и Джессика подскочила с места от испуга. Но в это время открылась дверь, и в комнату вошла Мэри с подносом в руке, на котором, кроме фруктового салата, красовалась тарелочка вкусных сэндвичей.

— Прости, я пыталась принести как можно быстрее все, но Тереза еще положила столько всего! — она состроила невинные глазки, типа, да вы что, я тут ни при чем!

Ага! А мы так ей и поверили!

— Все в порядке, давай помогай все уплетать, ты ведь понимаешь, что я одна все это не съем?

— Хорошо, но с одним условием!

— С каким? — спросила Джесс, уже глотая клубнику.

— Ты отрежешь яйца Марку!

От неожиданности девушка закашлялась, пытаясь унять истерический смех, который рвался наружу.

— Джесс, осторожно! На, выпей воды!

— Ри, Господь ты Всемогущий! За что ты так с Марком? — сквозь хохот и кашель простонала она.

— О-о-о, ты не знаешь, что он натворил! Сейчас я начну, вчера он…

Джессика улыбнулась и начала слушать ее рассказ, в котором, как всегда, виноват был Марк, а она вообще ни при каких делах. Все бы ничего, но Джессике часто жалко было парня: он, чтоб успокоить Мэри, брал на себя вину; естественно, все шишки и упреки в итоге сыпались на него. А что поделаешь — любовь у них такая.

После разговора с Мэри Джессика прилегла поспать — от ее частой болтовни у кого угодно могла заболеть голова. Проснулась она, когда почувствовала легкое прикосновение губ. Не размыкая веки, Джессика прижалась к груди Николаса, вдыхая его родной запах.

— Все в порядке, спи, любимая. Я рядом.

— Я скучала, где ты был? — прошептала она сквозь сон.

— Были кое-какие дела, не думай ни о чем, сейчас тебе нужно поспать, засыпай, я буду охранять твой сон, — он поцеловал ее и прижал к себе.

Девушка прильнула к нему и, спокойно вздохнув, заснула.

— Ты хочешь, чтобы Джеймс ходил за мной по пятам? — удивленно воскликнула Джессика по прошествии двух дней.

Все эти дни она даже на минуту не оставалась одна, и это просто раздражало. Девушка даже не могла побыть сама с собой, просто даже поговорить с Николасом, потому что вечно чувствовала чье-то присутствие рядом. А вечером он приходил поздно, поэтому рассказывать о ребенке она не решалась.

То ли потому, что она была беременна, то ли потому, что ее вечно кто-то да окружал, девушка все время была на нервах. За два дня она успела несколько раз покричать на Мэри и нагрубить Терезе. Они, естественно, виду не подавали, что обиделись, но Джессику саму мучили угрызения совести. Конечно, она извинилась, они все понимали. Но девушка прекрасно понимала, что еще немного, и она взорвется, если все это не прекратится.

А тут тебе новость, еще и телохранителя приставили!

— Это для твоей же безопасности, милая! — спокойно ответил ей Ник со своего места, пролистывая документы.

— Я понимаю, но… — она тяжело вздохнула, — я устала, мне нужно хотя бы немного побыть одной.

— Это небезопасно!

— Я хочу дышать! Ник, я задыхаюсь, понимаешь? — громко крикнула Джессика, не выдержав.

Николас закрыл лицо руками и тяжело вздохнул, он простоял так секунд десять. Девушка закусила губу, ее лицо горело от стыда, она прекрасно понимала, что он тоже устал, но она не собиралась сдаваться.

Муж поднял на нее взгляд, в котором отчетливо было видно его беспокойство.

— Милая…

— Прости, я не хотела кричать, не знаю, что на меня нашло.

Ник подошел к ней и заключил в объятия, поглаживая ее по спине, как маленького ребенка.

— Я все понимаю, но ты должна смириться с этим на время, пока мы не узнаем, кто пытался тебя… эм… навредить, — приподняв ее голову за подбородок, он легонько поцеловал ее. — Не заставляй меня волноваться за тебя еще больше, я не хочу снова проходить через этот кошмар. Ради меня, сделай это, хорошо?

Девушка прильнула к нему и с неохотой согласилась.

— Завтра мне нужно сходить на работу…

— Нет, — наотрез отказался он.

— Ник, выслушай сначала! — обиженно буркнула Джесс. — У детей завтра выступление, я не хочу его пропускать, мы столько сил вложили с детьми в это мероприятие!

— Ты никуда не пойдешь! Это опасно!

— Дай мне решить, что для меня опасно, а что нет! И вообще, я буду с Джеймсом!

— Тебе безопаснее всего быть дома.

— Да? Поэтому меня тут чуть не убили? Это называется безопасная берлога? Да это опаснее других мест будет! — огрызнулась она и прикусила язык, видя, как он изменился в лице.

— Прости, я не хотела, я просто…

— Слишком часто извиняешься, Джесс.

— Прости…

— Ну вот, снова! Зачем извиняешься, у нас у всех уже нервы не выдерживают, — он подошел к окну, его напряженные плечи выдавали его чувства.

— Ник? Я справлюсь, правда!

— Джессика, не заставляй меня…

— Всего один раз, после этого я возьму отпуск, хорошо? — она выжидательно смотрела на его спину.

Он молчала. Слишком долго длилось это молчание, но наконец он сдался и повернулся к ней.

— Хорошо, ты пойдешь, но Джеймс идет с тобой! — скрестив руки, он строго посмотрел на нее своими пронзительными глазами.

— Хорошо, — Джессика засияла от радости.

Он улыбнулся: она была счастлива, за два дня Джессика впервые была так рада. Знал бы он, что это ее так обрадует, давно бы согласился.

— Но после этого ты берешь отпуск и из дома ни на шаг!

— Есть, сэр! Еще какие-нибудь пожелания будут?

— Но мне все равно тревожно! Я присоединюсь к вам, как только закончу дела, можно?

— О, будет просто потрясающе! Больше ничего? — она игриво посмотрела на него.

— Для начала иди ко мне, моя головная ты боль, — он открыл свои объятия, и она с радостью кинулась в них, чтобы забыться.

— Саманта, ты не забыла свои слова?

— Нет, я фсе помню, уситель, — засияла голубоглазая девочка, прижимая шляпу к груди.

— Умница моя, а теперь давайте все повторим…

Джеймс отошел в сторону, когда зазвонил телефон.

— Да, сэр, все в порядке, миссис Джонсон сейчас репетирует с детьми.

— Джеймс, не спускай с нее глаз, если что-то случится, звони мне, и не оставляй ее одну, если сделаешь это, просто считай себя покойником! Понял? — холодным тоном отчеканил каждое слово Ник.

— Д-да, — дрогнул парень от грозного голоса хозяина.

— Я постараюсь закончить дела побыстрее, приеду через час.

— Хорошо, сэр!

Все шло как и планировалось, дети один за другим выступали на сцене, часто забывая слова. Маленький Майкл заплакал, когда перепутал слова, но все равно не ушел со сцены, а со слезами на глазах допел песню.

Зал просто растрогался от