– Насть, давай…

– Давай все оставим в Новочеке и просто хорошо проведем время, – заканчиваю вместо Саши, надеясь, что он согласится на такие условия.

Чувствую столько бурлящего счастья внутри и не хочу портить это. Не хочу ни о чем думать. Сто лет не вела себя безрассудно, но рядом с ним это так просто и естественно. Нет ни страха, ни переживаний типа «а что же будет?», только волнующее предвкушение и непонятно откуда взявшаяся нежность к парню сидящему рядом.

– Хотел предложить то же самое, – отвечает Мор, поворачивая голову в мою сторону.

Как только встречаюсь с ним взглядом, лицо тут же начинает пылать. Улыбаюсь в ответ, прикусывая ноготь на большом пальце. Дурацкая привычка, но когда нервничаю всегда так делаю.

– Перестань, – строго произносит Мор, отворачиваясь.

– Перестать что? – переспрашиваю, не понимая, о чем именно он говорит.

Мор резко съезжает на обочину и останавливает машину. Меня немного дергает вперед, но ремень безопасности надежно фиксирует на месте.

– С ума сошел! – вскрикиваю и замираю, потому что Мор уже находится в опасной близости от меня, наклонившись вбок.

– Оставь свои губы в покое, – убирает мою руку от лица. – Я не могу вести машину.

От его слов губы начинает покалывать, и приходится провести по ним зубами, чтобы избавиться от этого щекочущего чувства.

– Издеваешься? – голубое пламя в его глазах сейчас такое яркое, завороженно наблюдаю и качаю головой.

Я ведь не специально. Это все он виноват. Мор сжимает крепче мою ладонь и подносит ее к лицу. Он касается легким поцелуем пальчиков и отпускает, тяжело вздыхая.

– Дерьмо. Так до Ростова мы нескоро доедем, – говорит он, вновь заводя машину. – Мореева, давай договоримся, пока мы едем, ты меня не соблазняешь.

– Но я и не… – начинаю оправдываться.

– Просто посиди спокойно, ладно?

– Ладно, – соглашаюсь, опуская голову и пряча крохотную довольную улыбку. Я ему нравлюсь. Очень нравлюсь. Это что-то невероятное.

– Расскажи лучше что-нибудь, – просит, уверенно глядя перед собой и ловко обгоняя несколько машин.

– Что ты хочешь знать?

– Все. Как ты жила эти четыре года? Мне интересно все, – улыбка смягчает черты его лица. Как он может говорить мне, что я его отвлекаю, когда сам выглядит так притягательно?

– О, моя жизнь просто потрясающе интересна. Уверена, ты и представить себе не можешь, что я повидала за эти четыре года, – говорю сквозь смех, потому что самое интересное за четыре года, это то, что я вновь встретила его.

– Я весь во внимании, замарашка, – и снова последнее слово сказано слишком ласково для оскорбления.

Не знаю, к чему все это приведет, да и не хочу. Я готова кататься так сколько угодно, лишь бы слышать его голос и смех, чувствовать этот внезапный комфорт между нами, словно так и должно быть. Искоса разглядываю Мора и не могу перестать мысленно рисовать его. Каждая деталь, каждый контур. Как небрежно лежат его волосы, цвет которых теперь кажется мне самым идеальным. Форма скул, мощность шеи, разворот плеч. Его руки на руле и красивые длинные пальцы, все идеально ровные, кроме правого мизинца. Наверное, чаще всего страдал на баскетболе. Кажется, его портрет теперь есть внутри меня. В самом сердце.

Ростов встречает приветливыми огнями кучи ресторанов, кафе и магазинов. Вечер воскресенья позволяет нам довольно быстро передвигаться по улицам и немного покружить по центру. Я не фанат этого города, но все-таки… Что-то в нем есть. Как впрочем и в любом другом. Свое очарование и кусочки прошлого, событий и людей, отражающиеся в архитектуре, деталях, зеленых насаждениях. Мама любила приезжать сюда на выходных, чтобы поболтаться по «Классике» (прим. автора: название оптового рынка), а потом поесть мороженого на набережной и покататься на теплоходе. И хоть все это проделывалось сотни раз, все равно было весело.

Гляжу левее, и улыбка расцветает на губах. Кажется, сегодня Ростов-на-Дону может стать для меня особенным городом еще по одной причине. И, надеюсь, эти воспоминания будут приятными, несмотря на то, что иногда сердце покрывается ледяной коркой от мыслей «что же будет, после возвращения в Новочек?».

Саша останавливает машину рядом с Театральной площадью и тут же выходит на улицу. Растерявшись, остаюсь в салоне, а когда он подходит к моей двери и открывает ее, и вовсе застываю на месте. Ого. Он и так умеет?

– Что? – удивленно спрашивает Мор, протягивая руку.

– Я просто… – касаюсь его ладони и через секунду уже стою снаружи практически в его объятиях.

– Не ожидала, что я могу быть джентльменом? – дразняще улыбается.

– Даже не догадывалась, что ты знаешь это слово, – не остаюсь в долгу.

– Посмотрим, как ты запоешь через пять минут, – еле заметный наклон головы тут же включает мои рефлексы.

Делаю шаг назад, настороженно глядя перед собой. Это все еще Морев, лучше быть начеку. Только вот Мор крепко держит меня за руку, не давая вырваться. Что он задумал? Мягкая улыбка немного усыпляет бдительность, и, расслабившись, следую за Сашей по тротуару вдоль дороги.

Парк уже сияет вечерними огнями, в свете которых блуждают парочки, как молодые, так и не очень, компании студентов и одиночки, выбравшие себе в спутники четвероногих друзей. Пока я завороженно разглядываю световые иллюминации и людей, упускаю самое главное. Огромное, просто нереальных размеров колесо обозрения вырастает передо мной, словно по волшебству. Нет-нет. Это мираж. Мне все это только кажется. Моргаю несколько раз, чтобы прогнать видение, но оно не уходит. Не помню этой штуки здесь, ее точно не было в мой последний визит. На самом деле, наверное, оно не такое уж и большое, просто для человека ужасно боящегося высоты все, что выше трех метров, кажется огромным.

– Нет, – произношу достаточно твердо, останавливаясь и заодно тормозя Сашу, который все еще держит меня за руку.

– Да, – отвечает он, оборачиваясь, и улыбается.

Сердце, конечно, тает от его улыбочки, но все еще удается не терять связь с головой. Я туда не полезу. Ни за что.

– Мор, я…

– Боишься высоты? Я в курсе.

– Что? – он иногда меня просто поражает. Во-первых, тянуть человека, который боится высоты на, собственно, высоту, не самое умное решение. А во-вторых, откуда он может это знать?

Саша становится передо мной и берет мою вторую ладонь в свою руку. Легкий прищур и губы сведенные в одну сторону. Думает, стоит ли мне говорить? Конечно, стоит. Шагаю ближе и запрокидываю голову, подразумевая, что я вся во внимании.

– Томас, – произносит он с легкой смешинкой в голосе.

Пять секунд уходит на копание в памяти и, наконец, удается выудить нужную информацию. Я уже и забыла об этом.

– Ты так забавно собиралась с силами и уговаривала себя тогда, прежде чем влезть на дерево, чтобы спасти этого рыжего оболтуса, – говорит Саша, продолжая улыбаться. – А какое выражение лица у тебя было, когда ты оказалась наверху. Ни один актер бы так не сыграл панический страх. Жаль у меня нет фото.