И я стояла и понимала всё это, и даже действительно забралась в эту, пустую и холодную постель, и честно попыталась уснуть.

Но сон не шёл. Ни через десять минут, ни через тридцать.

Я ужасно хотела спать, глаза слипались и сознание ускользало, но стоило закрыть глаза, как они тут же сами открывались и бездумно смотрели на необжитую комнату.

В итоге всё закончилось тем, что я смирилась со своей наглостью, невоспитанностью, глупостью и прочим, выпуталась из нагревшегося одеяла и босыми ногами утопала в ту, другую спальню.

И тут же окунулась в стойкий аромат хвои и чего-то ещё, нейтрального, но выразительного, такого, что «носил» на себе Дэмис Йэхар.

Его постель показалась мне куда мягче и в целом приятнее, а от подушки так сильно пахло чем-то головокружительным, что я не удержалась и уткнулась в неё носом.

И, кажется, уснула даже раньше, чем поняла, что делаю.

Сон ослаб через пару часов, когда обнимающую у груди подушку меня саму кто-то обнял и к своей груди прижал — так удивительно нежно, мягко, почти с любовью…

— Нет, малыш, прости, но так спать неудобно, — решил Дэмис Йэхар негромко.

А в следующее мгновение не успевшую даже обдумать его слова меня подняли прямо в постели и без труда уложили на мужской груди — твёрдой, крепкой, мгновенно восстанавливающей в памяти вчерашнее утро, пещеру с озером и Дэмиса, совершенно обнажённого.

В каком-то смысле моё желание потрогать его и оценить твёрдость его мышц осуществилось, правда немного не так, как я того хотела, но кто жалуется-то?

И еще толком не проснувшаяся я оценила и удобство, и тепло, и в целом полный комфорт своего положения и даже начала медленно проваливаться обратно в сон, решив помучиться от моральных терзаний утром, как вдруг ощутила широкую очень тёплую ладонь, устроившуюся на моём животе, прямо под нижними рёбрами, и принявшуюся медленно скользить вниз…

Я оцепенела. Рука, воодушевлённая отсутствием сопротивления, поползла вниз куда быстрее.

— Прекрати, — почти даже вежливо попросила я, устремив взгляд в тёмный потолок.

— Неа, — и голос такой, словно некоторые вот уже почти спят.

Кончики пальцев ловко пощекотали нежную кожу вокруг пупка, опровергая то, в чём пытался убедить голос, затем нежно погладили и снова продолжили возмутительный путь вниз.

Я резко дёрнула рукой, намереваясь перехватить широкое мужское запястье и прекратить его возмутительные действия… и совершенно упустила тот момент, в который как раз мои ладони, причём сразу обе, оказались перехвачены!

— Ме-е-едленно, — торжествующе пропел раэр мне на самое ухо, шевельнув дыханием волосы и запустив цепную реакцию из мурашек вниз по шее и вдоль по позвоночнику. — Нам придётся поработать над твоей реакцией, малыш.

— И над твоим воспитанием, — вставила я и предприняла попытку перекатиться с Дэмиса на кровать.

Одно плавное движение — и я действительно оказалась лежащей на постели, правда всё ещё находящиеся в плену чужих ладоней руки теперь были прижаты к подушке над моей головой, а сам раэр Йэхар навис сверху, слегка придавив меня тяжестью своего немаленького тела.

— С моим воспитанием всё в порядке, — обворожительно улыбнулся он, сверкнув белыми зубами, — а вот с твоей реакцией у нас откровенные проблемы.

Все остальные мысли в моей голове разогнала одна, так внезапно появившаяся: «Вид снизу на Дэмиса просто потрясающий»…

— У нас? — Я изо всех сил пыталась быть невозмутимой и какое-то время даже успешно игнорировала нашу недвусмысленную позу.

Но в конечном итоге мысли-предательницы всё же уползли в одну понятную плоскость. И я как-то совершенно неосознанно, невольно, вообще без своего в том участия осторожно попыталась свести колени вместе…

Жест не остался незамеченным, и в ответ на моё движение Дэмис скользнул взглядом вниз, на эти самые колени, затем посмотрел мне прямо в глаза, с намёком приподнял брови и абсолютно невероятным движением прикусил свою нижнюю губу…

Кто-нибудь скажет мне, почему вдруг стало так невыносимо жарко?!

— Я хочу кое-что попробовать, — голос Дэмиса звучал негромко, но каждый произносимый им звук каким-то немыслимым образом пробирался под кожу и заставлял кровь в венах шипеть и пениться. — Полежишь спокойно или привязать тебя к кровати?

Повинуясь его кивку, я медленно подняла голову и со смесью ужаса и чего-то ещё, острого и горячего, взглянула на железные прутья кроватной спинки, которые почему-то не замечала до этого.

Я так и замерла, боясь сделать хоть движение и в то же время отчётливо осознавая, что я, кажется… хочу. Хочу сделать это движение и хочу, чтобы он сделал это своё интригующее «кое-что», но воспитание, моральные устои, приличия — всё это остро противилось даже намёкам!

— Давай не будем, — остатки благоразумия во мне честно попытались воззвать к благоразумию уже мужскому.

Но сложно привлечь к ответственности то, чего нет, так что в ответ я получила провокационную улыбку, изогнувшую губы Дэмиса и заставившую его глаза ярко сверкать во тьме весельем и чем-то ещё, более тёмным, коварным и запрещённым.

В следующее мгновение приглушённо звякнула цепь…

— О, Тьма, — простонала я, чувствуя, как перехватывает дыхание и как перед глазами всё пляшет и плывёт от накатывающих волнами противоречивых чувств.

Ещё одна отчаянная попытка сопротивления закончилась тем, что я осталась всё так же лежать на мягкой местами измятой постели, только руки мои теперь были подняты над головой и вытянуты до лёгкой боли в плечах.

Подняв голову, я с искренним потрясением увидела тонкую, чуть мерцающую магией цепочку, обвившую мои запястья вначале по отдельности, затем вместе, а после надёжно привязавшую меня к толстой железной перегородке…

Дёрнувшись, я услышала тихий звон и… такой же тихий, наслаждающийся происходящим смех.

А в следующее мгновение Дэмис воспользовался незащищённостью моей шеи и поцеловал нежную кожу там, где был кадык… и, о Тьма, как он поцеловал! У меня звёзды перед глазами закружились в бешеном вихре! У меня сердце остановилось и дыхание со свистом сорвалось с губ! Я, вопреки необходимости опустить голову, наоборот, выгнулась ещё сильнее, подставляя под его поцелуи больше площади!

Я такая глупая!

Но каким же потрясающим было это прикосновение!

Удивительно нежные губы принялись целовать шею, подбородок, ключицу, обжигая кожу горячим дыханием, а меня саму вынуждая впитывать ощущения, как губка.

Тёплые мужские ладони опустились на мои рёбра, а затем медленно поползли вверх, собирая складками ткань майки и грозя оставить меня без одежды… если бы мне было до этого хоть какое-то дело, я бы, может, и воспротивилась, но я лежала и наслаждалась, откровенно говоря.