По словам учителя Кадора, умение предугадывать опасность это один из уровней навыка боевой медитации. А я в ней хорош. И давно. Можно ли самому заставить работать его так, как мне нужно? Или... Можно попробовать сделать кое-что другое! То, что однажды я заметил в пещере Чёрной горы! С этой мыслью я погрузился в боевую медитацию: представил вокруг себя большой вихрь струящихся нитей силы, зажёг в теле схему меридианов и потянул энергию в своё средоточие, что за полдня тяжёлых занятий изрядно опустело. Этот момент я уже научился определять по цвету самого средоточия. Синий — полный, светло-голубой — пустой. Если даже я потерял столько сил, то наверняка часть бегущих вокруг меня, остались и вовсе без них, даже кидая камни через раз на занятии Кадора, а значит, совершенно беззащитны, но продолжают бежать. Молодцы. Никаких стонов и возмущений, как раньше. Совершенно новое ощущение едва не застало меня врасплох. Я почувствовал, а затем и увидел, как что-то стремительно ворвалось в вихрь тянущейся ко мне энергии. Едва успел понять, со своими раздумьями, что к чему и толкнуть средоточие. Камень летел не в меня, но верная дорога найдена, осталось только отточить свой навык. Но это дело хотя бы не грозит мне новой потерей времени. Ведь этим можно отлично заниматься прямо во время уроков Шамора. Ведь этому он и пытается нас научить. Когда не мешает лозунгами.

— Орден заботится о вас. Орден учит вас. Орден даёт вам знания. Орден ждёт от вас служения. Цель Ордена?

— Защита! — дружно гаркнули мы, продолжая бег.

— Кого защищает Орден?

— Людей империи!

— Что ждёт Орден от вас?

— Верного служения!

— Достаточно, — раздался довольный голос Шамора. — Остановились. Мечи в ножны! Построились!

Мы привычно выстроились парами возле ринга, готовясь к схваткам. Вот только озадачивало то, что не прозвучал приказ снять утяжеление.

— Каждый год решаю с кого начать? Лучших? Худших? Каждое представление хорошо по-своему. В этот раз обе пары равны. Значит... Калира! Азо!

Самые слабые бойцы в рейтинге Шамора. Низкая, худенькая девочка. Густые, длинные, светлые, почти золотые волосы. Большая по размеру одежда, обычно туго стянутая поясом, а сейчас и лямками мешка. Вечно испуганное личико с пуговкой носиком и огромными, голубыми, как небо Пояса, глазами. То ли трусиха, то ли просто жутко молчаливая и робкая. Не представляю, что она делает в Школе. Семья занимается вышивкой. Она сама считается подмастерьем у матери. Её талант в Закалке был очень неплох, семья купила ей Возвышение Воина, отправила на экзамен сюда. Но зачем? Она явно не боец. Сомневаюсь, что Ордену нужны свои вышивальщицы. Только ради зелья Взрывного роста Узлов?

Азо. Лишь чуть сильнее своей противницы. И так же неказисто выглядит. Просто зеркальное отражение. Тот же рост. Та же худоба. Тонкая худая шея с большой головой. Русый короткий волос. Форма Школы сидит на нём, как старый мешок. Мне его жалко. Видно, как он старается, выкладываясь изо всех сил. Зубрит книги, рвёт жилы на тренировках. И всё впустую. Никаких успехов. Он не всегда побеждает даже Ули. Особенно теперь, когда она Воин. Он просто проклят. Про таких в деревне говорили, что в прошлой жизни они прогневали Небо. И теперь расплачиваются. С каждым новым днём, что он остаётся на этапе Закалки у него всё сильнее вваливаются щёки, заостряются скулы, а в голубых глазах ярче становится нездоровый блеск. Мне и впрямь его жаль. На моих глазах рушится его жизнь.

— Мечи из ножен! Что вы замерли, словно мышь перед змеёй? Страшно? Кто там из вас, — учитель Шамор, поднял брови, обводя взглядом серых глаз наш строй, провёл ладонью по коротким светлым волосам на макушке, — пытался проесть мне плешь глупыми вопросами о кулаках? Настало время меча! Что? Что теперь не так, Мигнир?

— Старший, а как же амулеты?

— Хе-хе-хе! Страшно, да?

На этот раз затычка Мигнир промолчал. А учитель, отсмеявшись, бросил в стоящих на ринге два массивных костяных, чуть жёлтых кругляша на чёрном шнурке, которые они поймали.

— Амулет защиты. Годы назад, остряки назвали его Запасной шкурой. Превратит смертельную рану в простую, что заживёт к утру. Но вот боль уменьшать не будет. И это правильно, да, Калира?

Девчонка молчала. Моё зрительское место находилось ровно посередине между стоящими на ринге. Я видел их обоих. Видел, как на глазах серела девчонка, а злая улыбка на лице Азо становилась всё шире и шире.

— С этого дня на моих уроках разрешено всё. Кулаки, мечи, Покров, Лезвие, Медведь, если среди вас вдруг найдётся гений понимания техник. Отныне, пока на вас Шкура, можно бить в глаза, горло, пах, — Послушник Шамор явно выпустил свою силу Воина, дополнил ей свои слова, которые давили на плечи. — Пора готовиться к взрослой жизни, Воины...

Что же... Я давно к ней готовлюсь. И сила учителя уже не так пригибает меня к земле. Я ещё слабее его, но и впрямь — Воин!

— Сходитесь!

Азо неспешно двинулся вперёд. Улыбка исчезла с губ, но вот глаза лихорадочно горели предвкушением. Каждый шаг он, словно на пробу, взмахивал мечом, со свистом разрезая воздух. Калира вздрогнула раз, другой и вдруг швырнула меч под ноги, вскидывая ладонь. Даже я не успел понять, что происходит, а уж парень не успел даже вздрогнуть. Я видел Лезвие духа в исполнении Виликор. Тут, возможно, вышло лучше. Полупрозрачное лезвие, похожее на узкий короткий кинжал, светящийся белым светом, словно выскочило из центра ладони худышки. Метнулось вспышкой и вошло в грудь парня. Хрустнуло. Азо всхлипнул, хватаясь свободной рукой за рану, упал сначала на колени, затем завалился на бок, дёргая ногами и хрипя. По камням потекла кровь.

— Неожиданно. Вот уж подарок. Оказывается, тебя нужно было пнуть с обрыва, чтобы обнаружить твоё призвание. Отличная работа! Очень быстрое, чёткое исполнение техники. Мир! — внезапный окрик учителя заставил даже меня вздрогнуть и оторвать взгляд от лежащего. — Вытащи неудачника и положи у террасы. Амулет мне. И нет, никто не будет тащить его сразу к лекарю. Да, боль такая, будто ему этот кинжал в лёгком провернули. Но рана пустяковая. Азо, направь свой дух к ране, запри её, прегради путь крови! Ах, да, - голос Шамора был полон ядовитого сочувствия, - ты же не Воин. Тогда крепче сжимай пальцы. Это всё, что тебе остается. Чем больше потеряешь крови, тем слабее станешь, чем слабее ты, тем слабее пальцы. Ну, ты понял, да? Новый вид урока для всех вас. Урок терпению и преодолению. По-хорошему, я бы требовал, чтобы он встал и продолжил схватку. Но в первый раз дам скидку. Всем. А теперь, — палец учителя поднялся в указующем жесте, — На ринг!

— Прощаемся со старшим!

Как всегда, Шамор выжал большую часть из нас до последней капли. Стоило ему повернуться к нам спиной, как ещё стоящая на ногах половина класса рухнула на землю, присоединяясь к раненым. И дело не только в крови, что обильно запятнала сегодня камни ринга. Эта его сбруя становилась всё тяжелее. Иногда мне казалось, что стоит с меня снять этот груз, и я смогу без отдыха бежать с рассвета до заката. Остальные и на схватку выходили из последних сил, желая закончить это поскорее. Я ещё раз ощупал рассечённое плечо. Терпимо. Даже к Хрилу не пойду. Старый для меня вид урока. Пнул сброшенную сбрую и огляделся. Ни у кого не горело на лице желание помочь мне. Удивительно. Да и не нужно. Виликор, пинками поднимающая людей на ноги, чтобы отправить их за носилками, обернулась ко мне и кивнула на ринг, с которого мы только ушли. Я кивнул в ответ, ухватил лямки и волоком потащил груз на место.