Софи повисла на мне.

— Дэвид… что…

Я проглотил подступивший к горлу комок.

— Всё в порядке. Скоро выйдем.

Единственное, что нам теперь оставалось, — это двигаться вперёд. Прижимая Софи к себе, я боком протиснулся в узкую щель. Потолок терялся в темноте над нашими головами, а вот в ширину она была чуть более полуметра. Казалось, с каждым шагом стены сжимали нас всё сильнее и сильнее.

Бледный луч фонарика высвечивал путь. Я оглянулся. Затопленная пещера уже исчезла из вида, но это не значило, что мы далеко продвинулись. Теперь я почти тащил Софи на себе по извилистому проходу.

Знать бы, сколько ещё идти. Я убеждал себя, что, наверное, не очень далеко. А проход всё сужался. Грудь сжимало так, что становилось трудно дышать. Я попробовал освободить руку. Попросил Софи постоять прямо хотя бы несколько секунд. Она не отозвалась.

— Софи! Давай же, проснись.

Но она неподвижно повисла на мне. Я нащупал в кармане флакончик с нюхательной солью, отчаянно пытаясь ничего не уронить. Главное — фонарик. Открыл флакончик зубами и, с трудом повернувшись, сунул под нос Софи.

Реакции не последовало. Я попробовал ещё, подержал подольше, но она не реагировала. Тогда я решил протиснуться через этот узкий участок первым, а затем протащить её. Но не решался отпустить, боялся, что упадёт. К тому же Софи крепко держалась за меня.

Я резко развернулся для рывка и вдруг почувствовал, что камни как тисками сжали мой торс. Несколько секунд я не мог даже пошевелиться, а потом с трудом вернулся в первоначальное положение, ободрав костяшки пальцев. Закрыл глаза, жадно дыша. Но воздуха не хватало.

В глазах у меня уже стали мелькать звёздочки. Я понял, что задыхаюсь, и мобилизовал все силы. Сейчас нельзя отключаться. Постепенно дыхание восстановилось. Я открыл глаза. Осветил фонариком каменную стену в нескольких дюймах от своего лица. Облизнул пересохшие губы. Правая рука, которой я держал Софи, совсем онемела. Софи была без сознания, но продолжала крепко держаться за меня. Дальше я двигаться не мог, и повернуть назад тоже, потому что она загораживала путь.

Мы оказались в ловушке.

Неожиданно сзади возник свет. Я посмотрел через голову Софи и увидел, как луч фонарика осветил узкий проход. Раздался негромкий шум, сопровождаемый хриплым дыханием.

Неужели Монк?

Он появлялся медленно, боком протискиваясь в узкий проход, скривив рот от напряжения. Тут и мне было очень тесно, невозможно было представить, что чувствовал он. Монк молча добрался до Софи и чуть приподнял её.

— Всё, я её держу…

Наконец-то я освободился и принялся массировать затёкшую руку.

— Иди! — приказал Монк.

Я начал протискиваться вперёд. Голова кружилась, воздуха не хватало, но проход расширился. Я посветил фонариком назад. Монк напряжённо дышал, раскрыв рот, медленно продвигаясь между камнями, сдавливающими его мощную грудь. Он без звука отпустил Софи, передав её мне, и стал помогать, подталкивая сзади.

Вскоре я оглянулся, светя фонариком, и увидел, что Монк застрял в проходе, зажатый камнями. Его рот двигался, как у выброшенной на сушу рыбы.

— Ты назад пролезть сможешь? — спросил я, тяжело переводя дух. О том, чтобы ему выйти к нам, не было и речи.

Невероятно, но мне показалось, будто Монк улыбнулся.

— Сузился проход… с тех пор как я был здесь в последний раз…

Даже говорить ему было больно. Как же он выберется отсюда?

— Послушай, может…

— Отваливай… Выводи её наверх.

Я колебался недолго — наверное, пару секунд. И в самом деле, как я ему помогу? А он привык лазить по этим проходам, как-нибудь выкрутится.

Я потащил Софи вперёд. Один раз оглянулся и увидел сзади темноту. Фонарик Монка больше не светил. Похоже, он всё-таки протиснулся назад. Я перестал думать о нем и сосредоточился на Софи. Проход был много шире, но с ней я плелся еле-еле. Вдобавок теперь пришлось идти по щиколотку в воде. Даже не видно было, куда ступаю. Я постоянно поскальзывался, цеплялся курткой за камни, но продолжал идти, понимая, что остановиться — смерть для нас обоих.

Потолок стал ниже, я едва мог выпрямиться в полный рост, но зато он расширился ещё сильнее. И пошёл круто вверх. Он тянулся к поверхности, иначе Монк нас этим путём не направил бы.

Я двинулся вверх, сгибаясь под весом Софи. Ноги дрожали, подкашивались, так что приходилось останавливаться каждые несколько минут. Наконец я её опустил на пол, сам встал рядом на колени, погладил волосы.

— Софи, ты меня слышишь?

Она не ответила. Я быстро осмотрел её. Пульс частый, зрачок правого глаза расширился и на свет фонарика не реагировал. Затем я с трудом поднял Софи, но идти сил больше не было. Я сделал несколько шагов и чуть не упал. Снова опустил её на землю, едва не плача. Может, выход расположен совсем недалеко, но донести туда я Софи не сумею. Придётся оставить её здесь. И не надо терять время. Я сбросил куртку, подложил рукава ей под голову, остальной частью обернул её. Постоял, посмотрел на неё, дрожа от холода, не решаясь уйти. Но выбора не было.

— Я вернусь за тобой, обещаю, — проговорил я, стуча зубами, повернулся и пошёл, оставив её в темноте.

Проход становился всё круче. Вскоре мне пришлось карабкаться вверх на четвереньках. Потолок и стены соединились, образовав туннель. Фонарик высвечивал впереди бесконечное чёрное пространство. Изнеможение начало проделывать со мной трюки. Мне стало казаться, будто я двигаюсь вниз, всё глубже заползая под землю.

А вскоре я почувствовал, как что-то оцарапало моё лицо. Дёрнулся и чуть не закричал. Посветил фонариком и увидел ветку колючего кустарника. И только ощутив на лице капли дождя, принесённые холодным ветром, я сообразил, что выбрался на поверхность.

Вокруг было темно. Проход заканчивался у зарослей утёсника на склоне холма. Последние несколько ярдов мне пришлось проползти под колючими ветками, с которых капала вода.

Дрожа от холода, я посветил фонариком. Туман рассеялся, но шёл дождь. Торфяник весь зарос утёсником. Кусты также плотно закрывали вход в пещеру. Горизонт был светлый, но что это, рассвет или закат, понять было нельзя.

Не знаю, сколько бы я там просидел, если бы ветер не донёс слабый шум. С какой стороны, определить не удалось. Вскоре шум стих. Я уже начал думать, что шум мне почудился, но он возник снова. Громче.

Где-то вдалеке стрекотал вертолёт.

Забыв о холоде и усталости, я поднялся на холм и стал махать фонариком.

— Сюда! Летите сюда!

Я кричал, пока не охрип. Теперь были видны огни вертолёта. Вначале казалось, что он пролетит мимо, однако вертолёт изменил курс и направился ко мне. Он становился всё больше, уже можно было разглядеть на нём надписи, что он полицейский, и вот тут меня покинули последние силы. Ноги подогнулись, и я повалился на холодные камни.