мы определили, каков есть наш план развёртывания. Но получается так, что любое военное развёртывание имеет некий центр. И тогда VII Конференция решила: центром развёртывания РВСК в мирное время должен стать определённый регион. В данной ситуации это район одной из Кордильер. Какова направленность этого центра развёртывания? Он должен быть ориентирован туда, где в наибольшей степени проявляются все противоречия колумбийского общества; туда, где совершенно конкретно есть очевидные симптомы повстанческого движения в городе. Это вовсе не означает, что всё это имеет отношение только к Боготе, или только к Кали, или только к Медельину и др., нет, во всех трёх случаях план единообразен, как это делает любая военная организация. Данный центр стратегического развёртывания таков, что, например, для армии он должен в обязательном порядке находиться – хотя сами военные об этом никогда вслух не говорят – вокруг Боготы. Если начинаешь внимательно анализировать, где располагается бóльшая часть сил той или иной военной организации, то всё в итоге сходится к определённому центру, как это было, например, на Кубе, где таким центром для Фиделя являлась Сьерра Маэстра. Ни Сантьяго, ни тем более Гавана, ни Камагуэй, центром стратегического развёртывания была именно Сьерра Маэстра.

Конечно, речь шла и о том, чтобы максимально обезопасить этот центр. Идея заключалась в том, чтобы подчинить всю деятельность РВСК делу создания такого центра стратегического развёртывания, и если нам это удаётся, то тогда можно было бы с полным основанием утверждать, что принцип стратегического развёртывания в полной мере реализуется на практике. Затем необходимо было углублять всё то, что относится к новому уровню стратегического планирования. Но мы делаем не только это. Безусловно, надо делать, надо углублять и развивать и то, что именуется теорией военного искусства в области стратегии, но также это надо делать и на уровне оперативной деятельности, тактики, не так ли? То есть мы не только заходим в высокие сферы стратегии, но и конкретизируем её, и затем говорим: стратегическое планирование – это то-то, оперативная концепция, вытекающая из него, – такая-то, а тактика есть изменение в нашем способе действий. Мы конкретизируем всё на практике, и для конкретизации этого на практике мы разрабатываем общенациональный план действий партизанского движения, причём не только с точки зрения вооружённой борьбы, но и в других сферах: связь с массами, организация масс, создание политического пространства для нашего движения в Колумбии. Мы начали работать в этом направлении и делать так, чтобы все наши люди работали в этом направлении. И потому во всех отношениях это было основательное изменение нашего подхода к концепции партизанской войны. Но тут приключилась амнистия правительства Бетанкура, и мы вынуждены приостановить нашу работу, с тем чтобы изучить новую ситуацию. Мы задались вопросом: “А что означает для нас амнистия правительства Бетанкура?ˮ И мы ответили так: амнистия правительства Бетанкура означает для нас событие очень важное, настолько важное, что мы можем превратить её в инструмент мобилизации общественного мнения и масс в борьбе за построение прочного мира в Колумбии. К тому времени мы уже набросали первый план, так, вчерне. И этот наш план исходил из прямого столкновения двух армий. Поэтому можно сказать так: если бы Бетанкур не пошёл на объявление амнистии, то мы были бы очень близки к захвату власти. Но у нас была проблема политического пространства, и эту проблему нам надо было обязательно решать.

VII Конференция сделала следующий вывод: нам уже удалось реализовать всё то, что относилось к общенациональному стратегическому плану, в первую очередь что касалось самих РВСК. Это был один из важнейших итогов Конференции. Теперь необходимо было расти дальше, каждый фронт должен был расти дальше, каждый фронт должен был удваиваться, необходимо было создавать новые фронты. Задача-максимум ставилась следующим образом: достигнуть общего количества в 48 фронтов, и мы занялись этим, и к тому времени, когда нам надо было подписывать соглашение о прекращении огня, у нас было уже 27 фронтов. И потому мы предстали перед общественным мнением страны с теми силами, которые у нас были к тому времени. Сегодня, в глазах общественности, мы – люди, взявшиеся за оружие, и, опираясь на силу этого оружия, мы ставим вопрос о фундаментальных переменах в жизни колумбийского общества. Эти перемены должны сопровождаться реформами – аграрной, городской, реформой образования, конституционной реформой, т. е. всем тем, что у нас уже запланировано. Это ложь – а ведь это утверждается уже в течение нескольких десятилетий, – что мы якобы представляем собой движение, у которого нет никакого политического плана относительно решения основных проблем государства. В этом-то и заключается отличие нашей вооружённой организации, что она имеет свои планы относительно управления государством», – утверждает Хакобо Аренас.

К 1982 г., по словам самого Маруланды, в составе РВСК было 17 фронтов, численность которых резко увеличилась именно в годы правительства президента Турбая, т. е. в годы наибольшей конфронтации. Как рассказывает Маруланда, VII Конференция провела обширную дискуссию не только по вопросам путей дальнейшего развития концепции малой армии, но также и по проблеме создания условий для того, что он называет «большой народной армией», «армией, которая должна провести всестороннюю подготовку масс на общенациональном уровне к противостоянию атакам реакции и к переходу к решающему штурму, дату которого VII Конференция точно не обозначила, но который предполагалось провести после создания всех необходимых условий и согласно военно-политическому стратегическому плану…». В связи с этим уже после окончания работы Конференции были оговорены механизмы для создания такой мощной силы и, в частности, консолидации штабов всех 17 фронтов, включая и тех, которые имели перспективу удвоения. По мнению Маруланды, необходимо было немедленно приступить к подготовке военных специалистов всех направлений: топографов, фельдшеров, зубных врачей, специалистов в области средств связи, пропагандистов. Конференция постановила, говорит далее Маруланда, развивать работу, которая должна была придать импульс к формированию единого командования на разных уровнях, в разных областях военной деятельности, в том числе и в области пропаганды. «Был намечен общенациональный военный план, в котором содержались конкретные рекомендации, как обеспечить рост, усиление всей организации в целом, как добиться удвоения крупных подразделений, как создать первоначальные отряды, как должны создаваться большие подразделения, как должны взаимодействовать большие подразделения с малыми, уже существующими в составе разных фронтов. Это были ещё намётки, но там уже чётко просматривалась роль каждого фронта и определяется его место стратегического базирования, откуда затем должно было состояться решающее наступление. Была намечена генеральная линия, а затем она подробно разъяснялась на специальных курсах, на уровне отдельных фронтов, штабов, среднего командного звена, рядовых партизан, для того чтобы все чётко уяснили суть плана. Уже