— Родственничков ейных, — кивнула в сторону Хельги Ягишна. — Глянь, до чего детё довели. Всех боится, зыркает чисто звереныш дикий. Вот скажи ты мне старой, ну не нужна тебе обуза малолетняя, отдай нам сразу, не глумись над девчонкой.

— Мне нужна, — заиграл желваками Аспид.

— Да я разве про тебя, хороший мой? — изумилась Яга. — Я про деда да тетку Хельгиных. Хотя и тебе пару ласковых скажу, готовься.

— Давай, — склонил голову змей.

— Почто жену привел? Хочешь кровиночку мачехе сбагрить?

— Ну знаете ли, — вспыхнула Маша. Она хоть и ожидала наездов, но не таких резких.

— Знаю, — сверкнула глазами Яга. — Насквозь всех вижу!

— Заметно, скривилась берегиня. — Очки оденьте, — посоветовала с сердцем. — А лучше личную жизнь устройте, чтоб не завидовать и на близких злость не срывать.

— Да я тебя! — вскипела ведьма.

— Машенька, успокойся, — встрял между разъяренными женщинами Аспид. — Нянь, выбирай выражения.

— Я так сейчас всем подберу! — яркими углями вспыхнула глаза Яги.

— Прекратите орать при детях, — не испугалась Марья.

— Ты меня поучи, поучи! — не отступала Ягишна. — Учительница нашлась. Да я таких орлов вырастила!

— Так, — выдохнула Маша, стараясь успокоиться. — Нам тут не рады. Мы уходим,

— в три шага она оказалась рядом с крошечной копией мужа. — Иди ко мне, милая.

Та серьезно посмотрела на незнакомую красивую тетю и неожиданно для всех протянула к ней ручки.

— Ма? — спросила недоверчиво.

— Мама, — согласилась та, совершенно не задумываясь о том, как и почему ее понимает выросшая за морем кроха. А с другой двадцать пятой стороны чего об этом думать. Сказка вокруг? Сказка! Лукоморье. Царь Кащей с бабой Ягой и Горынычем в придачу. Раз так, то маленькое, но такое важное чудо как раз кстати. — Пойдем домой, доченька.

Хельга серьезно кивнула и обняла так вовремя нашедшуюся маму.

— Аспид, открывай портал, — попросила та.

— Домой?

— В трактир, — определилась Маша. — Надо завтрак готовить на всю ораву. Поможешь мне, милая? — она поцеловала нежную щечку доверчиво прижавшейся малышки.

— Да, — хорошо подумав, кивнула та.

— Платон, за завтраком в 'Лягушки' приходи. Понял ли?

— Усек в натуре, — из-за шкафа выглянул домовой.

— Гом! — внезапно оживилась Хельга.

— Кто? — не поняла Маша.

— Гомик, — прозрачный пальчик указал на покрасневшего словно помидорка домового.

— Устами младенца, — согласилась Маша.

И все это в полной тишине. И то, кому шуметь? Яга, узрев реакцию маленькой дикарки на Марью, застыла, словно громом пораженная. Аспид боялся лишний раз дохнуть, вдруг да развеется как дым видение жены с дочерью на руках. Платоша, не ожидавший от мелкой Снегурочки такой подставы, растерял все слова. Даже нецензурные. Надо бьло всю жизнь по понятиям жить, чтобы невзначай угодить в гомики. Люба, как на грех, отошла на минуточку и пропустила все веселье, а Златочка и Вовчик, пользуясь случаем, распотрошили шкатулку с красками для лица, которую позабьла в детской рассеянная бабушка Василиса, и наводили друг другу красоту. Практически неземную.

Так и не найдя слов, Аспид подошел к своим девочкам. Они заговорщицки переглянулись, бледно улыбнулись ему, но все же позволили себя обнять и увести прочь.

— А где Хельга? — царевна вернулась аккурат в тот момент, когда три фигуры растворились в мареве портала.

— Отец забрал, — сердито ответила Яга.

— Так говоришь, словно малютку черт побрал, — отошел от несправедливых инсинуаций Платоша, — а не отец с матерью. Епта.

— Мачеха она, — от полноты чувств аж притопнула Яга. — Мачеха.

— Вы про Машу? — догадалась царевна.

— Про нее, — поджала губы ведьма. — Говорит нашей беляночке, что мама ейная, а та к ней ручки протянула. Представляешь? Нас чуралась, а ей…

— Ну так она и правда мама, — пожала плечами Люба, не понимая в чем собственно дело. — Раз Аспид отец, то Маша…

— Да как так-то?

— Ну это ведь Маша, — как маленькой стала втолковывать ревнивой ведьме Любава. — Она с нами-то как с тухлыми яйцами носится, а тут Аспидова дочка. Да еще такая.

— Какая?

— Неприкаянная, вот какая, — подсказал Платоша. — И, главное, вся в отца. Такая же красивая, ядовитая и Машку любит.

— А ядовитая-то почему? — не поняла Любава.

— Нехорошими словами обзывается, — поделился наболевшим домовой. — В гомики меня записала, прикинь.

— Чего? — растерялась, не ожидавшая такого поворота царевна. — Куда?

— Гномик он, — перевела с детского на человеческий задумчивая Яга.

— Гомик, — подтвердили разукрашенные почище новгородских скоморохов близнецы и радостно рассмеялись.

Трактир Хельга одобрила. С любопытством огляделась по сторонам. Заулыбалась. Но с рук слезать отказалась наотрез. Стоило Аспиду, Меланье, Насте или дядьке Корнею потянуться к малышке, как она изо всех сил вцеплялась в Машу и начинала рьдать.

— Вот холера какая, — восхитился домовой.

— Чума, а не девка, — согласилась Меланья.

— Как же ты будешь с ней управляться? — растерялся Аспид, не ожидавший от своей кровиночки такой подлянки. Маленькие девочки представлялись ему более сговорчивыми, веселыми и нежными. Правда судил он только по Злате, а тут… Не малышка, а волчонок дикий. Вцепилась в Машу, аж пальчики побелели. Права Яга надо наведаться к уродственничкам викингам, мать их за ногу да через коромысло, и объяснить, как нужно обращаться с крошечными девочками. Каленым железом привить им это понимание.

— Замечательно управлюсь, — заверила Маша. — Задержись на полчасика, увидишь.

— Я вообще не собирался уходить, — слегка обиделся, почувствовав себя лишним, змей.

— Вот и прекрасно, — обрадовалась Маша. — Я так люблю, когда ты рядом, и Хельга тоже. Правда, солнышко?

Малявочка поглядела на отца как солдат на вошь и пожала хрупкими плечиками.

— Кхм, да… — закашлялся тот, скрывая обиду и, пожалуй, ревность. — И все же, Машунь, надо от тебя Хельгу отцеплять.

— Это ты на завтрак так тонко намекаешь? — догадалась берегиня. — Есть у меня идея на этот счет.

— Какая?

— Вполне себе сказочная, — ответила Маша. — Посажу детку в рюкзак…

— Куда?

— В заплечную суму или короб полегче. И буду как медведь в одноименной сказке. Займусь завтраком, а Хельга будет мне говорить: 'Высоко сижу, далеко гляжу, все вижу!'