– Нет, конечно.

– Ох, прости. – Соль всплеснула руками. – О чем это я? Не мое дело, верно? Кстати, я еще не поблагодарила тебя за то, что не отправил в карцер этих придурков. Спасибо, Кэри. И от данного слова я не отказываюсь.

– От какого слова?

– Ты вроде бы хотел переспать со мной. Смешно! Ты уверен, что я девственница?

– Это не так?

– Так! – Она покраснела и отвернулась. – Мне раздеться прямо сейчас?

– Уймись, Соль. Я сволочь, но не насильник.

Глупая малышка. Я ляпнул про девственность в уверенности, что она отступится и перестанет ныть. К счастью, о том, что Мих и Кир проникли ко мне в комнату, больше никому не известно, а я предпочитаю обходиться без карцера, наказывая студентов за проступки.

– Что тогда? Что ты хочешь?

– Хочу, чтобы ты спрятала колючки, успокоилась и выслушала меня. Сейчас либо позже, если устала.

– До отбоя еще час, – нехотя пробурчала Соль. – Но отдохнуть необходимо тебе.

– Я в порядке. Дай мне несколько минут.

Первым делом я показал Соль ящик, где хранил чайные принадлежности, а после закрылся в ванной комнате, чтобы подержать голову под ледяной струей воды. Шторм штормом, но и без него такое ощущение, будто меня пожевали и выплюнули. Впрочем, так всегда после визита на минус седьмой. А ведь будет еще хуже, когда я расскажу Соль правду.

Расскажу, в этом нет сомнений. Перепуганной малышке, попавшей в беду, было не до нее. Но держать в неведении повзрослевшую Соль – глупо. Тем более, бал уже скоро.

Соль заварила чай и раздобыла где–то коробку шоколадных конфет.

– Откуда? – поинтересовался я, вытирая мокрые волосы полотенцем.

– Дядя Петя дал.

– Дал? – хохотнул я.

– Взаймы дал, – пояснила Соль. – Тебе не все равно? Садись, пей. И конфеты ешь. Сладкое иногда бывает полезным.

– Погоди, а где твоя чашка?

– Моя? – удивилась она. – Ты попросил сделать тебе чаю, я и сделала.

Я не просил. Просто показал ей, где все хранится. Михаэль легко сообразил бы на двоих, а Соль… Гордая? Пожалуй… Я должен был предложить, не надеясь, что она поймет.

– Налей и себе.

– У меня режим и диета, – буркнула она.

– Сладкое иногда бывает полезным. – Я вернул ей реплику. – Но на конфетах я не настаиваю. Выпей горячего чаю, ты же замерзла.

Идиллия. Мы с Соль сидим за столом и пьем чай: тихо, мирно и даже с удовольствием. Она права, шоколад восстанавливает силы. Не лекарство, конечно, но лучше, чем ничего. Жаль, что спокойного разговора не получится, но все же я постараюсь вести себя мягче.

Сложно произнести первую фразу, дальше – легче. Я как будто в затяжном прыжке: со свистом лечу в пропасть, в надежде, что за спиной расправятся крылья.

Между «Я не хочу возвращаться на минус седьмой уровень» и «Соль, ты нужна мне» – бездна. И чем дальше, тем острее я понимаю, что Соль не горит желанием меня спасать. Она не перебивает, слушает внимательно, но ее взгляд темнеет прямо на глазах. Я рассказываю о подслушанном в детстве разговоре, о своем плане и об отборе невест. О том, какие испытания предстоит пройти, чтобы выиграть. О приглашении на бал в круг Декарабиа. Мне больно смотреть на закаменевшее лицо Соль, но ведь иного я и не ожидал. Невозможно надеяться на понимание того, кем манипулируешь.

– Тебе так важно покинуть круг? – спросила Соль, когда я закончил.

– Не только круг, но и уровень. Да, важно.

– Но почему?

Хороший вопрос. Только это уже личное, так откровенничать я не готов.

– Там ужасно… Ты не представляешь, как давит свинцовое небо. Я родился выше, и все, чего хочу, остаться здесь, чистильщиком. И только ты можешь в этом помочь.

– Ты не просишь помощи, – напомнила Соль. – Мы уже заключили сделку. Кэри, если я выиграю  отбор… наш брак… он будет настоящим?

Меня передернуло от холода, хотя в руках – чашка с горячим чаем.

– Нет, Соль. Я понимаю, что любви в нашем союзе не будет. Я сволочь, но не насильник. Я получу свободу от круга, ты – крылья. И на этом все.

– Это очень жестоко, Кэри, – тихо произнесла Соль. – Но выбора у меня нет, я выполню свою часть сделки. Правда, гарантировать победу в отборе не могу. Бой на флиссе… – Она покачала головой. – Не думаю, что превзойду тебя в этом к лету.

– Навряд ли курицы, что будут участвовать в отборе, сильны в фехтовании. Ты же сносно владеешь мечом. Соль… прости меня…

Я должен был это сказать. От моих извинений нет толку, они не помогут. И все же…

– Нет, Кэри. Не уверена, что когда–нибудь смогу тебя простить. Мне пора. До завтра.

Соль исчезла прежде, чем я успел ее остановить. Но так даже лучше. О чем нам еще говорить? Свет ангела – мое спасение и мой яд. Ничего, я приму свое наказание, а Соль никогда не узнает о моих чувствах.

Ассоль

Я сбежала от Кэри, потому что боялась расплакаться, но когда вышла из общежития, то поняла, что не чувствую ни обиды, ни ненависти, ни злости. Ничего не чувствую, внутри разлилась какая–то безжизненная пустота.

Всерьез я не задумывалась о семейной жизни, но не представляла, что и не придется. Кэри все решил за меня, искусно расставил ловушку, обманул, подтолкнул… и добился желаемого. Полгода назад, в Чистилище, я предпочла бы остаться без магической силы и жить, как обычный человек на нулевом уровне, если бы узнала о планах демона. Сейчас же я не понимала, как ко всему относиться.

С одной стороны, благодаря Кэри я получила возможность учиться в Академии Чистильщиков. И здесь мне нравится, здесь я на своем месте. Я забыла о своем уродстве, у меня появились друзья, мне интересна будущая работа. Замужество, тем более, фиктивное, не так уж и плохо.

С другой, я – жертва коварного манипулятора. Кэри тщательно и скрупулезно ломал мою жизнь, добиваясь собственной цели. Пусть где–то я получила от этого выгоду, но ведь случайно. Демон думал только о себе и о своем благе, хоть и не забывал заботиться о нужной ему вещи.

Да, именно так. Я для него всего лишь вещь, его безропотная собственность, которой он предусмотрительно заткнул рот.

А как же тогда чувства? Что делать с ними?

Меня влечет к этому злодею, как бабочку к огню. Я убеждала себя, что обманываюсь, заставляла забыть, отрицала и скрывала, но ничего не помогло, мне нравится Кэри. Я влюблена в засранца–демона! И мне жаль его…

Кэри лишь вскользь упомянул о мотивах, что заставили его бежать с минус седьмого, навряд ли когда–нибудь он захочет делиться этим со мной. И все же я чувствовала, что дело не в прихоти. И черный шторм – тому подтверждение. Кэри жесткий, часто безжалостный, но довести его до такого состояния студентам не удалось бы. Иначе кто бы стал держать в академии безумца, способного спалить все дотла?