— Я не должен был его вызывать, — обреченный голос упал до хриплого шепота, — но осознал это слишком поздно. Демоны всегда хитрее. И ослабленный, трясущийся за семью шаман им не соперник.

Очередное дрожание под ногами и небосклон над головой стал стремительно выцветать. Апельсиновое солнце покрылось пятнами, а облака из пастилы расползались белесыми каплями. Речь Шиара ускорила темп.

— Договор был заключен. Но опробовать дарованное всесилие я не успел. Как и не успел увидеть моих…, - дрожащей рукой мужчина прикрыл глаза, с силой провел вниз, стирая пот и выражение боли, — временное пользование телом слишком пространное условие для того, в чьем мире понятия времени совсем иное. А мой запрет на причинение вреда живым — всего лишь слова, ведь демон, управляя телом, использовал дарованные мне силы, но не свои собственные. Вы не первые, появившиеся тут. Восемь человек…

— Восемь до меня. Те, что успели, — пробормотал Лера.

К счастью Шиара не стал требовать подробностей. Или понял, что за время его заточения, люди не сидели без дела, либо верно истолковал выражение его лица, которое мрачнело так же стремительно, как пейзаж вокруг.

— Я их чувствовал, спешил встретить, в отчаянной надежде найти выход, но они не хотели слушать моих слов. Путь сюда сквозь, я полагаю, кокон чужеродной силы, тяжелое испытание. Не каждый рассудок способен это вынести. Они кричали про убийства, проклинали меня и исступленно нападали снова и снова, а потом…

Следующий толчок был такой силы, что Лера уцепилась за его куртку в поисках равновесия. И тут же вскрикнула.

— Алекс! Я исчезаю!

Полупрозрачные пальцы выцветали от кончиков и выше. И то же происходило с ним. Хватит! Время исповеди вышло!

— Все-все! — поспешил воскликнуть Шиара. В отличие от них с Лерой маг оставался вполне материальным, — У меня есть мысль, как выбраться отсюда! Причиной заключения договора была моя любовь к собственной семье и такой же сильный страх ее потерять. Думаю, именно последнее чувство привлекло тварь. В моменты своего бодрствования, и как я полагаю активности демона, я размышлял над тем, что может быть его слабым местом. И, увидев вас, могу почти наверняка утверждать, что сильнейшая эмоциональная привязка поможет устоять против чужой воли.

— Почти наверняка?! — взвился Алекс.

— Увы, я не могу сказать точно! — Шиара нервов косился на Леру, тоже заметив, что она исчезает гораздо быстрее, — Сейчас демон пытается поглотить вас так же, как остальных. Я не знаю, с чем придется столкнуться, когда вас выкинет обратно, но и здесь вы оказались не просто так. Он просто не сумел справиться с вами за один раз, и теперь попытается снова. Но если путь отсюда будет найден, то образуется свое рода брешь, которой смогу воспользоваться и я. А без меня демон не сможет существовать. Ведь только поэтому он поместил меня сюда. В это безумное место, созданное по его воле.

Сжимающие его куртку пальчики пропали. Лера беззвучно охнула, голос исчезал вместе с ней.

— Держитесь друг за друга! — крик полный отчаянья и надежды доносился как сквозь вату. Алекс вдруг почувствовал, что его, как котенка за шкирку тянет куда-то вверх, прямиком к черной бездне, разрастающейся вместо апельсинового солнца, — Не давайте ему шанса разделить вас! Вы должны…

Он так и не услышал последних слов, что кричал ему бледный, взбудораженный мужчина. Безумный мир растворился в уже знакомом бесконечном мареве. Его закружило, понесло вперед как пищику бурным селевым потоком. Волны паники от дезориентации и собственного бессилия захлестнули с головой, и он бы непременно захлебнулся, если бы не мысли о Лере. С упорством матерого осла он снова и снова возвращался к ним. Держал так крепко, как только мог. И, через демонову прорву времени, а может короткую секунду, муть вокруг его опять начала светлеть. И его снова вышвырнуло куда-то. Каменные плиты были не такими мягкими, как хлебное плато, но Алексу было плевать.

— Лера-а-а…, - стон, переходящий в сип острым когтем подрезал голосовые связки. Бесконечная пустота вокруг не исчезла, она оказалась внутри. Вместо вырванного на живую сердца.

— Алекс…, - треснувшие до живого мяса губы искривились в болезненном оскале. Крупные багровые капли медленно сочились из носа и глаз. Стекали по впалым щекам и тонкой шее. Пропадали в ткани, прилипшей к изможденному телу майки.

Не помня себя, Алекс бросился вперед, к лежащей ничком девушке. Руки ходили ходуном, когда он пытался как можно бережней приподнять истерзанное тело. Перед глазами все качалось и плыло. Кажется, они очутились в том зале, где проходил ритуал. Но ни отца, ни магистров… Да и плевать на них! Раненая девочка в его объятиях — это и только это было важнее всего.

— Малыш, что произошло… Как же так…

Но стоило коснуться ее торса, как его жалкое бормотание застряло в горле. Под оглушительный грохот сердца Алекс посмотрел на собственные пальцы. Мокрые. Красные. Осторожно подцепив край черной майки, он потянул ее вверх. И с каждым ударом сердца, ему было все труднее делать вдох. Синее месиво из ран и кровоподтеков. Срезанные пласты кожи.

— Боги…

Наспех ощупав ременную перевязь, Алекс подавился стоном отчаянья. Отсеки для целебных зелий были пусты.

— Помоги мне… Помоги, — тонкие, сбитые в кровь пальчики отчаянно цеплялись за майку. А его, как огненной плетью поперек хребта. Чем помочь?

— Потерпи, малыш. Сейчас, сейчас.

Алекс лихорадочно оглядывался кругом и, демон его раздери, никак не мог сообразить, куда ее нести и что делать. Абсолютно пустое помещение, и тишину нарушают лишь их рваные вздохи и треск факелов.

— Алекс…

Как зачарованный, он перевел взгляд на девушку.

— Я… я знаю. Нас учили. Нужно поделится жизненной… жизненной силой. Вот.

Кое-как нащупав его ладонь, Лера вложила в нее твердое. Эту рукоятку он знал лучше, чем свои пять пальцев. До последнего изгиба и шероховатости. Кончик его собственного охотничьего ножа описал дугу и уперся ровно в подвздошную область.

— Один надрез, — давясь кровавой слюной, прохрипела она, — И заклинание. Два слова «Тье Амина». Все.

Жгучая надежда прокатилась по венам потоком живительной силы. Всего один надрез! И пара слов, так мало!

— Это легко, — вторила скачущим мыслям девушка, — Ты обещал защитить. Помочь. Обещал!

Требовательная нотка резанула по ушам.

— Ты должен помочь, — тихий голос окутывал, лишал воли. Но в мягком облаке упрека ему чудился лезвие в сто крат опасней, чем то, что упиралось сейчас в грудь, — Ты не помог тогда, семнадцать лет назад, но сейчас можешь это исправить. Мне так больно…

Нож надавил сильнее. Но лишь чуть-чуть. Она ждала его шага. А он… Он непонятно почему медлил. Один надрез и короткое заклинание. Такая малость! Безделица. Его любимая права. Он бросил ее тогда. Поддался глупой детской провокации. Не защитил, а ведь должен… Он должен! Но это короткое слово горчило на языке хуже испортившегося эля. Назойливо скреблось под черепной коробкой, пока он смотрел в зеленые, полные нетерпеливого ожидания глаза. В которых не было боли. Ни одной, демоновой крошки боли!