— Да, если доберемся до рудника. Моя забота — чтобы мы это сделали. Если со мной что-то случится, то это станет твоей заботой как старшего по званию из выживших. Если погибнешь ты, этим займется следующий, и так далее в соответствии с субординацией. Это наш долг. Именно поэтому мы получили те звания, какие получили. И каждый из присутствующих должен четко понимать это.

Крист прикусил губу.

— Похоже, что ты уже принял решение.

Катон приподнял брови и многозначительно наклонил голову, и Крист понял свою ошибку.

— Похоже, командир, ты уже принял решение.

— Да, принял. Но мне необходимо, чтобы все вы понимали, почему мы должны идти дальше, на случай если со мной что-то случится. Мы пойдем на любой риск, чтобы достичь рудника, это не обсуждается. И относится ко всем…

Катон помолчал, чтобы все осознали смысл его слов.

— Итак, на рассвете мы грузим всех раненых на телеги и отправляем в сторону Тарракона. Вместе с ними — большую часть коней и денежный ящик с казной когорты. Он слишком тяжелый, чтобы и дальше тащить его с собой, да и в любом случае мне бы не хотелось, чтобы он попал в руки врагов. Телегам потребуется сопровождение. Думаю, хватит половины центурии. Возглавит охрану центурион Плацин.

— Есть, командир, — ответил Плацин, кивая.

— Я отдам тебе доклад, который ты передашь легату. Оставшаяся часть когорты берет все припасы, какие мы сможем найти в селении, и продолжает марш. Учитывая, что о нас обязательно доложат Искербелу, далее мы не имеем возможности двигаться к Астурике напрямую.

Катон замолчал, увидев, что Цимбер поднял руку и сделал полшага вперед, так, чтобы префект заметил, что он желает высказаться. И раздраженно вздохнул.

— В чем дело?

Проводник даже не пытался скрыть своего беспокойства. Он заговорил, не смея никому поглядеть в глаза.

— Префект, я прошу разрешения вернуться в Тарракон с ранеными.

Макрон повернулся к нему и демонстративно оглядел с ног до головы.

— На мой взгляд, ты не раненый. Ты ногу подвернул или еще что, пока все остальные сражались?

Катон с презрением поглядел на Цимбера.

— Ты отправляешься с нами.

Подняв взгляд, Цимбер тряхнул головой.

— Нет. Ты не можешь меня заставить. Я гражданский. И гражданин Рима. Я знаю свои права.

— Можешь пожаловаться на меня лично императору, потом, если захочешь. Но ты будешь не первым в длинной очереди.

Остальные развеселились, но Цимбер не разделял их чувств.

— Ты не можешь приказать мне отправиться с тобой. Я помог тебе настолько, насколько мог. Я сделал то, что мог, и теперь могу идти, куда пожелаю. В конце концов, я не воин. Я не подпадаю под твою власть.

— Тогда я решу этот вопрос по-другому. Центурион Макрон.

— Командир?

— Зачислишь Цимбера в свою центурию, рядовым. Выдашь ему доспех и оружие, оставшиеся от раненых. Он обязан соблюдать дисциплину такую же, как и все остальные. Понял?

— Да, командир, — с ухмылкой ответил Макрон.

Катон снова поглядел на проводника.

— Добро пожаловать в преторианскую гвардию, рядовой Цимбер. Уверен, ты дашь нам повод гордиться тобой.

У Цимбера упала челюсть, и он затряс головой.

— Ты не можешь этого сделать!

Катон сделал шаг вперед и поглядел ему прямо в глаза.

— Я сделал это. Как только что зачисленному я прощу тебе нарушение дисциплины на первый раз. Далее, обращаясь ко мне, говоришь «командир» и не обращаешься к старшему по званию, пока тебе не будет приказано.

Цимбер уже хотел было возразить, но Катон предостерегающе поднял руку.

— Любые последующие твои слова будут расценены как нарушение субординации. Что мы делаем с нарушающими субординацию, центурион Макрон?

— Плетьми хлещем, командир.

— Плетьми хлещем… — повторил Катон, в упор глядя на Цимбера. — Ты понял?

Лицо Цимбера перекосилось от страха и страдания, но он кивнул.

— Да, командир.

— И не думай, что сможешь дезертировать. Что в армии делают с дезертирами, Макрон?

— Их казнят, командир. Их товарищи забивают их камнями до смерти или что похуже.

— Именно. Итак, гвардеец Цимбер, совершенно ясно, что было бы опасно продолжать продвигаться к Астурике нынешним маршрутом. Я хочу, чтобы ты сказал, есть ли другие дороги в ту сторону. Такие, которые позволят нам не попасться на глаза противнику и в то же время добраться до рудника без лишних задержек. Ты знаешь такие дороги?

Катон вдруг понял, что Цимбер может и солгать в тщетной надежде на то, что это убедит Катона прекратить наступление.

— Если таковых нет, то нам придется двигаться дальше по этой, невзирая на опасность… говори, рядовой.

Только что призванный в армию все еще никак не мог прийти в себя от внезапных перемен в его судьбе, но у него хватило мозгов ответить прежде, чем Катон снова пригрозит ему наказанием.

— Есть другая дорога, командир. По сути, тропа. Через горы, севернее. Она непригодна для колесных повозок, по дороге есть несколько поселений. Она проходит достаточно близко от рудника.

Макрон с подозрением поглядел на Цимбера.

— И откуда ты о ней знаешь?

— Мой дядя торговал мулами, командир. Пару раз с ним по ней ходил, во время ежегодного перегона, еще мальчишкой.

— Ты достаточно хорошо ее помнишь, чтобы вести нас? — спросил Катон.

— Думаю, да, командир.

— Ты теперь воин, Цимбер. Думать недостаточно. Ты сможешь это сделать или нет?

— Смогу, командир.

— Тогда, похоже, нам это подойдет, — сказал Катон и снова поглядел на командиров. — Мы начинаем марш по тропе в горах завтра же. Приказываю осмотреть селение и собрать все припасы, которые мы сможем нести с собой. Продвигаясь по дороге, которую укажет Цимбер, нам придется самим искать прокорм. И с этого момента я буду приказывать каждый вечер возводить походный лагерь.

— А что насчет противника, командир? — спросил Петиллий. — Неужели они не станут за нами следить? Они смогут сообщать Искербелу о нашем продвижении, и наверняка у них будет куда больше возможностей нападать на нас в гористой местности.

— С первыми лучами солнца будем высылать конный дозор. Они должны будут отпугнуть или уничтожить разведчиков, прежде чем когорта выступит. А Плацину следует прицепить к телегам ветки кустарника, чтобы от его отряда поднималась пыль, создавая впечатление, что вся когорта отступает к Тарракону. Будем надеяться, что они клюнут на эту уловку и мы сможем продолжить марш, не подвергаясь их атакам.