«Доверие… Наташа всё же права. Катя доверяет мне, а моё желание… чтобы она узнала меня… это ребячество. Тем более сначала я сделал всё, чтобы этого не произошло…»

— Ты знаешь, что изменил мой мир? — через некоторое время прошептала жена, заглядывая ему в глаза. — Знаешь, как я счастлива с тобой? Знаешь, что многие обычные вещи с тобой стали приобретать другое значение?

— Расскажи, — прошептал Макс, с нежностью всматриваясь в счастливые каре-золотистые глаза. — Я ничего не знаю, — коварно дрогнул уголок губ.

— Рассказать? — в глазах Кати заплясали смущённые огоньки. — Всё ты знаешь. Хитрец. Но, так и быть, слушай. — Она тихо рассмеялась. — Когда ты звонишь мне и интересуешься моими делами, становится радостно и тепло вот здесь, — девушка положила ладошку на грудь мужа, почувствовав сильные толчки сердца. — Твоё внимание и забота помогают преодолеть долгий рабочий день.

Непроизвольно Максимилиан прижал к себе жену ещё теснее.

— Теперь я интересуюсь вещами, которые раньше меня не интересовали. Потому что они важны для тебя.

— Это ты о чём?

— Например, о езде на мотоцикле, ведь раньше я никогда не соглашалась даже сесть на него, не то чтобы проехаться. А фехтование, на которое я записалась, чтобы побольше проводить с тобой времени?

— Это было неожиданно, — с улыбкой прошептал Макс.

— И ты возражал, — прищурилась Катя.

— Только вначале… Не женское дело фехтовать… Но рассказывай дальше…

— А говорят, что это женщины любят ушами, — усмехнулась Катя.

— Не увиливай.

— И не собиралась, — нежно улыбнулась девушка, а муж посмотрел на неё тем особенным взглядом, от которого в последнее время слабели девичьи коленки и ёкало сердце. — Небо, звёзды, ветер, дождь, обед или просто чашечка кофе теперь напоминают о тебе, — прошептала Катя. — Я сразу начинаю думать: не продуло ли тебя, не намок ли ты, смотришь или нет на те же звёзды, что и я, пообедал ли, выпил ли любимый кофе?.. Свой капучино с кучей всяких специй…

— И с коньяком. — Взгляд Сергея вспыхнул так, что если бы им можно было поджечь, заполыхало бы всё вокруг.

Катя медленно подняла руку и положила ладошку на гладко выбритую щеку. Очень осторожно, но уверенно и нежно. Мужчина, которым она теперь восхищалась, который стал занимать все мысли, замер, забывая о танце, о том, что все вокруг смотрят на них.

— Я люблю тебя, — прошептали его губы, на которые Катя очень внимательно посмотрела. — Больше жизни люблю, — услышало её сердце. — Ты та, которая тоже перевернула мой мир, и без которой я не смогу жить, — проникло глубоко в душу.

Он поцеловал её посредине танцевальной площадки и почувствовал, как восторг и нежность смешиваются в невероятный коктейль из эмоций. Взгляд, улыбка, нежный румянец и фигура, словно песочные часы, — всё это принадлежало любимой жене, которая, в свою очередь, теперь принадлежала ему. Наконец-то всецело: и душой, и телом. Мелькнула мысль, что он всё сделал правильно тогда, много лет назад, когда хотелось выть от отчаяния и когда не отказался от мечты. Он всегда верил в то, что нельзя сдаваться, даже если кажется, что мечтаешь о невозможном.

А ведь его сердце разбилось тогда вдребезги, когда она ушла… на мелкие осколки. Но он смог собрать их в одно целое, не потеряв ни одного…

— Макс, а какие новости от Николаса? — прошептала Катя ему в губы.

— Не знаю. Я давно с ним не связывался… то есть… я… Что ты сказала?..

Катя рассмеялась, покачала головкой с таким выражением на лице, словно Макс — маленький провинившийся ребёнок.

— Я конечно могла бы разозлиться на тебя за то, что ты столько времени морочил мне голову, но… — Катя сделала выразительную долгую паузу, загадочно улыбаясь.

— Но?.. — с беспокойством переспросил Максимилиан, взглядываясь в глаза жены.

— Я верю, что ты выбрал такой вариант развития наших отношений из лучших побуждений. Ты боялся, что Максимилиан Дарвиг может оказаться мне не нужен. И…

— И?..

— Было прикольно наблюдать за тобой, — счастливо прыснула Катя.

— Прикольно?! — в изумлении уставился на неё муж.

— Ну да, — рассмеялась Катя. — Вы с Наташей те ещё заговорщики.

— Когда ты всё поняла? — вздохнул Макс.

— Когда переехала к тебе, — нежно усмехнулась жена. — И почти сразу поняла, как была слепа.

— И в чём же я прокололся?

— Легче рассказать, в чём ты не прокололся, мой чужеземный лорд, — насмешливо фыркнула Катя.

— Ты совсем не сердишься на меня? — прошептал Макс. — Совсем-совсем?

— Как я могу сердиться на того, кто ради меня бросил всё, что было ему дорого? — голос Кати вдруг прозвучал очень серьёзно. — На того, кто ради меня совершил невозможное? Кто любит меня больше, чем себя?

— Катюша…

— Но, несмотря на это, я всё равно хочу получить моральную компенсацию за твой обман.

— Компенсацию?! — опешил Макс.

— Конечно! А как ты думал? Будешь теперь каждое утро готовить нам завтрак.

— Я ненавижу готовить!

— А то я не знаю!

— Думаю, я смогу тебя переубедить насчёт готовки, — прищурился Дарвиг, нежно проведя подушечками пальцев по обнажённой спине жены.

— Не надейся! — широко улыбнулась Катя. — Я очень рада, что с чистой совестью могу повесить на тебя хотя бы завтраки.

Максимилиан Дарвиг приглушённо рассмеялся и вновь закружил жену, уже под другую музыку, размышляя над тем, что ради любимой женщины он научится готовить самые изысканные завтраки.

Чужеземец не подозревал, что безраздельно владеть женой ему осталось совсем недолго.

Совсем скоро, один за одним, на свет появятся ещё трое претендентов на её внимание, и он ничего не сможет сделать. Да и не захочет. Даже счастлив будет разделить это внимание на четверых в своей дружной многодетной семье, в которой приготовление завтраков так и останется его обязанностью.

Эпилог

— Катюш, как назовём сына? Мы же не можем всё время звать его «мальчик»?

«Всё время?..»

Сыночек на свет появился всего-то несколько часов назад… Катя, которая много лет назад стала Романовой, подняла на мужа задумчивый взгляд и мягко улыбнулась.

Малыш, которого она только что покормила, сейчас лежал у неё на руках и сладко спал. Дома его появления с нетерпением ждали сестра Оля и братик Николай, которые остались под присмотром Наташи.

С именами для Оли и Николая они с мужем заранее определились — дочь назвали в честь Ольги Николаевны, а сына — в честь Николаса Червинга.

А вот с самым младшеньким идей с именем долго не было, и супруги решили назвать малыша после рождения. Подумали, что когда увидят его, то имя придёт к ним само.

— У тебя есть идеи, любимый?

— Я бы хотел назвать его в честь отца, но Мортимер