Дэв задумчиво покачал одной ногой.

– Да. Наверно, всё дело в том, что они так быстро залатали меня, что я даже не понял, что произошло со мной. Так что я в полном порядке, капитан. В самом деле.

Катя согласилась. Она видела предварительные данные психических тестов, но она не знала, как сложить их в единую картину. Его ТМ-показатель снизился теперь до отметки два, что могло означать, что он утратил часть своей задиристости. Конечно, имела место определённая депрессия. Показатель клаустрофобии вырос, подозрительность по отношению к начальству осталась на прежнем уровне. В целом его состояние как будто улучшилось.

– Итак, как насчет возвращения к работе, кадет?

Она снова уловила лёгкое подергивание мышц его лица.

– Я не против, капитан. Если ваши ребята захотят взять меня обратно.

– Как я уже говорила, ты обладаешь всеми предпосылками стать великим пилотом страйдера. Мне только нужно было убедиться в том, что то, что произошло тогда, не сказалось на твоих мозгах.

– Они такие же тупые, как и были, капитан, не больше. Дело в том… В общем я не знаю, смогу ли справиться. Может быть, мне лучше вернуться в пехоту?

Она покачала головой.

– Я просмотрела записи твоего боя с «Коброй» после того, как моя сеть оказалась вырубленной. Ты очень хороший, прирождённый оператор. У леггеров твои таланты останутся невостребованными.

– В пехоте, – поправил её он. – Беда в том, что все представляют меня героем. Но это не так. Я был просто безумно напуган. Когда мы находились по ту сторону «Клинка» и пытались вскарабкаться по лестнице, я испытывал такой страх, какого никогда раньше не чувствовал.

Так вотв чём дело. Обжёгшись однажды, он не был уверен, сможет ли вынести это во второй раз. Весь ужас пережитого он будет переживать снова и снова, и никакая помощь психиатров не поможет ему.

– Кузо, Дэв. Знаешь, кто не боится на поле боя? Мёртвые и бесчувственные. Ты думаешь, что чем-то отличаешься от других?

Он криво усмехнулся.

– Вовсе нет.

– Не ты один боялся на гребне.

– Вы тоже, капитан?

– Но только, если хоть одна живая душа узнает об этом, я найду способ, как проветрить твои мозги. Я выпала из страйдера только потому, что струсила. Это была слепая паника, мне хотелось бежать и спрятаться куда-нибудь. Если бы я не сломала ногу, то, наверное, ещё бежала бы куда-то.

– Как-то трудно поверить этому.

– Не испытывай моё терпение, кадет. Я ничем не отличаюсь от тебя.

Некоторое время она наблюдала за ним, борясь с эмоциями, вызванными воспоминаниями. Ей тоже повезло, что она осталась в живых, и благодарить за это нужно было этого необычного молодого воина. До сих пор она не могла вспоминать о своем падении без внутреннего содрогания, но еще менее приятно ей было вспоминать о пережитом страхе.

Ещё было чувство вины. Во время опроса выяснилось, что одиноким солдатом, которого она встретила, был Дэв. Она прошла мимо, бросив его на растерзание гамм, а он вылез из «Полководца», чтобы этих самых гамм прогнать, когда она выпала из «Клинка». Будучи реалистом, она понимала, что эти два случая несопоставимы. Она ничего не могла сделать, и никто не ждалот неё никаких действий по его спасению. Но понимание этого не могло уменьшить испытываемого ею чувства благодарности.

«Жива…»

Почувствовав, что краска бросилась ей в лицо, она снова сменила тему.

– Я заметила, что у тебя не было сложностей с кодовым словом для получения доступа.

– Заметили, говорите?

– Мне кажется, что в первый раз ты чрезмерно старался, или страх перепутал все твои провода. В любом случае, ты это преодолел.

«Но всё равно, я бы дала тебе пока одноместный страйдер, – подумала она про себя. – На всякий случай. В твоей голове творится такое, что ни один психиатрический тест не покажет. Так будет лучше, если сначала ты один, а не с кем-то в экипаже разберёшься в этом. На Норвежской гряде ты действовал самостоятельно и вёл себя выше всяких похвал».

– Так ты возвращаешься к «Ассасинам»?

– Думаю, да. Спасибо. – Он выглядел немного смущённым. – Я постараюсь больше не подводить вас.

– Ты когда-нибудь скакал верхом на лошадях, кадет?

Дэв покачал головой.

– Я слышал о лошадях, – сказал он. – Но никогда ни одной не видел.

– В некоторых колониях их ещё и сегодня используют в качестве транспортных средств. В Новой Америке, например, там, откуда я приехала. Такие крупные животные. Можно даже ушибиться, если свалишься со спины.

Смущение прошло, и лицо его стало слегка лукавым.

– Всё равно, что упасть со страйдера?

– Да, как со страйдера. Только нужно очень хорошо запомнить несколько правил. Правило номер один: встать и вернуться на прежнее место нужно так же быстро, как упал. Прежде, чем сообразишь, что произошло.

– Звучит разумно. Думаю, что мне хотелось бы… вернуться, я имею в виду.

– Но это еще не флот, – сказала она, выбросив вперед руку. – Однако, добро пожаловать на борт. Свозвращением.

Улыбнувшись, он пожал протянутую ему руку, а она почувствовала, как в ней снова поднялась волна чего-то, что она обещала себе никогда больше не испытывать. «Не хочу больше сближаться ни с одним человеком, – подумала она, – ни за что».

Но почти сразу она выкинула эту мысль из головы. «Да, жокей! Ты только что вернулся!»

Поэтому я говорю: знай себя и знай врага; сотню битв пройдешь, и опасность не будет угрожать тебе.

Когда не знаешь врага, но знаешь себя, твои шансы на победу и поражение равны.

Если ты не знаешь ни врага, ни себя, опасность будет подстерегать тебя в каждом бою.

«Искусство войны» СунЦу,

IV век до н.э.

Три человека плыли в золотом свете, затянутая облаками сфера Локи выпукло вырисовывалась на фоне ночи у них над головами. Офис контрадмирала Казуо Аико размещался на кольце Асгарда, в ста километрах к востоку от небесного лифта Бифроста, но ИИ, который усилил и спроецировал изображение, убрал всё лишнее, в том числе и орбитальное кольцо, оставив чистые звёзды, свободный космос и обдуваемый ветрами шар Локи. Комната приобрела тёплые розовые тона 36-го Змееносца С, но, тем не менее, воздух казался леденящим. Никто из находившихся в комнате людей не испытывал радости.

Генерал Джон Говард, безукоризненно подтянутый, в сером армейском мундире, прилип к трубке ручной связи и смотрел на двух нихонджин, что пригласили его на эту конференцию, ожидая самого худшего. Формально Говард по чину считался выше Аико, но адмирал был главнокомандующим Имперскими Вооружёнными силами в системе Локи. В силу традиции и здравого смысла даже вице-адмиралы Военного командования Гегемонии с почтением и дипломатической учтивостью относились к офицерам Имперских войск независимо от их звания и чина.