползла в черное пятно и начала жрать. К ней присоединились еще две осы, а потом еще две, и еще. Они летели до тех пор, пока нож и пятно не скрылись под их телами.

* * *

Он не знал, как вести себя в подобной ситуации. Наверное, никто не знает, как себя вести. Избить сына и жену? И что? Выгнать их из дома? Черт возьми! Как все сложно! Его начинало злить не столько то, что он не знает, как наказать предателей. Его злило внутреннее безразличие к измене жены. Где-то внутри он понимал, что это плохо, что это нельзя было оставлять безнаказанно. Но эта трудность была где-то очень глубоко. Снаружи была другая проблема. И она как будто притупляла боль от предательства родни. Но не переставала быть проблемой.

Леша припарковался у торгового центра «Ладья». Он как-то проезжал здесь и приметил одну из вывесок. Фирма «Домовой» – сигнализации и камеры наблюдения. Наверняка здесь могло оказаться все, что ему требовалось. Он прошел по холлу между магазинами с наклейками SALE на стеклах. Свернул к эскалатору. По нему поднялся вверх и оказался прямо напротив входа с поднятыми рольставнями. С вывески над входом на посетителей смотрела морда не то обезьяны, не то неандертальца. Видимо, так пиар-кампания представляла себе фольклорного персонажа. А ведь куда приятнее было бы смотреть на добродушного старика с окладистой бородкой. Почему-то Алексею представилось лицо деда Семена. Хоть и без бороды, но как есть домовой. Не те сказки читали господа бизнесмены.

– Здравствуйте, – поприветствовал скучающих людей в красных рубахах Алексей.

Один из них засиял, а когда подошел ближе, Леша успел прочитать на бейджике: менеджер по продажам ТИМУР. Интересное дело получается: продавцы стали менеджерами по продажам, уборщицы и дворники – техническим персоналом, а токари как были токарями, так и останутся ими. Даже в век нанокомбайнеров. Алексей улыбнулся.

– Я могу вам чем-нибудь помочь? – спросил Тимур.

«Да, пристрели мою суку жену и выведи несколько сгустков плохой энергетики с моего участка! Сможешь? Вряд ли».

– Что? – переспросил менеджер.

Леша понял, что последнее слово все-таки произнес вслух.

– Простите. Я хотел бы приобрести сигнализацию для частного дома.

На его удивление, Леша смог взять все в этом магазине. Он расплатился. Менеджер по продажам заверил его, что рабочие закончат установку сегодня же. Это устраивало Алексея как нельзя лучше. Значит, до вечера у него было время кое-что разузнать. Он подъехал к городской библиотеке. Искренне удивился, когда из одноэтажного здания вышли дети. Леша думал, что его Стас один такой, а остальные в Интернете, а если и читают, то только с E-book’ов. Страхов поднялся по обшарпанной бетонной лестнице и, только когда открывал массивную дверь с бронзовой ручкой, понял, что не знает года, в котором случилась эта беда. Но потом подумал, что в маленьком городке вроде Донского подобные преступления не так уж и часты. Что-то подсказывало Страхову, что убийство парнем своей семьи чуть ли не единственное в истории города.