— Мы с братцем поймать этого оборотня можем, чтобы он больше девиц не крал. Есть у нас некий опыт, как усмирять нечисть-то. Только Вы бы описали нам, как этот оборотень выглядит, и откуда появляется. Чтобы засаду на него сделать и поймать его.

— Кто бы знал это! — выпалил Бисеров. — Его в жизнь никто не видывал. Он так хитер, что девиц крадет незаметно.

— Откуда же Вы тогда знаете, что это оборотень? — спросил Василий.

— Так однажды, одна бабка его видела, лет пять назад. Некоего крупного мужика, со звериной волчьей мордой и шкурой по всему телу и огромными лапами волка, когда он влезал в один из домов, из которого потом девица пропала. Кто же это, если не оборотень?

Бисеров явно описывал волкодлака. Легенды о волкодлаках на Руси ходили с незапамятных времен. Так называли существ оборотней, которые жили в лесах. Днем они выглядели как обычные люди, но даже когда они обращались в человека, у них оставалось что-то, что указывало на их вторую звериную сущность. Или мохнатая лапа, или рука или грудь покрытая шестью. А ночью едва заходило солнце, они превращались в двуногих трехаршинных монстров. Со звериной волчьей мордой, хвостом, с когтями на лапах.

— Свадьба же завтра? — спросил Мирон. Хозяин кивнул. — Тогда если позволите, мы засаду прямо в вашей избе устроим. Если в помощь нам кого дадите из мужиков, мы только благодарны будем. Я думаю если все хорошо продумать, то не украдет оборотень Вашу дочку. А на завтра мы ее продолжим стеречь. А если явится этот оборотень, мы его и изловим.

— Ох, спасибо, ребятушки, — поблагодарил Бисеров. — Только вам то, что за дело нам горемычным помогать?

— А думается нам, что есть у этого оборотня некая вещица, которая нам надобна. Потому изловить нам его уж очень хочется, — сказал загадочно Василий. — И вам подсобим, и сами в накладе не останемся.

— Если так. То и я, и сынок мой Семен, готовы с вами молодцы стеречь, Настеньку то нашу. Может еще, кого попросим из соседей.

9.3

Итак, все было решено и уже с заходом солнца в сенях, горнице и у дома Бисеровых в огороде, который примыкал к полю, засели мужики. Кроме Сабуровых, отца девушки и ее брата Семена, помогать им вызвался жених Насти – Михаил, да его брат Данила. Дед Гаврила, так и сидя на завалинке, как-то криво усмехался в длинную седую бороду, видя все приготовления к засаде на оборотня, но упорно молчал.

Василий, Игнатий Гаврилович с сыном засели в кустах у избы со стороны окон невесты, Михаил и его брат Данила устроились у входа в ее горницу. А Мирон каждый час проходил вокруг избы и огорода, осматривая окрестности. Им в помощь была довольно светлая тихая ночь. Серый был определен Мироном у ворот, на тот случай если кто попытается перелезть через них.

В горнице Насти на ночь остались ее мать, бабка Василиса и Людмила, которая тоже вызвалась помочь в охране девушки. Настя весь оставшийся день все плакала и стенала о том, как горька ее судьба, и побыстрее бы настал второй день свадьбы, когда уже можно было не опасаться оборотня.

Хотя все домочадцы, гости и будущие родственники чувствовали опасность, исходившую от возможного неожиданного набега волкодлака, но все неумолимо верили в то, что им удастся поймать оборотня и не позволить ему украсть невесту перед свадьбой. Мирон у окон девицы выставил два капкана и даже зарыл рыбацкую сеть, которую при приближении оборотня к избе должны были с помощью определенного рычага выкинуть на волклдлака, сидевшие в огороде в засаде, Василий и брат девушки Семен. Со стороны входа в горницу из избы, был также поставлен капкан прямо у входа, и уже вечером из комнаты невесты не выпускали ни одной из женщин, чтобы они ненароком не угодили в него. Мирон как старший не позволил себе вздремнуть даже пары часов, и после полуночи, каждые полчаса проходил огород, проверяя, не спят ли Бисеровы, отец с сыном, и Василий. Но они все упорно сидели в засаде и ждали, не смыкая глаз всю ночь. То и дело, Мирон подходил к дверям горницы девушки и отмечал, что жених Насти Михаил и его брат так же начеку.

Все пока шло хорошо, и не происходило ничего подозрительного. Около трех часов ночи, за час до рассвета в доме начали просыпаться женщины. Сегодня предстоял трудный суматошный день свадьбы, и хозяйка – жена Бисерова, Алефтина Семеновна, вместе с соседкой, которая пришла ни свет ни заря, к ним в дом, чтобы помочь ей по хозяйству, начали хлопотать у печи. В горнице невесты тоже поднялись и Людмила, и бабка Василиса помогая невесте готовиться к празднеству. Подружки невесты и родственники Бисеровых должны были прийти не раньше шести утра.

Ставни были еще закрыты, и домочадцы зажгли лучины, ожидая восхода солнца. Михаил и Данила, которые так и продремали всю ночь у дверей горницы Насти, и которых разбудила вставшая Алефтина Семеновна, сонно зевая, уже собрались идти до своего дому, чтобы переодеться. Мирон согласился с ними, заявив, что здесь управятся сами.

Младший Сабуров, Михаил и Данила как раз стояли на полутемном крыльце у входа в избу, когда со стороны огородов раздался жуткий треск и какое-то движение. Мирон тут же бросился вокруг дома к окнам избы, которые выходили в огород, но не смог даже приблизиться. Под окнами и на лужайке до огорода стоял пыльным столбом едкий дым от гнилушек. Василий, Игнатий Гаврилович и Семен, которые сидели в засаде у окон, теперь, согнувшись и упав на колени, жутко кашляли и не могли даже открыть разъевшие от грибных ядовитых испарений глаза. Гнилушки – грибы, росшие на корягах и старых пнях, ядовитые и выпускающие смрадный запах были до того ядовиты, что едва раздавив один гриб можно было отравиться насмерть и обжечь себе и лицо и руки до кровавых волдырей. Отмечая, что оба Бисерова сильно кашляют, согнувшись в три погибели, а Василий стонет от боли, жутко мусоля глаза кулаками, Мирон понял, что эти гнилушки явно приволок сюда нечистый.

— К колодцу ступайте! — гаркнул Мирон им, зная, что яд можно было промыть только чистой водой.

Чувствуя жуткий смрад и видя ядовитое марево от растоптанных гнилушек, которые валялись перед окнами избы и по всей лужайке, Мирон, понимая, что не стоит туда соваться, пока яд не осядет на землю, стремглав бросился обратно в избу со стороны крыльца.

Почти оттолкнув жениха Настасьи, Михаила и его брата Данилу с дороги он ворвался в горницу невесты, и застыл на месте.

9.4

Закрытые на ночь ставни были коряво выломаны напрочь, слюда разбита вдребезги, а зияющая большая щель на окне все еще скрипела краями разодранного дерева, болтающегося по краям. Настя в одной длинной рубахе сидела на полу, склонившись над распростертой на половице бабкой Василисой, голова которой была в крови.

— Бабушка, милая, что с Вами? Вставайте… — горестно причитала девушка.

Но старуха не двигалась. Мирон, влетев в горницу, устремился к Насте и, склонившись над нею, выдохнул:

— Он не тронул тебя! Вот радость то!

Подняв на Мирона дикий испуганный взор, девушка прохрипела:

— Он зверь! Страшный, словно черт! Он бабушку одной лапой пришиб!