— Красивое имя, очень подходит ей, — произнёс я с лёгкой улыбкой и дальше начал уже серьёзно: — боюсь, что за мной следят. И не уверен, что власти. Стали бы они церемониться, взяли бы меня на вокзале или в гостинице.

— Они тебя ведут, — предположил Михаил. — Надеются, что выведешь на неё.

— Этот вариант я тоже рассматриваю.

— Хочешь, переезжай ко мне? — Предложил.

— Исключено. Это вызовет ещё больше подозрений. Я пришёл просить тебя о другом.

— Всё, что угодно, братец.

— Если так случится, что я не выберусь, помоги ей. Поддержи, защити, я не знаю, какие будут обстоятельства. Но хотя бы попытайся что–то сделать.

— Конечно, друг.

Разговор наш с глазу на глаз продлился ещё на час уже за обеденной трапезой. А затем я откланялся, оставив ему свою сумку с документами и картой Зотова. О ней тоже рассказал. Как о том, что моя Агнесса — это самый известный мехавод Империи «Чёрная бестия».

От услышанного Михаил коньяк стал хлестать из бутылки. Но с таким романтическим настроем проводил меня, что я уже не усомнился в его преданности. Однако за друга стал ещё больше переживать. Он и вчера пил, не сдерживаясь.

И, тем не менее, на душе стало спокойней от мысли, что теперь я не один. Зотов не в счёт. Отчего–то ему не доверяю.

Солнце в зените жаркое. Птички разошлись в своей трели, усыпляя бдительность. Выйдя из особняка Брусиловых, я спешно двинулся прочь. Попутно пытаясь понять, вычислили меня или нет. Но хвоста за собой не заметил. Миновав несколько перекрёстков, поймал закрытую карету и назвал первый адрес.

С собой на бумагу выписал информацию с карты Зотова, где проживают его доверенные. Вот их и собираюсь навестить. А вдруг всё пошло наперекосяк, и сыщики оказались подставными?

Мне сразу этот Татищев показался мутным и скользким.

Через полчаса я уже вышел у невзрачного дома, больше походящего на заброшенный. Постучался, никто не открывает. Вскоре заметил следы взлома: на двери у замка промято, а наличник слишком новый по сравнению со всей остальной рамой.

Долго не стал копошиться, пошёл по улице.

До второго адреса добрался через час. Это уже солидный особняк за забором, но слишком уж там тихо в летний день. Постучался по кованой калитке. С десятого раза вышел ко мне крупный, небритый мужчина средних лет в фартуке, перепачканном землёй. Похоже, садовник.

— Мне нужен Пётр Николаевич Давыдов. Я по верному адресу?

— Он уехал неделю назад в Москву. Кто его спрашивает? — Прогремел мужчина, который больше не казался мне безобидным садовником. Скорее тем, кто на заднем дворе закапывает труп.

— Не важно, — ответил и поспешил удалиться.

— А ну стой! — Взревел тот и рванул за мной, чуть ли не выбив калитку ногой.

Пришлось встретить прямым джебом в челюсть.

«Садовник» явно не ожидал такого, рухнул, как подкошенный. Только собрался его допросить, заметил, что с противоположной стороны улицы люди встали и на нас смотрят. И полицейский экипаж, как по заказу, из–за поворота выруливает.

Плюнул на него, рванул скорее скрыться из виду. Зигзагами по улочкам ушёл из поля зрения.

И подумал, что на третий адрес ехать уже не стоит.

Вернулся на центральную улицу, где у меня первая гостиница. И зашёл в Дом одежды, чтоб заказать себе костюм на императорский бал.

Всё–таки я обещал Михаилу и его жене, что буду присутствовать.

Встретили меня, как князя. Но когда я заявил о своих запросах, торговец расстроился, разведя руками:

— Пожалейте, ваше высочество, заказов перед балом невероятно много!

Швея стоит, хитро поглядывая.

— Что скажешь, Алёнка? — Спрашиваю её, понимая, кто реально оценивает ситуацию и силы.

— Тридцать рублей, ваше высочество, и всё будет к сроку.

— Приятно иметь дело, сударыня.

— Что ты барин, какая я сударыня…

На этот раз Алёнка мерила заботливо, раскраснелась вся, чёлку каштановую сдувая постоянно и посматривая исподлобья глазами зелёными застенчиво. От вида открытого декольте с сочными формами, мысль проскочила впервые безумная. Вот сейчас бы задрал ей платье, швея бы и не пикнула.

Укорил себя тут же. Похоже, наряду с богатствами растёт и моя вседозволенность.

Мысли словно примеряются у меня в голове, ожидая реакции хозяина. В любом случае Агнессе изменять не стану.

На выходе из здания ждёт сыщик Татищев! Крайне неожиданно, я бы сказал. Увидев его, напрягся, готовый в любую секунду зарядить ему в лицо, рвануть в подворотню, а там дальше, как получится.

— Доброго дня, Андрей Константинович, — здоровается, как ни в чём не бывало. — Вижу, вы освоились. От варвара из Владивостока не осталось и следа.

— Полегче, сударь.

— Прошу прощения, — ответил, выставив лапки вперёд. — Слишком много общаюсь с Европейцами, забываю о нравах русских офицеров.

— Что с вашей конторой? — Спрашиваю в лоб.

— А, вы об облаве полицейских вчера? — Отреагировал слишком обыденно сыщик. — Недовольный клиент натравил полицию. Знаете, когда есть влияние и хорошие связи, дурной тон становится обычным делом. Выяснилось, что наш арендодатель некоторое время назад продал помещения другому. Пришлось съехать. Вот новый адрес.

Подаёт мне визитку.

Как же у них всё просто.

— Поехали, Андрей Константинович? — Приглашающим жестом кивает на автомобиль.

— Куда? — Спросил, насторожившись и быстро посмотрев по сторонам.

— Есть подозрение, что ту, кого ищем, видели неподалёку от Пушкинской площади, — заявляет, да ещё и так спокойно!

Сердце забилось бешено.

— Подозрение⁈ — Подошёл к нему в упор, что тот отшатнулся, и с лица сразу маска любезности сошла.

— Источник ненадёжный. Поехали, не будем терять времени.

— А что вы ждали тут? Могли и в лавку зайти, — прорычал я, залезая в салон.

— Чёрт побери,