Сабина подошла к окну и глубоко выдохнула. Размышления о будущем она пока прогнала. Каждый миллиметр ее тела был полон блаженства. Она вернулась в спальню, наконец-то освобожденную от загромождений (все вещи были развешены по новехоньким светлым шкафам), с большой кроватью и мягкими белыми шторами, из-за которых выглядывало низкое зимнее солнце. Сабина села на кровать и завернулась в пахнувшее чистотой одеяло. Она не спешила приниматься за работу, медлила даже с утренним душем: ей не хотелось смывать следы, оставленные им на ее коже.

Из раздумий ее вырвал внезапный и громкий звонок в дверь. «Пиип-пиииип-пиииииииип!» Кто-то рвался к ней в дом точно ошалевший. Закутавшись в халат, Сабина направилась в коридор. А в дверь уже не только звонили, но и барабанили.

— Сейчас, сейчас! — крикнула она, поворачивая ключ в замке, и тут же пожалела, что не посмотрела в глазок, прежде чем открывать. Ибо в мгновение ока в промежуток между дверью и порогом втиснулась цветная туфля Камиля Аренса, а это лишало Сабину шанса захлопнуть дверь у него перед носом.

— Соня, Соня, Соня! — закричал он, и облако его парфюма ударило Сабине в нос. — Наконец-то я тебя поймал! Уже так поздно, а ты все еще в пижаме? — Его голос звучал вроде бы мило, но Сабина почувствовала в нем затаенную угрозу. Не задумываясь о хороших манерах, парень бесцеремонно перешагнул порог и теперь стоял в коридоре, осматриваясь. — Ну что ж, у тебя здесь очень славно, такой уютный деревенский стиль. Идеальное помещение для творческой работы, ха-ха-ха! — Он вытянул вперед сумку с ноутбуком. — Так где мне подключиться к сети?

Сабина онемела, но, несмотря на слабость и жар, собрала все силы и ответила ему — ответила хриплым голосом, использовав максимум своих актерских способностей.

— Пан Камиль… — Она не упустила из виду, что нахал из телеконцерна обращался к ней на «ты», поэтому со своей стороны решила демонстративно и упорно величать его паном. — Пан Камиль, не подходите так близко, вы ведь слышите, что я нездорова.

Камиль Аренс пристально взглянул на нее, щуря глаза. Сейчас он был похож на гиену из документального фильма на канале «Дискавери», ждущую, когда львы наедятся досыта и оставят ей немного падали.

— Что с тобой? Заболела?

— Ох да, подхватила на редкость противный грипп, — просипела Сабина, радуясь в душе, что на лице у нее нет ни грамма макияжа. Кожа покрасневшая, видны капилляры, поры и прыщики, под глазами круги, веки будто припухшие (потому что нет туши на ресницах) — разве не так выглядят больные?

Похоже, это подействовало, поскольку ассистент осторожно отступил на два шага, продолжая сканировать Сабину пронзительным взглядом. Она зашлась сухим кашлем, нарочно не прикрывая рта. Камиль с плохо скрытым отвращением отодвинулся еще дальше.

— Гм… то есть сегодня поработать нам не удастся?

— Вы себе даже не представляете, как я сожалею, — хрипела она со страдальческой миной на лице. — Я-то думала, что сегодня мы хоть немного продвинемся вперед. — Она снова приблизилась к нему, покашливая.

— Ой, кажется, и впрямь ничего не выйдет. — Он открыл дверь и вышел за порог. — Я завтра позвоню, узнаю, как ты себя чувствуешь. И вышлю тебе по электронной почте план работ, который я составил. Пожалуйста, изучи его поскорее. — И, сжав под мышкой свой ноутбук, он удрал.

Сабина закрыла за ним дверь и оперлась на нее спиной.

«Вот черт, еще и этот тип. Похоже, мне понадобится помощь, сама я с ним не справлюсь».

И она набрала номер Каси.

— Кася, у меня очень необычная просьба. Только вы — ты и твой муж — можете мне помочь.

…Назавтра, проснувшись, Камиль Аренс тут же вспомнил, каким приятным для него выдался вчерашний день. (Да, разумеется, он искренне намеревался начать наконец работу со своей новой подопечной, но коль уж она заболела, у него образовалась уйма свободного времени. Итак, прежде всего он отправился в спа-салон, на массаж и депиляцию, а остаток дня провел в ресторане пансионата «Афродита», за столиком, с которого было отлично видно каждое движение Бориса, головокружительно красивого официанта.) Затем он проверил, не подцепил ли от Сони Гепперт какой-нибудь мерзкий вирус, — но нет, чувствовал Камиль себя нормально, не было ни жара, ни ломоты в костях, ни насморка. С наслаждением потянувшись в мягкой постели, он взял смартфон. Ответил на мейлы, заглянул в «Фейсбук», где вчера разместил фотоснимки, сделанные во время прогулки по пляжу (они набрали пятьдесят четыре лайка, он даже не ожидал), и наконец пришел к выводу, что пора бы и в душ. «Хватит лениться, самое время взять себя в руки, а главное — взять в свои руки эту строптивую писательницу, которая слишком много о себе вообразила и которую никак не удается усадить за работу», — решил он.

Накануне он упал на кровать, забыв обо всех подобающих омовениях. Его обычно изысканная прическа сейчас выглядела как стог сена, в который ударила молния. Но Камиль всегда был во всеоружии: в пузатой, точно врачебная сумка с инструментами, косметичке, без которой он никуда не отправлялся, было предостаточно средств для укрощения волос. Итак, он вошел в ванную и открутил кран, но из крана не потекла струя теплой воды, лишь раздался свист пустой трубы. Камиль оторопел.

— Нет, нет, нет… — повторял он. — Это невозможно!

Стоя в голом виде под душем, из которого не текла вода, он взглянул на себя в зеркало над умывальником. Выглядел он ужасно. Отвратительной была не только его прическа: на щеках он заметил рыжую щетину, а уж ее-то он ненавидел сильнее всего.

— Кошмар! — воскликнул он. — Что за кошмар!

Завернувшись в полотенце, он выбежал из ванной и тут же набрал номер ресепшена.

— Алло, вас беспокоят из семнадцатого номера! У меня нет воды, — жалобно произнес он. И тут же его лицо приняло недовольное выражение: — Что-что? До вечера? Но почему? Лопнули трубы? Но ведь морозов сильных не было! — Камиль умолк, слушая объяснения рецепционистки. — Иисус Мария, мой день испорчен! Вы хоть знаете, чего мне стоят эти простои в работе?! — метался он у телефона. — Дайте мне знать, когда все будет исправлено. Да! — Театральным жестом бросив трубку, он упал на кровать. — Не могу же я в таком виде показаться людям на глаза! Куда я вообще попал?! Что за глушь! Концерн должен платить мне надбавку за работу в тяжелых условиях, — сетовал он, преисполненный искреннего отчаяния.

В это же время из подвала пансионата вышел Тео с набором слесарных ключей в руках.

— Молодец, — сказала Кася и поцеловала его в щеку. — Пойду позвоню Сабине. Миссия завершена успешно. Я знала, что этот франт не выйдет на улицу без утреннего душа. Горничная упоминала о его косметике. Столько косметических средств она еще не видела ни у кого из наших постояльцев.

— Касья, ты Бонд, Джеймс Бонд! — засмеялся Тео и понес ключи обратно в подсобку.

* * *

Вся ближайшая неделя выдалась у Камиля Аренса полной удивительных случайностей. С одной стороны, он был в ужасе от того, что ему так и не удалось добраться до своей жертвы и заставить ее работать (притом ему регулярно и упорно названивала помощница Моники Кардас, а он отделывался от нее общими словами: мол, совместная работа начата и движется нормально). С другой — после того рокового дня, когда в кране не было воды, все случайности были в основном приятными: разве не замечательно, к примеру, получить предложение провести целый день в обществе божественного официанта Бориса? Сперва вышло так, что Соня Гепперт подхватила очередную болезнь (об этом свидетельствовала хозяйка пансионата, пани Кася, которая носила больной еду), а когда писательнице уже стало лучше — он сам подсмотрел, как она бегает утром по пляжу, — то Борис попросил его помочь в том, в чем Камиль разбирался так же хорошо, как и в делах телевидения: в покупках. Этому сказочному красавцу оказался срочно нужен костюм, который — как понял Камиль со слов Бориса — был бы где-то посередине между официальной элегантностью и повседневным стилем кэжуал. С этой целью они вдвоем (Камиль — в роли личного шоппинг-гуру) отправились в Труймясто, где провели превосходный день в многочисленных бутиках торгового центра. Настроение Камилю не испортил даже телефонный звонок лично от Моники Кардас, хоть она и обозвала его тупым скотом, который проваливает самое что ни на есть легкое задание. Что ж, все равно близится Рождество, через два дня Камиль уедет на праздники к родителям в предместье Жешова, а уж в этом ему не воспрепятствует никто, даже сама Моника Кардас.