– Солнышко, - ласково продолжала Ирина, -хотела бы ты жить на берегу теплого моря, в собственном доме, с прислугой идобрым мужем, родить деток и никогда ни о чем не волноваться?

Олеся разинула рот, а завуч продолжаларисовать упоительную картину:

– Супруг будет взрослым, умным человеком,абсолютно не похожим на твоего, с позволения сказать, отца. Непьющий, ласковый,очень щедрый, богатый. В его доме золотая посуда, парчовые занавески, в каждойкомнате телевизор. А еще тебе купят все, что ты захочешь.

– И в школе не надо заниматься? -подпрыгнула Олеся.

– Никогда, - заверила Ирина Сергеевна.

– Куда идти? - деловито осведомиласьдевочка. - Прям щас замуж побегу.

– Где ж такой вариант найти? - задалавопрос Зинаида.

Ирина Сергеевна прищурилась.

– Вам повезло. Родственник одного изнаших учеников влюбился в Олесю. Кстати, вот от него подарок.

– Вау! - завопила Леся, увидав бархатнуюкоробочку с дешевой золотой цепочкой.

– Дай сюда! - занервничала Зина.

– Мое, не хапай! - вцепилась в упаковкуОлеся.

– Иди, солнышко, поиграй, - улыбнуласьИрина, - а мы с мамой потолкуем.

Через неделю после беседы Олеся исчезла изМосквы. Никто из окружающих не насторожился и не стал задавать вопросов. Подругу Зины не было, впрочем, уборщица очень скоро приобрела избушку в деревне исъехала туда со всей семьей. Городскую квартиру она сдала и стала жить намноголучше, чем прежде. Осенью, когда дети вернулись в класс, Ермакова объявила:

– Олеся ушла в другую школу.

Бывшие одноклассники не расстроились. СоСмагиной никто не дружил, уход двоечницы никого не удивил. И так давно былоясно, что Олесе трудно учиться в престижной гимназии…

Ирина Сергеевна остановилась и снова началаобмахиваться газетой.

– Значит, Смагина сейчас где-то наВостоке? - уточнила я.

Завуч кивнула.

– Вы получили деньги?

– Да.

– И сколько?

– Коммерческая тайна.

Я усмехнулась.

– Ладно, в конце концов важна не сумма, афакт ее обретения.

– Мы с Никой творили добрые дела! -воскликнула Ермакова. - Помогли Зинаиде, Олесе. Устроили девочке счастье.

– Вам известна ее судьба?

– Нет. Но я уверена, что у Смагиной всеотлично.

– А жениха ее видели?

– Нет.

– С его родителями беседовали?

– Нет.

– Вот здорово! - не выдержала я.

– Мое дело - найти подходящуюкандидатуру, - опустила глаза Ирина Сергеевна, - остальное - забота Ники. Оназанималась оформлением документов и переговорами с покупателями. Я имеюобширный круг знакомств, часто езжу на совещания, семинары, беседую сколлегами. С одним ля-ля, с другой… вот и видишь рыбку. Я очень хорошо умеюобщаться.

– И давно рекрутором служите?

– Да уж года два, - после некоторогоколебания призналась Ермакова.

– Многим детям счастье устроили?

– Не считала, - призналась ИринаСергеевна. - Мое дело маленькое. Ну, допустим, Ника говорит: «Естьазербайджанец, ищет невесту двенадцати-тринадцати лет, желательносветловолосую, с пышной грудью, тихую, скромную». Или: «Новый клиент араб, емунужна стройная, темноволосая девочка, грубиянка и нахалка. Мужчине хочетсятакую воспитывать». Ну я и начинаю подыскивать. Ни разу облома не было, раноили поздно находила подходящую кандидатуру.

– И никто не поднял шума?

– Зачем? - искренне удивилась ИринаСергеевна. - Никакого повода для возмущения. Девочка счастлива, родители ввосторге, жених на седьмом небе.

– Ловко, - покачала я головой. - Вамникогда не приходило в голову, что детей покупали для секс-услуг? Что черезнекоторое время живая игрушка окажется в борделе или ее вообще убьют?

– Ну и ужас тебе в голову пришел! -подскочила Ирина Сергеевна. - Девочки счастливы замужем!

Я уставилась на нее. Интересно, онавеликолепная актриса или кретинка? Скорее второе, трудно поверить в такоеумение прикидываться. Сейчас Ирина Сергеевна изобразила на лице гамму сменяющихдруг друга чувств: изумление, негодование, испуг…

– Документы оформляла Ника, - продолжалаЕрмакова. - Уж не знаю, каким образом. Вроде девочки уезжали учиться в колледж.Нет, нет, какое рабство! У них имелись паспорта, все нужные бумаги. Мыбезупречно работали, без единой запинки!

– Что же сейчас вас так взволновало?Отчего вы так напуганы?

Ермакова сжала в кулаке пачку сигарет.

– Ну… было одно дельце… я не хотела… Нодали такие деньги! Володя Рыбаков сам пожелал…

– Вы продали мальчика? - нахмурилась я. -Что, тоже замуж выдали?

– Нет, конечно, - махнула рукой завуч. -Там другая ситуация. Володя остался в России, его усыновили.

– Сколько лет парнишке?

– На момент перехода в новую семью емуисполнилось тринадцать, - прошептала Ирина Сергеевна. - Ох, чуяло мое сердце!

– Что же за человек решил взять под крылоподростка? Обычно усыновляют пеленочных младенцев, ладно детсадовцев, но ушкольника, даже первоклассника, почти нет шансов найти новых маму и папу.

– Тут совершенно особый случай, -простонала Ирина Сергеевна. - Боже! Я предупреждала! Но Ника словно с цеписорвалась. Да и сумма была невероятно велика. Я еще подумала: в последний раз,больше не стану помогать Терешкиной, уйду на пенсию, поселюсь в домике, начнуразводить розы…

– Вернемся к Рыбакову!

– Володя учился в нашей гимназии.

– Тоже налоговая льгота?

– Нет, нет, за него отец плату внес.

– Как же вы решились замахнуться намальчика с богатым папой?

Ирина Сергеевна вскочила, потом снова села.

– Володя - его сын от первого брака.

– Ясно, - кивнула я.

– Отец его женился второй раз, на немкепо имени Карина, - живописала ситуацию завуч, - перебрался на жительство вГерманию, сюда больше не приезжает, но деньги на сына давал. А мать Володи,между нами говоря, проститутка.

– На дороге стоит? - уточнила я.