в ваших словах об исходе Сталинградской операции. А каково же более точное со отношение сил там имеется? Я бы хотел услышать от вас об этом.

- По тем данным, которыми мы располагаем о противнике, Михаил Иванович, - уверенно доложил Жуков, - на направлениях главных ударов Юго-Западного и Сталинградского фронтов достигнуто превосходство в силах: в людях - в три с половиной раза, в артиллерии - в четыре с половиной раза. Что касается нашего превосходства по танкам и авиации, то оно выглядит значительно скромнее.

- Вот теперь понятна ваша уверенность, товарищ Жуков, - удовлетворился ответом Калинин.

Эстафету вопросов подхватил нарком Берия:

- А по чему, товарищ Жуков, контрудар Сталинградского фронта сдвинут на целые сутки позже? Может, целесообразнее нанести одновременный удар силами Юго-Западного и Сталинградского фронтов?

- Этот вопрос, товарищ Берия, проанализирован нами и в Генштабе, и на месте, - возразил Жуков. - Ударные группировки названных фронтов находятся на разном удалении от Калача. Юго-Западный в ста пятидесяти, а Сталинградский - в ста пяти километрах. Так что при равных темпах наступления войска Ватутина затратят на сутки больше времени для выхода в заданный район. Это и повлияло на выбор сроков.

- Мы также учитывали, товарищ Берия, - добавил Василевский, - что со противление противника наверняка окажется не одинаковым. Южнее Сталинграда мы ожидаем более слабое сопротивление.

Член Ставки Кузнецов, ни к кому конкретно не обращаясь, вставил реплику по существу:

- Сталинградскому фронту окажет посильную помощь Волжская военная флотилия. Особенно это будет ощутимо в начале контрнаступления войск Еременко.

Других вопросов по плану операции «Уран» не последовало. Но тут же возник «смежный вопрос». Жуков уже не раз обговаривал его с начальником Генштаба. Он сказал:

- С операцией «Уран», товарищ Сталин, напрямую связана и еще одна операция. Скорее всего, нам следует срочно подготовить и провести контрудар в районе Вязьмы, на коммуникациях группы армий «Центр».

Сталин остановился, повернулся к Василевскому:

- А что конкретно предлагает Генштаб?

- Как только в районе Сталинграда и на Кавказе наступит для противника тяжелое время, товарищ Сталин, противник начнет переброску резервов с других участков, - поддержал Жукова Василевский. - Поскольку группа армий «Центр» продолжает оставаться самой сильной, то скорее всего из района Вязьмы и будут сняты мобильные дивизии и брошены на выручку войск, блокированных в сталинградском «котле».

- Тут согласия мало, товарищ Василевский, - возразил Верховный. - Операцию в центре надо провести, это я понимаю, но ни один из вас не может сейчас уделить ей необходимое время, чтобы и ее привести к положительному итогу.

- Сталинградская операция уже подготовлена, товарищ Сталин, - не согласился Жуков. - Поэтому товарищ Василевский может взять на себя координацию участвующих в ней фронтов, а я мог бы заняться разработкой операции по разгрому Ржевской группировки врага.

Идея явно понравилась Верховному:

- Хорошо. Завтра вы оба вылетаете в Сталинград. Еще раз проверьте готовность войск к началу операции, а потом Ставка решит вопрос по Ржеву. Но от командующих фронтами надо сегодня же запросить их соображения по этому поводу, товарищ Василевский.

17 ноября Жуков был вызван в Ставку для разработки операции войск Калининского и Западного фронтов.

Поздней ночью, когда в блиндаже Чуйкова шло заседание Военного совета, из штаба Еременко сообщили, что скоро будет передан приказ командующего фронтом. Установившееся было молчание нарушил член Военного совета Гуров:

- Товарищи дорогие! Мы переходим в наступление! Начальник штаба Крылов уточнил:

- Не мы, Кузьма Акимович, не 62-я армия переходит в наступление… Другие армии фронта переходят.

Командарм 62-й легко разрешил это противоречие:

- Красная Армия переходит в наступление. Возбужденные, охваченные благостным нетерпением члены

Военного совета тут же перешли в соседний блиндаж узла связи, и вскоре Чуйков прямо с ленты стал вслух читать приказ командующего фронтом: «19 ноября переходят в наступление войска Юго-Западного и Донского фронтов, 20 ноября - Сталинградского фронта».

Начало контрнаступления Красной Армии в районе Сталинграда «смазала» погода. Разразившийся ночью снегопад и сильный предутренний туман резко снизили эффективность артиллерийского огня и начисто исключили возможность использования бомбардировочной и штурмовой авиации.

Но ничто уже не могло остановить наступательный порыв наших войск. Когда в полдень 19 ноября 5-я танковая армия встретила упорное сопротивление врага и притормозила продвижение вперед, Романенко немедленно ввел в сражение 1-й и 26-й танковые корпуса. Они с ходу прорвали оборону врага на всю тактическую глубину, разгромили 5-й румынский армейский корпус и устремились в направлении Калача.

Исключительно успешно развертывалось наступление 21-й армии Чистякова. Ее ударный кулак, 4-й танковый корпус, разгромив 14-ю немецкую танковую и две румынских пехотных дивизии 3-й армии, в первый же день операции продвинулся вперед до тридцати пяти километров, выйдя на широкий оперативный простор.

Соединения 65-й и 24-й армий Донского фронта Рокоссовского нанесли вспомогательные удары по позициям противника с плацдарма восточнее станицы Клетской и в междуречье Дона и Волги.

В операции Сталинградского фронта ведущая роль отводилась 57-й и 51-й армиям Толбухина и Труфанова. После артиллерийской подготовки 20 ноября стрелковые дивизии прорвали оборону 4-й румынской армии в дефиле между озерами Сарпа, Цаца и Барманцак, создав условия для ввода в прорыв подвижных соединений. 13-й танковый корпус Танасчишина, действующий в полосе 57-й армии, наступал в направлении Наримана и к исходу дня продвинулся вперед до пятнадцати километров. 4-й мехкорпус Вольского наступал в полосе 51-й армии и 21 ноября овладел Тингутой и Зетами.

На исходных позициях оставалась 62-я армия Чуйкова. Но: 20 и 21 ноября войска 51-го армейского корпуса Зейдлица продолжали атаковать позиции группы Горохова у Спартановки, «остров Людникова» и передний край 95-й стрелковой дивизии Горишного у завода «Баррикады». 21 ноября командующий Сталинградским фронтом названивал командарму 62-й с запросом - нет ли признаков отхода противника из Сталинграда, не снимает ли он с передовой свои части?

Хотя операция «Уран» развивалась успешно, 22 ноября сложилась острая ситуация на стыке 5-й танковой и 21-й армий южнее Распопинской. Возникла опасность прорыва 4-го и 5-го румынских корпусов в направлении Калача, на соединение со сталинградской группировкой Паулюса.

Овладев на рассвете 22 ноября мостом через Дон северо-западнее Калача, войска 4-г о танкового корпуса Кравченко продвинулись в междуречье Дона и Карповки. Навстречу им, освободив Советский, наступал 4-й мехкорпус Вольского. Во второй половине дня 23 ноября их передовые бригады, 45-я танковая бригада Жидкова и 36-я мотобригада Родионова, встретились в степи между Калачом и Советским. Окружение сталинградской группировки врага завершилось!

В конце дня 23 ноября в адрес командующего Донским фронтом поступила телеграмма Верховного:

«Товарищу Донцову.

Копия: товарищу Михайлову.

По докладу Михайлова, 3-я мотодивизия и 16-я танковая дивизия