И вот едва Красви его произнёс, я досадливо поджала губы, а Лиззи просто устало на меня посмотрела.

— Что, знакомый тип? — Неверно разгадал наше молчание Красви.

— Нет. И, боюсь, у нас с ним уже вряд ли получится познакомиться.

Просто не было уверенности в том, что айэр Оркоми убрал вообще всех своих людей из здания — возможно, он оставил тут невидимых, или Теневой взвод и вовсе не из людей состоит. В общем, где-то внутри была каменная уверенность в том, что к вышеозвученному айэру уже спешат и Оркоми, и Йэхар, и ещё Тьма знает кто.

Потому что нас, кажется, подслушивали. И подсматривали. Как ещё объяснить внезапное появление этой парочки вот здесь? И их благодарность нам за то, что вычислили для них айкихиров?

Настроение после этого было — хуже некуда.

Однако Красви, поглядев на нас, поднялся и куда-то ненадолго отошёл, а когда вернулся, в руках у него была серебряная подвеска на тонкой цепочке, которую он, недолго думая, протянул Элизабет.

— Артефакт связи, — обрадовал он, — второй у меня.

Лиззи осторожно подцепила кончиками пальцев протягиваемое и поднесла маленький кулончик к лицу поближе. Кажется, я заметила нарисованную на серебряной капле розу.

— Прости, Адик, их только два, — вот только сожалением в голосе и не пахло.

— Ничего, Джоучик, лапочка, — улыбнулась я.

Джоучик в свою очередь скривился и понятливо кивнул, говоря, что больше коверкать моё имя не будет.

Я про его имя того же не говорила.

— Алые ленты в волосах и рисунки на коже только у айкихиров, — поведал, переведя взгляд с меня на леди Райви, Красви, — если кто-то из них попытается на вас напасть, говорите «айквэ санкиан».

— Не убивайте? — Хмыкнув, предположила я примерный перевод.

Айэр перевёл тяжёлый взгляд на меня и исправил:

— Жизнь проклята.

Как-то это… странно.

— И что, мы говорим «жизнь проклята» и они вместо того, чтобы нас убить, уходят плакать в уголке? — Всё не мог кто-то успокоиться.

Я, да. Потому что достало уже всё, и вся эта таинственность в том числе.

Под двумя осуждающими взглядами я просто не смогла смолчать.

— Ну в самом деле, что за спектакль? Нельзя сказать «мужики, мы свои, мечами и проклятиями не кидайте»? Кстати! — Я невольно дёрнулась всем телом и в порыве вмиг охватившего меня радостного воодушевления подалась вперёд, грудью навалившись на деревянный стол и с жадностью глядя на Красви, которого слегка напрягало и нервировало вот такое моё поведение, но меня это не волновало ни в коем случае. — А вы знаете проклятья? Хоть одно? Хоть самое маленькое?

— Э-э, — протянул он что-то невнятное в ответ, бросил беспомощный взгляд на Лиззи, снова посмотрел на меня, полную надежд, и осторожно так сказал: — Кажется, нет. Мы знаем «чтоб у тебя мечи тупились», «чтоб враги умнее были», «чтоб девки не»… э-э, в общем, наши проклятья не всегда срабатывают.

И жутко смущённый из-за своих последних слов айкихир засуетился на месте и куда-то заспешил, уверив нас в том, что и нам уже топать пора.

— Погоди, — окликнула Лиззи, когда Красви был уже на полпути к выходу.

Остановился, вздохнул, медленно развернулся и таким же медленным шагом обратно к столу подошёл, с недовольством глядя на Лиз.

Странный какой-то тип.

— Что с клятвой верности? Я не совсем понимаю, как она работает.

Её голос звучал спокойно, как и всё время до этого, но раньше айэра это не нервировало и он могучим разворотом плеч напряженно не водил.

— Если коротко, то никто из нас не может даже попытаться тебя убить. Если попытается — смерть на месте.

Это действительно было очень коротко, а ещё очень жутко, но Элизабет нашла в себе силы с содроганием предположить:

— От проклятья?

— От меня. — Отрезал айэр Красви, не отводя взгляд и глядя Лиззи прямо в глаза.

И вот после этого он, удовлетворившись тишиной, развернулся и не в пример быстрее ушёл, оставляя нас с подругой одних в крайне противоречивых мыслях.

— Хочу поговорить, — сказала Элизабет в итоге несколько минут спустя.

Я тоже хотела, очень сильно хотела, но:

— Нас подслушивают, — я старалась, чтобы это звучало ровно, но голос всё равно предательски упал до дрожащего шепота.

Конечно, можно было просто плюнуть на всех, кто имеет сомнительное удовольствие подслушивать наши разговоры, но одно только знание этого не позволит нам говорить свободно, открыто и на любые темы, как мы делали это дома.

Словно уловив тёплую волну, которой я наполнилась от воспоминаний, Лиз тихо-тихо спросила:

— Мы больше не вернёмся домой, да?

У меня не было ответа на её вопрос. Всё это, вся эта ситуация, оказалась слишком сложной и тяжёлой для нас, чтобы я могла делать какие-то точные прогнозы.

Мне бы очень хотелось подбодрить Лиз, пообещать ей, что мы вернёмся и что всё у нас будет хорошо, но… я не была в этом уверена. Совершенно.

— Ты знаешь, зачем мы приехали, — обронила я в конце концов, когда наше молчание слишком затянулось, а мы так и не взглянули друг на друга.

— Я должна выйти замуж за айэра Оркоми, — мгновенно, даже не задумываясь, поведала Лиззи. Помолчав, она осторожно спросила: — Но что будет с тобой?

И я всё же повернула голову и взглянула на сидящую рядом подругу, с таким искренним переживанием смотрящую мне в глаза.

— Я буду с тобой, — попыталась улыбнуться, но даже когда не получилось, я не оставила попыток. — Ты же знаешь, Лиз: я всегда буду с тобой.

— Вот это-то и пугает, — вздохнула она едва слышно, но поднимающаяся из-за стола я всё равно расслышала.

* * *

На выходе из здания нас ждал один из воинов Оркоми. Почему один — непонятно, но ждал он точно нас, потому что при нашем появлении из стены сделал шаг навстречу, низко поклонился и громким, по-военному чётким голосом возвестил:

— Айэр Оркоми ожидает вас в своём дворце.

И в направлении этого дворца нам широким жестом указали.

Машинально мы повернули головы, да так и замерли, поражённые видом верхней части дворца, которую поверх крыш зданий видно было. Часть эта представляла из себя что-то тёмное, с одной толстой основной башней, на которой отчётливо было видно и балкончики, и окошки — и несколькими башнями поменьше вокруг.

Поразило другое:

— Почему мы его раньше не видели? — Спросила я у Лиз.

— Без понятия, — растерянно пожала она плечами, как и я, во все глаза разглядывая дворец.

Когда мы всё же сумели оторвать от него взгляд, воина Оркоми рядом уже не было, а нам с Лиз не осталось ничего другого, кроме как пойти туда, куда нас, собственно, и послали.