Донесения прятали в корсетах и швах юбок, воротничках и стельках, ручках зонтиков или дамских сумочек, в фальшивых днищах хозяйственных сумок и коробках с пирожными или фруктами. Иногда у девушек не было иного способа пересечь границу, кроме как переправиться через глубокий канал. Алиса сшила для этого специальный костюм: брюки, юбку и жилетку темного цвета. Она была отличным пловцом, брала на спину Шарлотту, не умевшую плавать, и таким невероятным способом они переправлялись на другой берег. Для «игр» с германской полицией необходимо было постоянно придумывать что-то новое, дважды нельзя было применять одну и ту же хитрость: немцы учились раз за разом.

Однажды поезд, в котором ехали девушки, был остановлен между станциями. Немецкие детективы начали поголовную проверку с первого вагона. Девушки находились в последнем. Выбравшись из купе, они полезли под вагонами вдоль поезда, зная, что он может тронуться в любую минуту. Добравшись до первого, уже проверенного вагона, они забрались в него и долго не могли отдышаться после пережитого страха.

В одной из гостиниц, где Алиса обычно останавливалась, проверки проводились, как правило, по ночам. Алиса выбрала эту гостиницу потому, что проверки были довольно поверхностными и проходили в одно и то же время. При первом сигнале о появлении полиции Алиса надевала черный костюм, выбиралась через окно на крышу, а оттуда спускалась во двор и пряталась. Но постель оставалась разобранной и, естественно, могла вызвать подозрение у полицейских. Выручала хозяйка гостиницы, спавшая с детьми в соседней комнате. Когда в здание входили полицейские, кто-то из детей перебирался в комнату Алисы и ложился в ее постель. Заглянув в комнату и увидев в ней только ребенка, полицейские следовали дальше. После окончания проверки хозяйка подавала сигнал, и Алиса возвращалась.

Алиса теперь была чересчур самоуверенной, она стала относиться к своим приключениям как к веселым проделкам и постепенно теряла чувство опасности. Как-то раз она набралась смелости и проникла в особо охраняемую зону вокруг штаб-квартиры принца Рупрехта Баварского, командующего германскими войсками в этом секторе. Собрав там нужную информацию, она уже почти вышла из зоны, неся донесение в сумочке. И тут ее остановил немец. Как раз в эту минуту дверь особняка отворилась и оттуда появился сам принц Рупрехт. В ее памяти мгновенно всплыл вечер в Баден-Бадене. Немецкая семья, в которой она была гувернанткой, пригласила принца Рупрехта на бридж, где он проиграл значительную сумму. Без колебаний Алиса пересекла дорогу и остановила принца.

— Ваше высочество, вы не помните меня? — улыбаясь, спросила она. — Я побила вас в партии в бридж в доме графини Орландо в Баден-Бадене несколько лет тому назад.

Он не узнал ее. Но он помнил Баден-Баден, графиню Орландо и неудачную для него игру в бридж. Мужчины в определенном возрасте становятся чувствительными к своим воспоминаниям.

Принц приветливо поздоровался с Алисой.

— Это был не единственный мой проигрыш в тот сезон. — Он улыбнулся. — Но вас я помню.

— Боюсь, ваше высочество, вы более галантны, чем правдивы. Но я не могу осуждать вас за это.

Он рассмеялся и с добродушной улыбкой отправился дальше.

Этот разговор произвел впечатление на охрану. Вот так Алиса доставила шефу, майору Камерону, детальный отчет о количестве и расположении артиллерийских батарей в важном секторе фронта.

К этому времени информация, поставляемая Алисой, стала столь важной для союзников, что они предприняли дополнительные меры для ее бесперебойного поступления. Как-то раз Алиса вернулась после встречи с шефом с целым мешком воздушных шариков. Она не делала попыток спрятать их и, когда часовой поинтересовался их предназначением, ответила:

— Игрушки для детей. Но если вы боитесь, что с помощью шариков я улечу, можете забрать их.

Как обычно, ее находчивость сработала, и часовой, сентиментальный ветеран, имевший собственных детей, отпустил ее.

Но уже на следующий день надутый шарик перелетел линию фронта и был сбит выстрелом английского солдата. Донесение попало по адресу.

Алиса чувствовала себя уже столь уверенно, что потребовала от своих шефов обеспечить свою группу радиосвязью. Те колебались, ссылаясь на то, что это опасно для нее и ее людей: немцы к этому времени легко могли запеленговать любую радиостанцию.

Но Алиса настаивала. А когда получила последнюю деталь портативной радиостанции, так ликовала, будто стала обладательницей платья от модного парижского кутюрье. Однако и контрразведка немцев не дремала.

Майор Ротселер, который руководил секретной службой, был обеспокоен постоянной утечкой информации из мест, где действовала группа Алисы. Однако попытки обнаружить канал утечки оставались бесполезными. Было приказано усилить бдительность при досмотре на всех постах, к проверкам стали привлекать офицеров из руководства. Патрули усилили, из других районов на подмогу прибыли специалисты. Алиса знала обо всем этом, но это только придавало вкуса ее игре со смертью.

Успех вдохновлял Алису. Она создала карту района, в котором действовала их группа. На нее были нанесены все склады боеприпасов, расположенные в окрестностях Лилля, которые впоследствии были взорваны. «В награду» шеф приказал включить в сферу действий группы и соседний район. Казалось, все шло хорошо. Однако беда все же подстерегла их — арестовали Шарлотту.

Алиса услышала об этом от своих людей и сразу начала реорганизовывать резидентуру, чтобы в случае ее ареста работа не пострадала. Она составила срочное донесение для шефа. Бернар написал несколько колонок цифр на рисовой бумаге, Алиса скрутила ее в тонкое кольцо и поместила под фамильным перстнем-печаткой де Беттиньи, который упорно продолжала носить. Она послала записку одной из своих девушек, Маргарите, назначив встречу. Как только они встретились, их арестовали. На реквизированном автомобиле девушек куда-то повезли, причем полицейский тщательно задвинул шторки на окнах, чтобы никто не узнал об их аресте.

Через лобовое стекло Алиса увидела на тротуаре супругов де Гейтерс, и тогда, потеряв самообладание, она воскликнула:

— Если вы не верите мне, то спросите у господина и госпожи де Гейтерс, кто я такая!

Машина остановилась возле супругов, и немцы указали им на Алису. Прежде чем кто-либо из детективов успел открыть рот, Алиса крикнула:

— Вы ведь знаете, мадам де Гейтерс, кто шьет для вас! — Она ничего не могла попытаться сказать мимикой, так как один полицейский наблюдал за ней, а другой — за супругами. — Не правда ли, мадам, я беженка из Ню-Эгли и я шью для вас последние шесть месяцев?

Это был ужасный момент и для де Гейтерсов, и для Алисы. Должны ли они были ответить: «Да, мы знаем эту девушку» или поступить так, как она учила их: «Если увидите, что кого-то схватили немцы, не признавайтесь, что знаете этого человека, и предоставьте его своей судьбе».

Мадам де Гейтерс, глядя Алису, пожала плечами:

— Нет, мадемуазель, я не знаю вас.