–Удача здесь ни при чем, мы знали, что вы обратитесь к нам, и поэтому наплевали на дерьмо, которое вы в нашу жизнь непременно принесете.– Дюк Роттер пренебрежительно изучает меня пустыми глазами.– Что вы знаете о враге, с которым имеете дело?

–А что вы о нем знаете?– парирую я.

–Вопросы задаю я, голубок.

–Голубок?

Меня передергивает, я почти уверен, что замахиваюсь, чтобы врезать этому кретину как следует по челюсти. Мне ничего не стоит размазать его по стене даже с двумя поврежденными руками. Пусть он не сомневается. Однако в эту же секунду ко мне подходит Хэйдан. Он кладет ладонь на здоровое плечо и шепчет:

–Не надо.

–Послушай брата и сиди молча.

–Папа, пожалуйста…

–Не влезай. Катись отсюда, давай, поживее.

Эби расстроенно выбегает из кухни, а я вновь перевожу взгляд на нашего гостя.

–Что?– бросает он.

–Мы здесь, чтобы обговорить план,– вмешивается Норин, опершись спиной о разделочный столик,– не время препираться.

–Да, пора обсудить детали,– соглашается Мэри-Линетт, кивнув сестре.– Дюк, ваша дочь питается стихией воды, она идеально подходит по описанию.

–Я и не сомневался.

–И мы ценим, что вы согласились помочь.

–Еще бы. Вся эта фигня с предсказаниями постоянно сбывается. Сопротивляться нет смысла, не так ли?– Дюк чешет ногтями, под которыми скопилась грязь, подбородок и переводит на Джейсона надменный взгляд.– Ты ведь согласен со мной, песик?

Это он зря. Джейсон выдыхает дым, покачивая головой, и говорит:

–Не стоит так меня называть.

–Почему же?

–Потому что ты хочешь жить.

Я усмехаюсь и вижу, как усмехается Хэрри. Только идиот будет злить Джейсона; мы все прекрасно знаем об этом, поэтому одновременно переглядываемся, испугавшись, что в какое-то мгновение Дюк Роттер добьется своего и Эбигейл станет сиротой.

–Вернемся к теме?– интересуется Джейсон, выбросив окурок в мойку.– Не против?

–Да ради бога,– отвечает Роттер, вальяжно расположившись около стены, но от меня не ускользают его расширенные зрачки. Значит, Дюк не такой уж и идиот.

Я прошу Хэрри найти папку в шкафчике за склянками Норин, а сам поднимаюсь и опираюсь ладонями о стол.

–Сегодня утром уехала Бетани Пэмроу.

–Дочь шерифа?– уточняет Джейсон, и я киваю.

–Она понимает, что отцу здесь находиться небезопасно, и поэтому уговорила семью как можно скорее уехать. Она оставила фотографии, сделанные экспертами, это снимки с мест преступлений, в которых подозревают… вас.

–Нас?– не понимая, переспрашивает Мэри-Линетт, взглянув на меня из-под густых ресниц.

–Да, вас.

–Неудивительно,– вмешивается Норин и подходит к Джейсону. Он кладет ладонь ей на плечо, а она накрывает ее рукой.– Этот городок всегда во всем винил нас. Не стоило ожидать другой реакции.

–М-да, ваша племянница хочет перерезать всем глотки,– шмыгая носом, напоминает Дюк Роттер и усмехается:– Кого ж им еще винить?

–Она не понимает, что делает.

–Она все прекрасно понимает. Бездушная тварь, чего вы ожидали?

–Вы здесь, чтобы помочь нам,– напоминает Мэри, сверкнув глазами.– Верно?

–Конечно, сладкая.

–Тогда сделайте себе одолжение – заткнитесь. Иначе я лично выставлю вас за дверь.

–И кому ты сделаешь лучше, куколка?

Джейсон делает шаг вперед, но Норин останавливает его, схватив за руку. Он шумно выдыхает, а я недовольно отворачиваюсь. Трудно осознавать, что единственный человек, который может нам помочь,– кусок дерьма. Дюк Роттер даже воняет как кусок дерьма. Не представляю, как он сумел вырастить такую дочь. Эбигейл светлая, умная. Она его полная противоположность. Мне хватило нескольких секунд, чтобы увидеть ум девочки, и хватило пары мгновений, чтобы увидеть гниль ее папаши.

Хэйдан вытаскивает из папки снимки и раскладывает их на столе, старательно соблюдая ровные линии, будто клеит макет.

–Бет сказала, что директора нашли подвешенным к потолку. А вот этого мужчину,– я указываю пальцем на лицо с выеденными глазами,– нашли в поле. Вчера вечером.

–Кто это?

–Грегори Тимболд – член Доминиканского ордена.

–Доминиканского ордена?– не верит Норин и поднимает на меня взгляд.– Мэттью, это невозможно. Доминиканцы жили во времена…

–Я знаю историю, поверьте. И я был удивлен не меньше вас.

–Выходит, в Астерии нашли пристанище фанатики, сжигавшие ведьм еще в Средневековье?– удивляется Мэри-Линетт и неожиданно прыскает со смеху:– Классно.

–Не понимаю, почему ты смеешься, Мэри.

–Надо же внести разнообразие в будни, Норин.

–Вряд ли мы имеем дело с Доминиканским орденом,– задумчиво говорит Джейсон и вытирает вспотевшее лицо.– Это культ, пародия. Что за последователи?

–Неизвестно, кто хуже: доминиканцы или фанатики, стремящиеся ими стать.

–Проблема в том, что этот орден знает правду,– говорю я, сжав пальцами пылающее плечо, и морщусь.– Они знают правду об Ари и попытаются ее убить.

–Это не так-то просто,– дергая уголками губ, шепчет Норин.– Ариадна сильна, ты и сам сегодня видел, на что она способна.

Да уж, видел, слышал, чувствовал. Сегодня я познакомился с новой стороной Ари. И мы друг другу не понравились.

–Посмотрите,– я указываю пальцем на красные буквы.– «Смерть не приходит одна». Я уверен, это послание. Предупреждение. Ари хотела сказать, что будут еще жертвы.

–Или она просто ждет, что вы намочите штаны,– предполагает Дюк.

–Она хочет, чтобы мы думали,– настаиваю я,– чтобы мы думали и остановили ее.

–Похоже на месть, Мэтт. Эти люди пытали ее, вот она и вернулась, чтобы…

–Это глупо. Поверьте! Возвращаться, чтобы просто отомстить? Люцифер заполучил ее душу, но с какой целью? Ари не девушка, в которую Дьявол случайно ткнул пальцем.

–Разумеется, у него был план,– соглашается Норин.

–Вот именно. Все поступки Ари сумбурны, привлекают слишком много внимания. Я не силен в составлении стратегий, но разве плохие парни заявляют о себе? Только идиоты выставляют преступления напоказ. В жизни убийцы молчат и просто делают свое дело.

–Ариадна отвлекает наше внимание,– неожиданно говорит Джейсон и наклоняется, изучая фотографии.– Она хочет, чтобы мы думали о ней.

–В то время как происходит нечто более важное,– добавляет Хэйдан, встревоженно глядя на меня. В окно врываются порывы холодного ветра и шум проезжающих машин.