Занятая мыслями, я почти не заметила, как спустилась в гостиную, где уже давно собрались остальные. Кроме Равенель и четверки «мушкетеров», отоспавшихся и пришедших в себя после вчерашних приключений, был там и еще один данааэ, отрешенно сидевший в дальнем углу. Надо полагать, тот самый библиотекарь. К нему меня и подвел сьеррин первым делом:

— Инна, разреши представить тебе Вокэнни, моего хорошего друга. Надеюсь, он станет другом и тебе.

Я внимательно осмотрела этого кандидата в друзья. Дан как дан, ничего необычного. Высокий, худой, густые пепельные волосы, чуть темноватые для них, но собранные в традиционную прическу; не менее традиционный «сюртучок», в которые были одеты все присутствующие мужчины, перепоясанный перевязью с одним каламаири, тоже как и у остальных… в общем, ничего способного прояснить загадку его обитания в этом доме.

— Вокэнни, разреши и тебе представить Инну, мою аламинэ. — Продолжил тем временем процедуру Вессаэль, — Надеюсь, ты тоже сможешь многому научить ее.

— Да, конечно, — проговорил тот после наших взаимных поклонов странно глухим для дана голосом, — все, что смогу.

И вот тут я перехватила его взгляд. Темно-серые глаза смотрели неожиданно внимательно и цепко, не пропуская, похоже, не малейшей детали. Нечто подобное мелькало иногда во взгляде Тавеля, но было любопытно увидеть такое у библиотекаря. И еще, не было в них выражения высокомерного презрения. И равнодушия тоже не было. Зато чувствовались ум и… мудрость, что ли, присущая не столько много прожившему, сколько много пережившему по этой жизни человеку. Именно человеку, а не дану, как ни странно. Неожиданно, да. И интересно. Хорошо бы поговорить с ним не торопясь, без помех, на разные темы. Уверена, узнать можно будет много. Что ж, наверняка еще побеседуем…

После обеда, оказавшегося весьма изысканным и нетипично обильным для данов и потому затянувшегося слишком долго, мы так и остались в гостиной. Вокэнни, извинившись, ушел к себе, как только все встали из-за стола, Равенель под каким-то предлогом тактично выставил сам Вессаэль — пришло время поговорить серьезно и приватно.

Для начала сьеррин изложил нам официальную версию событий на острове воздушных. Ту, что он озвучил сегодня Совету. По ней выходило, будто все это оказалось чистым несчастным случаем и никакого злого умысла со стороны Сииргеля не было. Просто в результате очередного эксперимента случился резонанс с нашим заклинанием, когда мы возвращались на острова, и он попал в ловушку, природа которой до конца не выяснена. Именно при попытке вызволить его оттуда, предпринятой нашим героическим коллективом, он и погиб. Случайно. Не стоило пока ворошить муравейник, о котором мы знали лишь то, что он есть. Очень мудрое решение, с которым согласились все.

Следующим пунктом стояло пророчество. Поскольку дураков среди нас не было, все уже сообразили: конфликт с Сииргелем случился не просто так. Тем более что и само слово уже прозвучало. И не раз. Вот и пришлось сьеррину выкладывать остальным то, что он знал на эту тему, независимо от собственного желания. Иначе его просто не поняли бы. До сих пор в курсе кроме меня был только Тавель, а теперь пришло время узнать о предсказании и Ассилю с бардом.

Удивились они не слишком — народ здесь подобрался и в самом деле неглупый, о чем-то подобном догадывались уже давно. Слишком уж крутая каша заварилась вокруг. Не соответствующая калибру незначительной дикарки, каких полно на свете, пусть даже и с даром. Но осторожность Вессаэля лишь поддержали, вовсе не обидевшись на скрытность. Типичный для них просчет ситуации, ничего личного. Нет, я бы так не смогла. Точно.

Мы едва успели расставить все точки над всеми «и», приняв решение не распространяться об этом и дальше, как к нам снова присоединилась Равенель. Предлог, под которым ее услал сьеррин, похоже, закончился. Но поскольку главное мы уже обсудили, можно было плавно переходить к светской беседе.

Выяснилось, что Суинни затевал сегодня маленькую вечеринку по случаю своего возвращения. А заодно и как повод отвлечь соплеменников от гибели сразу двух данов, один из которых был солнечным. Что-то вроде принятого здесь варианта тризны. Разумеется, не у Вессаэля, а у себя дома, который находился где-то неподалеку. Он получил право на него недавно, и подобные вещи еще не успели ему наскучить. Это так называемое «право на дом» даны получали не раньше пятьдесяти лет и только за какие-либо заслуги, хотя, честно говоря, все давно стало чистой формальностью. Но освященной традицией, а, значит, и соблюдалось неукоснительно.

В общем, приглашение уже успели получить все, а Вессаэль с Тавелем успели даже отказаться. Не в курсе была только я, что и исправили быстренько:

— Инна, присоединишься? — спросил бард.

— Пожалуй, да… — задумчиво протянула я.

— Не советую, — вмешался сьеррин. — Лучше отложить такие вещи до твоего официального представления. Куда ты вечно торопишься?

Н-да, тороплюсь… Но сейчас, дело было не в этом. Нет, на их вариант «пати» мне, конечно, тоже не терпелось посмотреть, но главная причина была именно в завтрашнем официозе. Прежде чем лезть в столь серьезную кашу, хотелось иметь хоть какое-то представление о здешних кашах вообще. Я сильно подозревала — это избавит меня от многих ошибок. И маленькая «домашняя вечеринка» Суинни подходила для такого как нельзя лучше.

Вессаэль, как обычно, понял все с полуслова и больше не возражал, оставалось лишь решить вопрос с транспортом. Вариантов было два: уговорить кого-то из морских подкинуть нас по воде, или воспользоваться услугами сьерриновой конюшни. В самом буквальном смысле этого слова, обозначающего место, где содержат лошадок.

Узнав, что в поместье есть лошади, я обрадовалась необычайно. С детства люблю их очень, и не без взаимности. Для нынешних данов это стало скорее роскошью, чем необходимостью, но все равно позволяли ее себе многие. Потому лошади на островах редкостью не были, и ездить на них умели все. А я в очередной раз порадовалась тому, каким, оказывается, практичным видом спорта занималась. В пятиборье входит не только фехтование, но и стипль-чез. А еще бег, плавание и стрельба — для тех, кто не знает. Вот только стрельба, к сожалению, из пистолета, а не из лука, что здесь оказалось бы много актуальнее.

Переодеваться не стала, ничего более подходящего у меня все равно не было, а сразу побежала знакомиться с лошадками. Их оказалось целых пять, и все разные. В смысле, по масти разные, порода у них если и была, то явно одна, но определять ее я не взялась бы. Что-то вроде английских гунтеров, но еще даже полегче. В общем, не суть. Нрава они оказались доброго и выглядели очень ухоженными. Заслуга эта принадлежала, как выяснилось, семье лесных, чей дом стоял по соседству, и которым оно было лишь в удовольствие. Очень я их в этом понимала, между прочим. Они же присматривали и за всеми парками в этой части острова — тоже в удовольствие. Кстати, «семья» в данном случае подразумевала именно семью: муж, жена и даже детишки. Не все тут, оказывается, жили по разным домам. Мне сразу захотелось познакомиться со столь нетипичными данааэ, и сьеррин пообещал устроить это при случае.