я должна тебе верить? Брось, я не такая простофиля. И знаю, что ты не из тех девушек. – Роуэн села рядом с Элис, и горничная не отодвинулась. – Чей это ребенок? Хозяина?

– Если бы ты проявила ко мне хоть чуточку доброты, прошу, – заламывая руки, всхлипнула Элис. – Хотя я, наверное, этого не заслужила. Я могу тебе доверять?

Роуэн взяла ее за руку и слегка сжала:

– Ты же знаешь, что да.

– Твоя догадка была верна, – пытаясь сдержать слезы, призналась девушка. – Это его. Он утверждал, что госпожа Холландер ему не нужна, что он хочет быть со мной и желает меня больше, чем кого-либо. Но теперь, когда она ждет ребенка, все изменилось. Он получил то, что хотел – законного наследника.

– Ох, Элис, – вздохнула Роуэн, начиная осознавать последствия.

– Он не должен узнать о моем положении, он выгонит меня, это точно! А идти мне некуда. – Она всхлипнула снова, в этот раз громче. – Я не могу попасть к Петру и Павлу!

Роуэн вздрогнула при мысли о работном доме на окраине города, названном в честь двух апостолов, но далеком от святости настолько, насколько это вообще возможно. За время, проведенное в Оксли, Роуэн услышала немало историй о жизни за этими толстыми стенами, об избиениях, голоде и болезнях – Элис бы и года там не продержалась, сомнений не было: количество смертей там говорило само за себя.

– Тебе же знакомо это желание, добиться чего-то в этой жизни. Неужели ты бы отказала мне в этом праве? – настаивала Элис с мольбой в голосе.

– Не я причина твоих бед, – напомнила Роуэн, хотя как только она это произнесла, ее охватила жалость к девушке. Если Патрик Холландер желал Элис, горничная вряд ли могла остановить его, хотела она того или нет. Роуэн призадумалась. – Долго скрывать причину твоего недомогания у нас вряд ли получится. И ты точно не можешь куда-то уехать и родить ребенка в безопасности.

– Раз ты смогла приготовить снадобье, чтобы ребенок появился, можешь ли ты сделать другое, которое избавило бы от него, еще не до конца сформировавшегося? – спросила Элис, часто и судорожно дыша.

Роуэн втянула воздух сквозь стиснутые зубы. Этой просьбы она боялась больше всего; как ей держать ответ перед собственной совестью? Потушить огонек жизни, едва успевший затеплиться. Она помнила, как за подобным снадобьем обращались к ее матери, выражение ее лица и неестественно прямую спину, когда она его готовила.

– Я думала, ты к подобной волшбе относишься с подозрением? – заметила Роуэн, уходя от ответа. – Ты первой обвиняла меня во всех прегрешениях.

– Я знаю. И мне очень жаль. Ты должна мне верить, – умоляла Элис.

«Множество женщин оказываются в беде, – говорила ее матушка. – Но я не могу сказать, что мне приятно готовить это снадобье, и всегда есть опасность, что прошло слишком много времени».

Роуэн постаралась вспомнить, когда именно все началось.

– Когда у тебя в последний раз были регулы?

– В начале этого года.

Если бы с таким вопросом столкнулась ее мать, что бы она сделала? Как же Роуэн не хватало ее поддержки и совета. Одно дело, когда обращаются с просьбой вызвать жизнь, и совершенно другое – помочь уничтожить ее.

– Ты можешь это сделать? – спросила Элис со смесью надежды и страха. – Еще есть время?

Сама не до конца веря, что делает, Роуэн медленно кивнула. Так будет лучше и для Элис, и для Кэролайн, так как, случись госпоже узнать о предательстве супруга, от такого удара она может не оправиться, и тогда придет конец всему.

– Нужно торопиться, с каждым днем ребенок становится сильнее. И риск изрядный. Ты уверена, что хочешь этого?

Элис упала на покрывало, словно лишившись сил.

– Разве у меня есть выбор?

– Как пожелаешь. Я поищу нужные травы, хотя что-то, возможно, придется купить у аптекаря. Тебе есть чем заплатить?

Элис кивнула, шмыгнув носом.

– Немного сбережений. Сколько ты возьмешь за работу?

– Мне не нужны твои деньги, – с сочувствием взглянув на девушку, покачала головой Роуэн. – Заплатить нужно аптекарю.

– Спасибо, – слабо, даже смиренно поблагодарила Элис, без той насмешки в голосе, что Роуэн так часто слышала.

Элис хотела сказать что-то еще, но Роуэн ее прервала:

– Будем надеяться, еще не слишком поздно. Иначе нас обеих ждут неприятности.

Никаких вестей от хозяина следующим утром так и не пришло. Роуэн была этому рада, так как в его отсутствие она могла быстро закончить с утренними делами по дому и успеть в аптекарскую лавку. Но прежде чем отправиться за травами, она заглянула на церковное кладбище, где рос один необходимый ей ингредиент. Его нужно высушить и растереть в порошок, но добавить совсем чуть-чуть – иначе он мог привести к смерти, причем не только той, которую ждали.

Пройдя через железные ворота, Роуэн сразу же увидела это дерево. Высокое, вечнозеленое, с густой кроной напоминающих плоские иголочки листьев и багряными ягодами. Яд содержался в листьях, но не в ягодах. Она почти потянулась за ними, как заметила движение за могильным камнем и остановилась, замерев на месте. Увидь кто-нибудь, что она собирает тисовые ягоды, слухи разнеслись бы с такой скоростью, что ей, скорее всего, пришлось бы бежать из города.

К ней приближался священник.

– Нужна ли вам помощь? – спросил он, а затем, внимательнее приглядевшись к ней, добавил: – Не думаю, что видел вас прежде.

– Роуэн Кэзвелл, сэр, – почтительно сделав книксен, представилась она. – Служу горничной в доме Холландера, торговца шелком.

– Я и впрямь знаю мистера Холландера, хотя мне бы хотелось чаще его видеть в церкви, – вздохнул священник.

– Он часто в разъездах, сэр.

– Понимаю. А что же привело вас сюда?

Роуэн в спешке пыталась подобрать подходящее объяснение. Ей вовсе не хотелось открывать свою истинную цель служителю церкви, он не задумываясь обрушит на нее гнев Господень при малейшем подозрении.

– Хотела поскорее добраться до мельницы, – выпалила Роуэн, понимая, что отговорка крайне неубедительная.

Священник нахмурился, и Роуэн затаила дыхание. Поверит ли он ее выдумке?

– Полагаю, вреда в этом нет, – наконец произнес он, все еще с подозрением ее разглядывая.

– Доброго дня, сэр, – попрощалась Роуэн и, подхватив юбки, чуть ли не бросилась прочь. Ей пришлось пройти мимо дерева, и она не осмелилась оглянуться, чтобы узнать, смотрит ли он ей вслед.

Дойдя до реки, Роуэн неторопливо двинулась вперед по тропинке. Когда прошло достаточно времени, как если бы она действительно возвращалась с мельницы, она повернула обратно и вновь вошла в церковные ворота. В этот раз, внимательно осмотревшись и никого не заметив, она потянулась к ветке и схватила горсть ягод, тут же спрятав их