Она всегда текла быстро и много, и его это заводило. С самого первого дня он знал, что действует на нее, как удав на кролика. Бессовестно и беспощадно. И он всегда нагло пользовался этим, дразнил ее, доводил до исступления, а потом довольно ухмылялся, когда она ерзала под ним и умоляла: «трахни меня». Но сегодня у него были другие планы. Сегодня он хотел трахнуть ее – очень быстро и очень жестко. Почему – он объяснит себе и ей потом. А сейчас существовали только ее влажная, пульсирующая щель и его стоящий колом напряженный член. Он загнал его до самого упора – быстро и глубоко, так что она выгнулась в спине, запрокидывая голову, хрипло вскрикивая, зажмуриваясь от переизбытка ощущений. Карри схватил ее за волосы, накручивая их на кулак, оттягивая ее голову еще дальше, вдалбливая в нее член частыми, жесткими толчками. Запах пота и секса моментально распространился по спальне, и влажные хлюпающие звуки ударов перемежались с ее стонами и его рычанием.

Он был жестким, даже жестоким, и это, наверное, должно было ее напугать, но она просто не успела испугаться. Сладкие спазмы быстро разлились по телу, кожа горела и истекала потом, и все, что она могла, это покорно наклониться, бессовестно подставить ему зад и двигаться навстречу, насаживаясь на его твердый член.

Когда он неожиданно прервался, она с мучительным всхлипом свела бедра – неожиданное ощущение пустоты и неудовлетворенности почти болью отозвалось между ее ног. Но Карри быстро толкнул ее на постель, забираясь следом, подтягивая ее к себе за бедра, забрасывая ее ноги на свои плечи и тут же снова вдалбливаясь в нее с новой силой.

Она вцепилась пальцами в простыню по бокам от своей головы. Вены вспухли, все мышцы пульсировали. Она изо всех сил старалась не кричать, но это было слишком, слишком для нее… Когда она наконец разжала зубы, и громкий, мучительный ерик почти прорвался наружу, он быстро просунул руку и заткнул ее рот своей ладонью. На мгновение ее охватила паника – как дышать?! – но это было неважно, совершенно неважно, потому что к ней подступал оргазм, и еще через мгновение она забилась в конвульсиях, выгибаясь дугой и покорно мыча что-то в его ладонь.

Она кончила, и он тут же перевернул ее на живот, снова подтягивая ее к себе и принимаясь ее трахать. Он видел, что на ее глазах выступили слезы и она задыхалась от переизбытка ощущений, но в нем было столько агрессии, столько желания, что он едва ли обратил на это внимание… Снова схватил ее за волосы, притянул к себе, заставляя встать на колени и прижаться спиной к его груди… Его горячая ладонь легла на ее шею, поверх вспухших пульсирующих вен, и она застонала ему прямо на ухо…

Кровать, пускай даже привыкшая к таким развлечениям, ходила ходуном и поскрипывала, ударяясь металлической спинкой о стену, и Кристен извивалась в его руках, близкая к новому оргазму. За секунду до этого он успел толкнуть ее обратно лицом в подушку, и ткань заглушила ее громкий крик…

– Курить будешь? – спросил он спокойным голосом, точно не кончил всего минуту назад. Кристен лежала рядом, распростертая на постели. Она не умела так быстро восстанавливать дыхание. «Годы практики», – сказал как-то Карри, но Кристен не очень хотела знать, с кем и сколько раз он практиковался. Сейчас он был с ней – только это имело значение.

– Но… я не курю, – пробормотала она хрипло и чуть привстала на локтях, заглядывая Карри в глаза: – Что это было?

– Тебе не понравилось?

Кристен невольно улыбнулась и отвела глаза.

– Если понравилось, то зачем спрашиваешь?

– Потому что ты был… другим.

Карри сел на постели, наклонился, взял с пола свои джинсы и вытащил из кармана пачку сигарет. Одну сигарету взял себе, вторую протянул Кристен. Девушка покорно зажала ее между указательным и средним пальцами. Щелкнула зажигалка, и через мгновение Кристен закашлялась:

– Какая гадость!

– Крепковаты для тебя, – кивнул Карри. – Но тебе не обязательно глубоко затягиваться. Попробуй для начала набрать в легкие совсем немного дыма.

Девушка послушно втянула в себя дым и закашлялась опять.

– Ты чудо, – ухмыльнулся Карри, и Кристен устроилась щекой на его плече. – Мое чудо.

– Правда?

– Да, и я счастлив, что ты рядом, – добавил Карри.

– Что это на тебя нашло? Обычно ты куда нежнее и при этом не так откровенен…

– История Джонни заставила меня задуматься о том, что на самом деле важно…

– И что же важно? Драть меня как последний раз в жизни? – фыркнула Кристен.

Карри нахмурился:

– Нет. Важно – быть с тобой рядом. Важно трогать тебя, и целовать, и быть внутри, и знать, что завтра это не исчезнет, не превратится в пепел, как любовь моего друга. Ты – моя, – сказал он почти ожесточенно, и Кристен в один миг поняла, почему он был так беспощаден. Это был приступ собственничества – глухого, ревностного, отчаянного собственничества. От этого понимания у него сладко свело живот. – И будешь моей завтра и всегда, – добавил мужчина.

Сердце у Кристен сжалось от нежности, а потом заколотилось как сумасшедшее. Она не знала, что ответить на эти слова, а потому просто притянулась ближе и поцеловала Карри в губы. Он охотно ответил ей, обнимая за все еще влажные плечи и притягивая к себе ближе.

Как знать – быть может, подумала Кристен, она ошибается? Быть может, он выберет именно ее, а не клуб? Внутри затрепетала крыльями надежда, и она улыбнулась, бессовестно забираясь на Карри сверху и заявляя, что теперь ее очередь делать с ним все, что она пожелает.

Спустя еще полтора часа, когда Карри рассказал Кристен о Джонни, она спросила:

– Значит, теперь его выгонят из клуба?

– Мы называем это изгнанием, – кивнул Карри и поджал губы. Конечно, он надеялся, что они с Джоннни останутся друзьями и не потеряют связи, но его все равно переполняли боль и тревога, а завтрашний день пугал тем, что им всем предстояло пройти нелегкое испытание.

– А клуб не может простить его? Наказать его как-нибудь, может, а потом принять обратно?

– Предательство – это самое страшное преступление.

– Но ведь он защищал любимых людей! – воскликнула Кристен.

– И этим подставил под удар все братство. Такие вещи не прощают… к сожалению. Это все кодекс. Я бессилен.

Кристен подумала, потом задала еще один вопрос:

– И его лишат всей символики «Ночных демонов»?

– Верно.

– Только татуировка на спине останется, – заметила Кристен.

– Все символы – значит, все символы.

– Но как? Татуировка просто огромная! Чтобы ее свести, потребуется немало сеансов, и то, мне кажется, полностью убрать ее невозможно.

– Возможно, поверь мне, – сказал Карри.

– Но как?

– Завтра узнаешь.

Ранним утром Брэдли Джонсон набрал на своем компьютере письмо с извинениями для «Адских гиен».