Корреспондентка, поднявшись, поблагодарила водилу за увлекательный рассказ и направилась к Стольникову. Подсев на его кровать, вынула диктофон.

– Ну а вы? Как вы здесь оказались?

Саша уже открыл рот, чтобы отказаться от беседы, как вдруг почувствовал руку журналистки под одеялом. Обомлев, он пробормотал:

– Я…

– Говорите, говорите, – поощрила она и стала искать под одеялом свободную от наручника левую руку капитана.

От такой лихости Стольников растерялся. И лишь когда из руки журналистки в его ладонь перекочевал плотно свернутый листок бумаги, он поднял на нее взгляд и твердо сказал:

– Мне просто не повезло. Танк сбил.

– Как интересно! – ответила Лиза и уселась так, чтобы спиной загородить Стольникова от остальных. – Расскажите!

Саша бесшумно развернул листок. Внутри него нащупал – он узнал бы этот предмет из тысячи похожих – ключик от наручников. С незамысловатой, одинаковой для всех «браслетов» бородкой с одной стороны и штырьком для блокировки замка с другой. Оставив ключ под одеялом, он вынул листок и прочел: «Машина ТВ».

Листок он сунул в карман, стараясь делать это так, чтобы не возбудить интерес соглядатаев, а ключ взял и стал нести его под одеялом над животом к запястью.

– Вы знаете, ничего примечательного, – глядя в глаза журналистке Лизе, проговорил капитан. – Сам виноват. Шел на красный, не заметил танк. Водитель, конечно, превысил скорость, однако вина полностью лежит на мне. Но механика тоже накажут.

– За что же? – пряча улыбку и порозовев, спросила Лиза.

– Согласно правилам дорожного движения, механик управлял транспортным средством – источником повышенной опасности…

Наручник с правой руки пал и лег на хрустящую простыню. Чтобы не загремел, капитан сунул его под ногу.

– Вот и вся история, – проговорил Саша и расслабился.

Девушка поднялась и поблагодарила всех, пожелав скорого выздоровления. Выйдя, она плотно притворила за собой дверь.

– Классная телка, – вздохнул героический водила. – Она мне второй год снится.

Здоровые больные на это ничего не ответили.

– Ну ладно, – сказал Стольников, вставая, – поболели, пора и честь знать.

Откинув одеяло, он перепрыгнул через спинку кровати и ногой повалил на пол вскочившего «стукача». Голова его дернулась, как если бы кто-то бил сильно по мячу, промазал и попал в скулу вратарю.

Второй тоже проявил чудеса реакции, но, запутавшись в одеяле, не смог встать на пол обеими ногами. Стольникову осталось только достать его рукой. Ударившись затылком о стенку модуля, «стукач» сел на тумбочку и свесил голову. Подумав, Саша с разворота врезал ему ногой по голове.

– Я ранен, меня бить нельзя! – вскричал обалдевший от такого поведения пациента водила и натянул одеяло до подбородка.

– Береги тыл, друг, – посоветовал Стольников, распахивая тумбочку одного из «конторских» и выбрасывая оттуда его форму. – И когда в следующий раз увидишь, что небо ночью белым стало, не хлебало разевай, а в укрытие прыгай.

– Хорошо, – глупо пообещал водила.

– Ну что, теперь я старший сержант, – заметил Стольников, оглядывая свои плечи. – Деградирую на глазах. Пока.

– Пока, – попрощался водила с облегчением.

Саша вышел из модуля – во второй раз за день – и решительно направился к стоявшей в отстойнике ханкалинского гарнизона «Ниве» с двумя буквами на двери – «ТВ». Девушка сидела на заднем сиденье, водитель – за рулем, по тремору выхлопной трубы Стольников понял, что двигатель включен. Приблизившись, он распахнул пассажирскую дверцу справа от водителя и легко запрыгнул внутрь.

– Гони, Ахмед! – попросила девушка.

Нет, Стольников не был идеалистом. И в этом фактически похищении видел не только участие Зубова, но и промысел Аллаха, стоявшего на стороне Алхоева. Русская девушка-корреспондентка Лиза могла быть вдовой-смертницей убитого боевика, и имя у нее не Лиза, а Фатима. И послана она не комбригом 46-й оперативной бригады особого назначения, а полевым командиром Алхоевым. И не был, наверное, уверен Стольников, что везут его в бригаду, а не взорвут по дороге. Но это была единственная возможность сбежать. Капитан понимал, что Костычев решает вопрос о транспортировке его в Москву, и укради его в эту минуту на самом деле боевики, капитан с радостью бы согласился.

За спиной послышались выстрелы.

– Герой-водила, – поморщился Саша, растирая ноющую от наручника правую кисть. – Надо было его вырубить. А как удалось комбригу договориться с телевидением, я понять не могу? – проговорил он, оборачиваясь к Лизе.

– Нет никакого телевидения, – ответила она. – Старший сержант медицинской службы Елизавета Рощина, а это – наш водитель, Ахмед.

Стольников отвернулся, ошеломленный. Но тут же снова повернулся.

– А удостоверения тэвэшников? Без них же не запустят в часть!

– Сегодня борт пришел из Нальчика, – ответил за девушку Ахмед. – Мы к ним и подкатили. Никто не проверял. А удостоверений у Зубова в ящике под кроватью… тьма. Там и ксива сотрудника Интерпола есть.

– Ну вы, ребята, даете, – восхитился капитан. – А я уже, грешным делом, подумал, когда медсестра Лиза мне под одеяло полезла…

– Не обольщайся! – отрезала она.

– За нами погоня, – глядя в зеркало, сообщил Ахмед. – Плохо, ребята, очень плохо… От «уазика» я уйти смогу, а от БРДМ – нет…

Бронированная разведывательно-дозорная машина, выехавшая вслед за «УАЗом» «федералов», поднимала за собой столб пыли, застилавший Ханкалу. Было видно, что погоня началась и стихийно длится по инерции, но через минуту-две «УАЗ» уступит дорогу БРДМ, и та нагонит «Ниву» без особых хлопот. Местами разбитая дорога не позволяла мчаться «Ниве» на предельной скорости – любое попадание в рытвину грозило сходом с дороги и переворотом. Поэтому Ахмед, понимая, что скоро гонка закончится, крикнул Стольникову:

– Капитан, выходи на повороте, мы уйдем влево!..

Но до ближайшего поворота было еще метров триста. БРДМ к тому времени уже почти вплотную приблизилась к их машине, и теперь водитель обдумывал заключительный маневр.

Стольников откинул дверь в сторону. Инерция оттянула дверцу до отказа. Но в тот момент, когда он вылетал из салона, чтобы скатиться с невысокой насыпи, распахнулась и задняя дверь. Ахнув, Лиза вслед за капитаном вылетела из машины и кубарем полетела вниз.

– Да что ж это такое! – прокричал Саша, бросаясь к ней. – Ты почему дверь не закрыла!

– Я думала – закрыла… – прошептала девушка, лежа на его руке.

– Цела?

– Нога немного болит.

– Немного – это не болит. Выбираемся отсюда!

«Нива» умчалась на повороте дальше, БРДМ и «УАЗ» последовали за ней.