7 января. Наполеон не ложился спать до трёх часов утра. Вплоть до этого часа он диктовал и писал сам. Встал с постели в пять часов утра и принял теплую ванну. Ничего не ел до семи часов вечера и лёг спать через час.

10 января. В Лонгвуд приехал сэр Пультни Малькольм в сопровождении капитанов Мейнеля и Вочоупа. Во время встречи Наполеон поделился с адмиралом историями из своей жизни.

Я отправился в город и обратился с просьбой к сэру Томасу Риду разрешить французам купить двух коров, чтобы обитатели Лонгвуда хотя бы немного получали хорошее молоко.

12 января. Посетил Наполеона в его спальной комнате. Передал ему газету от 3 октября 1816 года. Спросил Наполеона, разве он не был худым, когда находился в Египте. Он ответил, что действительно в то время он был очень худым, хотя обладал сильным и крепким телосложением. Он смог выдерживать то, что привело бы к гибели большинство других людей. После того, как ему исполнилось тридцать шесть лет, он стал полнеть. Он рассказал мне, что ему часто приходилось трудиться, занимаясь государственными делами, в течение пятнадцати часов без минуты отдыха и не принимая никакой пищи. Однажды он продолжал работать подряд в течение трех дней и ночей, ни разу не сомкнув глаз для сна.

13 января. Навёл справки у поставщика, предоставлялся ли Лонгвуду кредит в течение недели на какие-либо продукты, разрешённые правительством, который не был израсходован, и, в таком случае, можно ли получить разрешение на непотраченную сумму, чтобы докупить продукты, которых не хватает в Лонгвуде; а также в случае накопления сбережений за счёт неиспользованных продуктов следует ли возвращать эти сбережения правительству. В ответ на мой запрос получил следующее разъяснение: «Сбережения, образовавшиеся в результате экономного расходования разрешённых французам английских кондитерских изделий, могут быть использованы для увеличения количества овощей, разрешённых французам; но любые другие сбережения должны быть записаны в счёт правительства, а не французов».

Еще несколько недель тому назад сбережения от закупок любого вида провизии не разрешалось использовать для оплаты продуктов, которых могло не хватать; но после сделанных мною заявлений о дефиците овощей во время болезни Наполеона сэр Хадсон Лоу распорядился, чтобы деньги, не потраченные на кондитерские изделия[10], могли быть использованы для покупки других продуктов. Однако поставщики получили строгий выговор в письме от майора Горрекера за то, что они за счёт стоимости разрешённых французам фруктов (не доставленных в то время на остров) увеличили количество проданных им овощей. В письме майор Горрекер строго предупредил поставщиков никогда более не повторять подобную практику.

14 января. Выяснял у майора Харрисона, возглавлявшего сторожевой посту коттеджа «Ворота Хата», были ли внесены изменения в приказ, позволявшем Наполеону теперь проезжать пикет у этих ворот и объезжать дом мисс Мейсон и горную цепь Вуди Рейндж без сопровождения британского офицера. Майор Харрисон ответил, что никаких изменений в приказ на этот счёт внесено не было, и что если Наполеон попытается проехать мимо указанного пикета, то он будет остановлен часовыми. Майор Харрисон добавил, что вчера генерал Гурго задавал ему тот же самый вопрос, на который майор дал аналогичный ответ.

15 января. Посетил Наполеона, когда он принимал ванну. Он находился в плохом настроении. Высказал ряд замечаний по поводу того, что губернатор не держит своего слова относительно предполагаемого посредничества с помощью услуг адмирала.

17 января. В половине пятого утра госпожа Бертран родила прекрасного мальчика. Её роды сопровождались опасными болезненными симптомами.

Приехавший в Лонгвуд сэр Хадсон Лоу спросил меня: «Говорил ли Наполеон что-либо по поводу адмирала после того, как последний встречался со мной?» Я ответил, что Наполеон выглядел «весьма удивлённым по поводу того, что он (губернатор) не принял мер для реализации предложения о посредничестве адмирала». Сэр Хадсон Лоу заявил, «что он считает, что переговоры по этому поводу прекращены по вине генерала Бонапарта, который направил ему ряд критических замечаний в связи с введением в октябре прошлого года ряда ограничений. Эти замечания были написаны в оскорбительной манере и содержали ложные сведения; а также из-за характера ремарок, написанных на оборотной стороне ответа губернатора по поводу упомянутого предложения. Он (губернатор) так и не понял, предназначались ли эти критические замечания для того, чтобы он их внимательно рассмотрел, или для того, чтобы они были отосланы в Англию. Частое употребление слова «император» в критических замечаниях, написанных графом Бертраном, уже достаточный повод для того, чтобы прервать всякие переговоры».

Я ответил, что критические замечания были отправлены Наполеоном лишь для личного рассмотрения их его превосходительством. Тогда его превосходительство принялся вовсю поносить графа Лас-Каза, которого он обвинил в том, что «тот был причиной крупной ссоры между Бонапартом и им, губернатором, что Лас-Каз утверждал в своём дневнике, что Бонапарт заявлял, что ему противен сам вид британской военной формы и он питает отвращение к британским офицерам; что я при первой возможности должен рассказать Наполеону обо всём этом и добавить, что «я слышал от него (от губернатора), что он сказал, что не верит, что Наполеон когда-либо говорил подобные вещи».

Затем сэр Хадсон спросил меня: «сообщил ли я генералу Бонапарту о том, что он может свободно объезжать дом мисс Мейсон и горную цепь Вуди Рейндж без сопровождения британского офицера?» Я ответил, что да, сообщил, но что майор Харрисон утверждает обратное и генералу Гурго, и мне. Его превосходительство заявил, что с того времени разрешение уже было дано, о чём бы он хотел, чтобы я информировал генерала Бонапарта, а также о причинах, побудивших его (губернатора) прекратить переговоры о предполагаемом посредничестве. Губернатор также заявил, «что он ежедневно ожидает хороших новостей из Англии для французов и надеется, что ему будет разрешено английским правительством улучшить условия их проживания на острове».

Однако вечером его превосходительство изменил своё решение и дал мне указание «не сообщать генералу Бонапарту что-либо по поводу его прогулок верхом слева от коттеджа «Ворота Хата», но информировать его обо всём остальном, о чём он говорил мне».

18 января. Наполеон послал за мной. Он пожаловался на сильную головную боль, а также расспросил о состоянии здоровья госпожи Бертран, которое, судя по всему, его очень беспокоило. Я информировал его о действительной причине появившихся неприятных симптомах.

Ознакомил Наполеона с устным посланием губернатора, которое он вчера поручил мне передать ему, в том числе о причинах прекращения переговоров о предполагаемом посредничестве и о других вопросах. Наполеон ответил: «У меня никогда не было намерений прекращать переговоры. Критические замечания были направлены ему потому, что он сам просил их, так как хотел знать, на что мы жалуемся. Они никогда не означали отказа от переговоров и не предназначались для направления их в Англию, так как они являлись лишь копией того, что я однажды намерен был отправить. Я хотел, — продолжал он, — чтобы адмирал присутствовал при принятии любых соглашений, чтобы я смог потом пригласить его как человека чести и как англичанина, чтобы губернатор не смог изменить свои приказы и указания, впоследствии отрицая всё то, что было принято, а потом заявить, что он ничего не менял. Но этот губернатор никогда и не думал приглашать адмирала для переговоров. Все это было простой проделкой. Этому человеку нельзя верить». Я сказал Наполеону, что губернатор сообщил мне о том, что он написал в Англию и теперь ежедневно ждет указаний от правительства об улучшении условий его (Наполеона) жизни.