Я еще не придумал, как буду бороться с Ариадной. Но, как мне кажется, валяться в грязи и давиться сухими листьями, пока она издевается и болтает о жизни,– неплохой способ отвлечь ее от действительно важных вещей.

Мэри-Линетт в последний раз прожигает меня взглядом и срывается с места.

Я достаю из-за спины металлическую стрелу, нервно сжимаю в пальцах лук и делаю несколько шагов вперед, надеясь, что ни Ари, ни Меган меня не заметят. К счастью, они в мою сторону даже не смотрят. Ариадна неотрывно наблюдает за тетушкой, которая до сих пор стоит на коленях перед фон Страттен и покачивается от завывающего ветра.

С каждой секундой кожа Меган становится ярче и румянее, дыхание выравнивается, судороги перестают сковывать ее тело. Меган улыбается, обнажая окровавленные зубы, а я настороженно хмурюсь.

–Жалкая,– сиплым голосом говорит фон Страттен.

Норин приподнимает голову.

–Твой пес был бы весьма расстроен, узнай он, что именно ты спасла меня.

–Что?

Меган смеется, давясь кровью, а я стискиваю зубы. О чем она говорит?

–Джейсон?– не своим голосом спрашивает Норин, сгорбив плечи.

–«Джейсон»,– передразнивает Меган фон Страттен,– жаль, что жить ему осталось совсем недолго.

Старшая Монфор замирает, а я слышу, как в голове у меня что-то щелкает.

Почему она так сказала? Что она имела в виду? Я понимаю, что сейчас глупо рваться вперед, привлекая к себе внимание, ведь нужно услышать больше, узнать больше, но уже в следующее мгновение фон Страттен выпрямляется, что обозначает, что она в порядке, и выбора у меня не остается. Я поднимаю лук и натягиваю тетиву – я делал это столько раз, что выпускаю стрелу на автомате. Все происходит слишком быстро.

Я никогда не промахиваюсь, всегда бью точно в цель, словно вижу мишень гораздо ближе, чем она находится на самом деле, и стрела несется ровно в лоб фон Страттен: она пронзила бы ее череп, расколола на две части, будто грецкий орех. Да, стрела убила бы Меган, если бы прыткие пальцы Ариадны не перехватили ее в воздухе.

–Черт!

Ари стремительно оборачивается, встречается со мной взглядом и сообщает:

–Как же ты мне надоел!

Она машет рукой, и я подлетаю в воздух, зацепив кучу желтых листьев.

Стрелы валятся вниз, кислород застревает где-то в глотке! Я округляю глаза и уже в следующее мгновение несусь навстречу земле. Я не успеваю сгруппироваться и прикрыть руками лицо, лечу вниз и со всей силы падаю на спину, услышав, как согнутая под неестественным углом рука хрустит от удара. Мои глаза распахиваются еще шире, и я испускаю стон, ощутив дикую боль в ключице.

Чьи-то ледяные пальцы хватают меня за подбородок, дергают на себя – Ариадна.

–Не стой на моем пути, Мэттью!– предупреждает она, в ее голосе звенит металл. Она впивается пальцами в мое плечо – меня пронзает такая адская боль, от неожиданности я кричу.– Ты сломаешься, поверь мне.

–Посмотрим.

–Не стоит бросать мне вызов.

–Я не боюсь тебя.

–Посмотри на меня, взгляни мне в глаза, Мэтт. Взгляни!

–Нет.– Я стискиваю зубы и громко сглатываю.– Не взгляну.

–Ты будешь смотреть на меня!– восклицает Ари.– Ты будешь смотреть на меня, пока я буду убивать твоих друзей и знакомых. Будешь смотреть на меня, когда я сровняю Астерию с землей. Ты будешь смотреть на меня, когда я уничтожу тебя, Мэттью Нортон. И ты будешь любить меня.

Она улыбается, а у меня внутри все переворачивается. Чувствую себя паршиво, в голове с новой силой вспыхивает боль, но я не подаю вида. Я все-таки гляжу ей в глаза.

–Я не допущу этого, Ари!– Я через силу подаюсь вперед и замечаю растерянность в малахитовом взгляде девушки.– Я спасу тебя.

–Попробуй спасти чудовище.

–Ты не чудовище.

–Правда?– Она хватается за мою ключицу. Звучит хруст. Звезды перед глазами взрываются ярчайшими искрами, красками, я падаю, загребая пальцами влажную землю.

–Черт возьми, Ари!

–Что теперь ты скажешь? Что?

Я рычу, она нависает надо мной, словно пантера, а затем происходит нечто странное и обескураживающее. Ариадна подлетает в воздух и падает на землю в нескольких метрах от меня, будто бы незримая сила отпихнула ее.

Я растерянно морщусь, неуклюже перекатываюсь на бок и замечаю, как изумрудные глаза Ариадны темнеют от злости. Она недоуменно встает и кривит губы.

–Малышка, ты не заблудилась?

Малышка? Что она несет? Кто умудрился оттолкнуть Ари с такой силой? Очередная ведьма, которая способна управлять воздухом? Или ее дар – телекинез?

Я оборачиваюсь и столбенею.

Ариадну подняла в воздух девочка лет одиннадцати. Волосы у нее светлые, а тельце худощавое, словно она болеет. Глаза огромные, голубые, а еще невероятно умные. Ари не колеблется ни минуты. Она бросается в сторону девочки, и я резко вскакиваю, намереваясь закрыть девочку собой, чтобы продлить ей жизнь.

Однако моя помощь оказывается бессмысленной: незнакомка поднимает руку, и Ари вновь отрывается от земли, вновь пролетает несколько метров и ударяется спиной о ствол дерева. Ариадна падает, ломая ветки, а я перевожу ошеломленный взгляд на гостью: кто она? Незнакомка прикасается руками к вискам, надавливает на них, и в ту же секунду скульптура орла на фонтане распадается на сотни кусков, которые разлетаются в стороны и валят с ног Меган фон Страттен.

–Идем,– говорит девочка, протягивая мне ладонь,– скорее.

Я оглядываюсь в поисках сестер Монфор, но рядом их нет.

–Все в порядке, они в безопасности.

–В безопасности?

–Пожалуйста, Мэттью, нам надо торопиться.– Незнакомка берет меня за руку.– Мы должны уходить.

–Да, но…– Ничего не понимаю. Что происходит? Кто это? Я трогаю больное плечо и шумно вздыхаю: не думаю, что у меня есть выбор.– Конечно. Идем!

Я крепче сжимаю теплые пальцы девочки и иду за ней. Понятия не имею, кто она и почему оказалась здесь, но она спасла меня. Спасла Монфор! Я смотрю на коротышку и неожиданно усмехаюсь. А я-то думал, что уже разучился удивляться.

Я держусь за руль одной рукой. Вторую прижимаю к груди: она безумно болит. Мне почему-то кажется, что я не просто вывихнул плечо, а раздробил кость на сотни частей. И, признаться, я не удивился бы. Стоит вспомнить бешеные глаза Ариадны, и такой расклад на самом-то деле покажется хорошим. Она собиралась сломать не только мою руку.

Девочка молчит всю дорогу, сидит рядом пристегнутая и задумчивая, водит тонкими пальцами по запотевшему стеклу, рисуя волнистые узоры. У нее невероятно доброе лицо, лицо эльфа с острым подбородком и неестественно большими глазами. Руки тощие, плечи такие костлявые, что выпирают из-под теплой жилетки. Уверен, коснись ее пальцем, и она рассыплется на молекулы. Но потом я вспоминаю, что, несмотря на болезненный цвет кожи, торчащие кости и миловидное личико, этот человек спас мне жизнь.