Огромное войско не поднялось, огромное войско не двинулось,

Огромное войско не покатилось в пыли,

Иноземцы, которых тьмы, поражения не познали,

Горожане не глотали пыль,

Не рубили носы ладьям,

Агга, царь Киша, не сдерживал войск;

Они били его, пинали его,

Бирхуртурре, – плоть терзали его.

Вслед за Забарадибунуггой на стену взошел Гильгамеш,

Ужас объял молодых и старых людей Куллаба,

Створки ворот городских застыли при их приближенье,

Пошел Энкиду за городские ворота,

Гильгамеш взирал со стены,

Агга увидел его:

«Раб, человек тот не твой ли царь?»

«Человек тот и есть мой царь».

Едва он это промолвил,

Поднялось огромное войско, понеслось огромное войско,

Покатилось в пыли огромное войско.

Иноземцы, которых тьмы, пораженье познали,

Горожане глотали пыль,

Порубили носы ладьям,

Агга, царь Киша, сдержал войска.

Гильгамеш, повелитель Куллаба,

Говорит Агге:

«Агга, мой лейтенант, Агга, мой капитан,

Агга, армий моих генерал,

Агга, насытил зерном ты летящую птицу,

Агга, ты дал мне дыханье, дал жизнь мне,

Агга, ты вернул своего беглеца».

Эрех, сотворенный руками богов,

Огромные стены касаются облаков,

Покои высокие сам уготовил Ан,

О коих заботился ты, – ты, царь и герой!

Покоритель, возлюбленный Ана принц,

Даровал тебе Агга свободу во благо Киша,

Перед Уту вернул тебе милость прежних дней,

Гильгамеш, повелитель Куллаба,

Похвала тебе добрая.

Главная тема другой эпической поэмы о Гильгамеше, «Гильгамеш и Страна Жизни», – это озабоченность человека по поводу смерти и ее сублимации в понятии бессмертного имени. Сюжет повести выстроен на мотивах и действиях, пронизанных остротой этих настроений. В стилистическом отношении ее трезвый тон поддержан и усилен умелым выбором разнообразных повторов и параллелей. Несколько существенных фрагментов пока не ясны. На сегодня эту историю можно воссоздать следующим образом.

Повелитель Гильгамеш удручен и подавлен мыслью о смерти. Сердце его болит и дух омрачается, едва он видит, как кто-то из жителей Эреха умирает, и «мертвые тела качаются на волнах реки». С горечью осознавая, что и ему, как и всем смертным, рано или поздно суждено умереть, он решает, по крайней мере, возвеличить свое имя, прежде чем его постигнет неизбежная участь. Поэтому он намерен отправиться в далекую «Страну Жизни», чтобы срубить ее знаменитые кедры и доставить их в Эрех.

Решив так, Гильгамеш сообщает Энкиду, своему верному слуге, о своем намерении. Энкиду советует ему сначала ознакомить со своим намерением бога солнца Уту, т. к. именно ему вверена «Страна Жизни». Послушавшись этого совета, Гильгамеш приносит дары Уту и просит его поддержки в этом путешествии.

Поначалу Уту скептически отнесся к способностям Гильгамеша, но тот настаивает и повторяет свою просьбу в более убедительной форме. После чего Уту проникается сочувствием к нему и обещает нейтрализовать семь природных демонов погоды, представляющих потенциальную угрозу Гильгамешу в его путешествии. Преисполненный радости, Гильгамеш собирает 50 добровольцев из Эреха, свободных людей, не обремененных ни «домом», ни «матерью» и готовых следовать за ним, куда бы он ни направился. Вооружившись оружием из бронзы и дерева, изготовленным им для себя и своих спутников, Гильгамеш из Эреха отправляется в «Страну Жизни».

По пути они преодолевают семь гор, и, только перейдя седьмую, Гильгамеш находит «кедр своего сердца». Он валит его топором, Энкиду обрубает все ветви, а их товарищи перетаскивают сучья на вершину холма. Однако такой поступок поднял и взволновал Хуваву, чудовище, охранявшее «Страну Жизни», и ему удается погрузить Гильгамеша в тяжелый сон, от которого тот пробуждается с большим трудом только спустя долгое время.

Раздосадованный этой неожиданной задержкой, Гильгамеш клянется матерью, богиней Нинсун, и своим отцом, божественным героем Лугальбандой, что не вернется в Эрех до тех пор, пока не уничтожит чудовище Хуваву, будь тот богом или человеком. Энкиду умоляет его вернуться, поскольку он видел этого страшного монстра и уверен в том, что противостоять ему невозможно. Но Гильгамеша это не останавливает. Уверенный, что вместе им не страшно никакое зло, он убеждает Энкиду оставить страхи и двигаться вперед.

Чудовище, однако, сидя в своем кедровом доме, следит за ними и делает отчаянные попытки избавиться от Гильгамеша. Но тот неустрашим и даже пытается убедить Хуваву лживым заверением в том, что принес ему подарки. Как бы то ни было, мы видим, как Гильгамеш срубает семь деревьев, блокируя ими доступ во внутренние покои Хувавы, а его спутники обрубают сучья, вяжут их и укладывают у подножия горы.

Теперь Гильгамеш встречается один на один с Хувавой. Он слегка ударяет его по щеке, накидывает на него кольцо и вяжет его веревкой. Тогда Хувава слезно взывает к богу солнца Уту и униженно молит Гильгамеша отпустить его. Гильгамешу становится жаль его, и он в иносказательной форме предлагает Энкиду освободить чудовище. Но Энкиду против таких великодушных актов, считая их неумными и опасными. Когда негодующий Хувава делает оскорбительный выпад против Энкиду, тот сносит ему голову.

Оба героя приносят отрубленную голову Хувавы Энлилю, царю богов, несомненно, жаждущему выразить им свое божественное одобрение и наградить. Но едва Энлиль видит ее, он разражается проклятием, которое, похоже, обрекает героев на вечное блуждание по горам и равнинам, палимым солнцем. Потом все же Энлиль дает Гильгамешу нечто вроде семи божественных лучей, называемых в Шумере мелам, возможно, в качестве защиты от диких зверей, которыми кишат горы и леса. И на этой туманной и неоднозначной ноте поэма завершается. Перевод поэмы звучит так:

Владыка надумал идти в «Страну Жизни»,

Владыка Гильгамеш надумал идти в «Страну Жизни»,

Говорит он Энкиду:

«Энкиду, кирпичу и печати еще неведом фатальный исход,

Я войду в «страну», я возвышу там имя свое,

В пределах, где возвеличены имена, я возвышу имя свое,

В пределах, где не возвеличены имена, я возвышу богов имена».

Слуга его Энкиду отвечает ему:

«Господин мой, коль хочешь войти ты в «страну», извести Уту,

Извести о том Уту, бесстрашного Уту,

Та «страна» под его началом,

Страна поваленного кедра, она под началом Уту,

Извести же Уту».

Гильгамеш возложил руки на козленка, что весь белый,

Прижал к груди своей пятнистого козленка в качестве приношенья,

В руку взял скипетр серебряный власти своей,

Говорит небесному Уту:

Уту, я в «страну» хочу войти, стань мне подмогой,