получения опыта, — покраснев и тяжело задышав, призналась Маша в потере девственности.

— Что ж, если у вас все сложится, с меня шикарная свадебная церемония и не менее шикарный подарок, — пообещал я.

— Семпай совсем не ревнует! — буркнула она.

— У семпая немножко болит сердце и душит жадность, но это — твоя жизнь, и я всегда тебя поддержу, — честно ответил я.

— Можно я приведу его на собеседование? — спросила Мари.

— В игровуху? Приводи, конечно, нам толковые кадры всегда нужны, — одобрил я. — Нанако, запиши, пожалуйста… Как его зовут?

Нанако достала блокнотик, а я отпил кофе.

— Уробути Гэн.

— Пффф! — исторг я ей в лицо весь набранный в рот напиток. Это от неожиданности.

Ну вот, теперь придется Маше голову мыть.

— Семпай, в чем дело? — удивилась она, вытирая лицо салфеткой.

— Мир в опасности! — сдавленно выдохнул я.

— Иоши-сама? — удивилась и Нанако.

— Скажи… — спросил я Мари. — А ему нравится «Сейлор-мун»?

— Только мрачные эпизоды, а так он махо-сёдзе ненавидит, — пояснила она и вышла из кабинета — видимо, умываться.

— Как и ожидалось от самого злого человека в мире, — вздохнул я.

— Вы о Мари?

— Мари по сравнению с ним — настоящий ангелочек, — вымученно улыбнулся я.

— Хотите я сама скажу ей, что мы его не возьмем? — предложила выход Нанако.

— Ни в коем случае, мы его возьмем и дадим спокойно работать, — покачал я головой.

— Почему? — удивилась секретарь.

— Потому что контракт с Кьюбеем уже заключен.

* * *

Перед маминой выпиской мы с Хэруки еще успели посетить новоселье семьи Пенкиных — Широ-таки продавил себе спокойную жизнь на ферме неподалеку от участка семьи Фукуда. По его просьбе Саяка нашла почти столетнего дедушку — архитектора, который возвел для них каноничную деревянную японскую усадьбу. Сада пока нет, но обязательно появится. Внутреннее убранство — подчеркнуто-японское, Сергей очень старается экзистировать аутентично. Наш подарок — каменный стол типа тех, что мы привезли из Индии, но этот расписан журавлями и бамбуком, поэтому в интерьер вписался просто замечательно.

Заодно познакомился с мамой суперзвезды — Сергей ей очень дорожит, вот и вывез погостить, а так они у него все уже давненько в Москве живут, причем без малейших усилий с моей стороны — их туда переселил советский Минкульт, а то как так, мировая звезда, а родня в Пензе живет. Нехорошо!

— Спасибо, что запретил моему Сережке пить! — благодарно улыбнулась мне мама Широ.

— Мог и не запрещать, — улыбнулся я в ответ. — Ваш сын — очень творческий, поэтому страдал от невозможности самореализоваться. Теперь у него причин пить не осталось вовсе!

Саяка на правах хозяйки дома провела для нас экскурсию — самым интересным местом оказалась «комната достижений Широ»: лишенные полок части стен были увешаны вырезанными из газет и журналов фотографиями Пенкина (частично — в сопровождении супруги), а рядом — огромная карта мира, куда Саяка втыкает флажки. «Вот здесь мой муж выступал!», так сказать. Гордится, в общем, и мотивирует на дальнейшие свершения. Скоро «Грэмми», и в комнате появятся первые награды. Не могут не появиться!

Попрощавшись с семьей Пенкиных, погрузились в лимузин и поехали домой.

— Слушай, это же не мопед Кохэку? — указал я на синюю «Хонду», припаркованную у фермы Фукуда.

— Это Кейташи себе купил, — пояснила Хэруки.

— Знакомится с дедом, получается! — улыбнулся я.

— Фукуда-сенсей на Окинаве, — напомнила Хэруки. — Поэтому они просто живут вместе.

— Надо и нам вместе сегодня пожить, — разохотился я.

— Обязательно надо!

Глава 21

Проснувшись среди ночи в холодном поту, вдруг осознал, что отдых на «стартовом» острове — Кюсю — нифига своих плодов не принес, и морально я до сих пор жутко вымотан — третью ночь подряд какая-то муть снится. Или это нормально, а я просто себя жалею и накручиваю? А плевать — до Нового года осталось две недели, и я знаю как потратить часть этого времени. Но сначала нужно поговорить с главой семьи (формальным).

Встав с кровати, надел халат и пошел к лестнице, привычно приглушая шаги, чтобы не потревожить Чико — вот у кого со сном никаких проблем! Спустившись на второй этаж, не удержался и заглянул в детскую — вот они, два розовеньких комочка, спят в большой, автоматически покачивающейся колыбельке. Сестренку назвали Томое, а братика — Наоки. Придется теперь родителям заделать еще комплект, чтобы дед Казума и бабушка Аяка не дулись. А вот и мама — без животика выглядит прямо непривычно, спит на установленном в детской диване. Не хочет от малышей никуда уходить, и бате приходится ночевать одному. Временно, само собой. Прикрыв дверь, пошел дальше и тихонько поскребся в родительскую спальню.

Растрепанный красноглазый батя открыл спустя минуту, и, потирая левый глаз, поднял на меня бровь правого.

— Кошмары замучили, — признался я ему.

— Хочешь поспать со мной? — предложил мой добрый родитель.

— Не настолько, но твое предложение очень трогательно, — с улыбкой покачал я головой. — Мне бы на Йонагуни с Хэруки — ей в Индию только через неделю, и Кейташи с Кохэку. Можно нам каникулы дней на семь организовать?

— Ну конечно! — улыбнулся батя и потрепал меня по волосам. — Я уж думал, что ты совсем забыл о том доме. Уверен, с ним все хорошо, но проверить не помешает, верно? — поцундерил он вместо меня.

— Спасибо, пап! — поблагодарил я.

— Глупости, — отмахнулся он. — Ты очень хорошо поработал за этот год, сын, и я тобой горжусь. Только поговори завтра с Хомурой, хорошо?

— Поговорю, а то вдруг решит, что я от вас сбежал, — кивнул я. — Братик и сестренка супер милые, но мне больше нравятся дети постарше — когда начинают ходить и немножко разговаривать.

— Главное не говори об этом Чико! — мягко рассмеялся батя и пообещал. — Я обо всем позабочусь, а ты прямо с утра всех обзвони — они ведь не в курсе, верно?

— Не в курсе, но обязательно согласятся, — уверенно