— Мальчика!?

Сережа стоял в дверях кухни и глупо улыбался. — Ты родишь мне сына? Откуда ты знаешь, Аллочка сказала?

— Ладно, Матрена, спасибо тебе, видишь, мне моего мужа сам Бог послал, чтобы я с ним разобралась и все ему рассказала, я завтра тебе позвоню.

Мысли у Маринки лихорадочно забегали:

— Что он слышал? Давно он здесь? Нет, я не хочу его в это впутывать. Правда правдой, но что на фотографиях? Сначала, я должна на них взглянуть. Не могу я рисковать, не могу.

— Марин, ну ты что молчишь? Я же все слышал, ты сказала, что беременна… Послушай, это от меня?

— Сережа, у меня дар знать об этом с первого дня. Это действительно так, но еще рано об этом говорить, ему всего-то три дня. Я про все свои беременности знала с самого первого дня.

— Но даже врачи не могут сказать о том, кто родится, как ты это видишь?

— Понимаешь, я не вижу ребенка, но я знаю, что будет так, знаю и все. Я же никогда не учила заклинаний, но я их знаю. Не сомневайся, это точно мальчик.

— И ты знала, что родится Машка? Мы же мальчика хотели.

— Знала, понимаешь, я не могла ее убить из-за пола. Какое счастье, что я не сделала этого.

— Да, конечно, но ты помнишь, как мы тогда трудно жили?

— Сережа, что ты хочешь? Я не могу вернуть прошлое и убить там нашего ребенка.

— Ладно, Маринка, не злись, прости, это я так спросил, машинально. Но пойдем спать.

Резкий звонок телефона прорезал ночную тишину. Маринка лихорадочно заметалась по кухне, ища телефон, хотя он стоял перед ней.

Кто это? Неужели Дима? Может что с дедом?

Сергей спокойно снял трубку.

— Это тебя. Из больницы.

Маринка схватила трубку.

— Это я, помните меня? Я медсестра.

— Да, да, я ждала вас вечером, но что вы там делаете? Ваша смена ведь уже закончилась. И почему так поздно звоните?

— Я вынуждена была остаться, моя сменщица заболела. У нас людей не хватает, у всех дети, попросить некого, а я с радостью. Простите за поздний звонок. Конечно, надо было завтра позвонить, но мне так страшно. Марина, ваша подруга умрет, я сейчас видела возле нее то, о чем мы говорили.

— Светка!? Но с ней же все в порядке. Она прекрасно себя чувствовала.

— Я, дочка, еще ни разу не ошиблась. Уж как мне от этого проклятого дара избавиться, и не знаю. Я сама с ними умираю. Меня этот страх добил совсем. Чувствую, что и моя жизнь уходит, когда я вижу это. Видно, права ты. Надо мне работу менять.

— Я билеты вам купила, через неделю обо всем этом у бабы Аллы расспросите, я думаю, и с этим она вам поможет. Спасибо вам.

Она положила трубку.

— Сережа, Света завтра, послезавтра умрет. Надо подумать о Дашеньке. Может заберем ее к нам? Пусть Машке сестричка будет, они ровесницы.

— Подожди, мистика какая-то. Тебе что, врач звонил?

— Нет, медсестра. Мне трудно тебе это объяснить. Ведь ты всю жизнь жил, не соприкасаясь с такими вещами, ты их просто игнорировал. А они есть. В нашей жизни много непознанного и необычного. Эта медсестра знает, когда человек умрет. Я тоже могу сказать это. С таким даром жить очень тяжело. На мое счастье, я очень редко вижу умирающих, мне кажется, я бы тоже сошла с ума.

— Марин, ты чего-то боишься, ты сама не своя, это из-за Светки? Ну, сама подумай, как она жить будет с таким лицом? Фима узнал, ее травмы невозможно убрать пластикой. Он любит ее, но и он живой человек. Ему приходится отворачиваться от нее, чтобы не видеть ее лицо. Я вообще не понимаю, что он в ней нашел. Представляешь, ему тридцать, а она у него первая женщина. У него что-то с психикой. Если бы Светка его в кровать не затащила, он до сих пор в «девках» ходил бы. Я сегодня с ним на работе разговаривал, он мне все рассказал. Светка к нему сама пришла домой, придумала что-то про документы мужа, как будто тот их в машине забыл. Пока Фимка бегал в машину, она вино открыла и наверняка что-то ему подсыпала, он с одного бокала сразу вырубился, а очнулся с ней в постели.

— Господи, — думала Маринка, — что же они такое сыпят?

А Сережа продолжал:

— Фимка испугался очень, ведь жена шефа. А она его стала шантажировать, сказала, что мужу расскажет, что он ее в кровать затащил и изнасиловал, а в подтверждение объявила ему, что видела родимое пятно пониже спины. А позже он сам привязался к ней. Она к нему бегала, как только у него выходной был. Оказывается, Фима панически боялся женщин. Какую-то моральную травму в детстве перенес. С тех пор к девушкам не подходит, а Светка, сама не зная, вылечила его.

— Сережа, а вот дочка ее как жить будет, что ты думаешь об этом?

— Ну что тут думать, конечно, мы возьмем Дашку к себе, теперь мы можем это себе позволить, если, конечно, с ней и вправду что-то случится. Еще мы можем поискать родителей Миши, правда, говорят, они даже на похоронах не были. Я как-то ничего не знаю о них. Марин, уже три часа ночи, а завтра у меня опять тяжелый день, пошли спать.

Маринка подумала:

— Сергей ничего не слышал. Я не буду ему ничего рассказывать, это же не обман, просто промолчу об этом, и все. Я сама должна взглянуть на эти снимки. У меня есть три тысячи долларов, про них Сережа не знает, попробую выкупить фото у Димки. Я должна буду сделать это во что бы то ни стало. А вдруг правда все, что Димка говорил? Только счастье пришло, нельзя допустить, чтобы он его разрушил. Боже, и зачем только я поперлась туда? Зачем послушала Светку? Да, любовника захотела, какая же я дура!

— Марин, ну о чем ты все думаешь? Я это даже в темноте чувствую.

— Спи, Сережа, это я так, столько событий произошло. И рожать мне что-то страшно.

— Ты что, первый раз что ли? Тебе это раз плюнуть.

— Сереж, ты только не говори никому о моей беременности, это примета плохая.

— Да не бойся, я знаю, а Матрене ты сразу все разболтала.

— Матрена не в счет, она проверена. Она скорей сама умрет, чем мне навредит. Правда, давай спать, а то завтра тебе тяжело будет на работе.

Утром Маринка проснулась вся разбитая. Голова раскалывалась, она подошла к зеркалу и удовлетворенно взглянула на себя. Ну и видок. Чем хуже сейчас она выглядит, тем лучше. Она ни за что больше не ляжет в постель к Диме.

Скорей умру, но спать с ним не буду. Он жадный, с него хватит и денег.

Она покормила и собрала детей, сегодня Настя отведет Дашу в садик сама. Эта девочка очень тревожила ее, видно все пережитое оставило на ней свой отпечаток. Сейчас не до нее, сейчас надо спасать всю эту счастливую жизнь, иначе, если они с Сережей расстанутся, и самой Даше будет плохо, тогда ее точно придется сдать в детский дом. Как странно, она тоже никогда не спрашивала у Мишки, где его родители, может, живы, и тогда девочку можно пристроить к ним. Надо сегодня поговорить со Светкой, уж она знает. Бог даст, может все обойдется, вдруг медсестра перепутала, и Ангел Смерти приходил к кому-то другому, а не к Светке?