будешь. Именно поэтому ты не ответила Димке? Не ответила, не позвонила и больше не приехала?

— Послушайте, Всеволод, всё не так просто, как вам кажется, — Мира сложила ладони лодочкой вертикально и прижала их к губам. Задумалась.

— А ты попытайся объяснить, хотя бы на пальцах, просто и без затей. Я же ничего не требую, я просто хочу понять — есть у тебя хоть какие-то чувства к моему брату или нет. Знаешь, я никогда не видел Димку таким влюблённым, правда, — улыбнулся, — он всегда очень серьёзно относился к девушкам, основательно, что ли. Флирт не для него. Поэтому и романов было немного. Он всегда говорил, что если любовь, то на всю жизнь. Любовь настоящая. Наивно в наши дни, да? Старомодно и наивно, но так светло, так прекрасно. И когда я увидел тебя там, в больнице, а потом и Димкины глаза, то я понял — он встретил ту, которую искал. Настоящую, прекрасную. Он ведь просил меня помочь ему остаться ещё на день в больнице, чтобы не потерять тебя, Мира. Вы не обменялись ни телефонами, ни адресами. И поэтому он ждал тебя именно там. Он боялся потерять связь с тобой, потерять тебя.

— Это правда? — спросила Мира, у нее защемило в груди.

— Конечно, правда. Димка порядочный. И искренний. Но всё это мало значит, я так понимаю, когда в сердце нет чувств? А у тебя их нет, Мира.

— Я не знаю, Всеволод, я сама запуталась, — она отвернулась. Последняя встреча с Вадимом Георгиевичем и его слова дали ей надежду на то, что чувства могут быть взаимными, показалось, что он неравнодушен к ней. А может, ей просто хотелось так думать? Он несвободный мужчина, этот факт важнее всего.

— Есть человек, к которому ты питаешь чувства? — догадался Всеволод.

— Да, есть, но… там далеко всё не так просто, — призналась девушка.

— Давай поступим вот как: дай себе время во всём разобраться и понять, что с тобой происходит. Если ты решишь остаться с ним — тем мужчиной, это твой выбор, если придёшь к Димке — добро пожаловать в нашу семью.

— Спасибо вам, Всеволод, — Мира тепло посмотрела на него.

— За что?

— За то, что не стали давить, упрекать меня, выяснять.

— У меня нет такого права, да и, если откровенно, желания тоже, — он пожал плечами.

— И всё-таки спасибо, — Мира легонько коснулась его руки, — я пойду? До свидания.

— До свидания, Мира. Надеюсь, ты примешь правильное решение.

Девушка выпорхнула из машины, Всеволод проехал мимо и посигналил. Мира помахала рукой. Она боялась подобного разговора, а всё прошло как нельзя лучше. Это благодаря мудрости старшего брата Димы.

Всеволод заехал к брату ближе к вечеру. Дима лежал на диване и смотрел в потолок. На столе недоеденный обед, остывший чай.

— Привет, — Всеволод посмотрел на стол, хмыкнул, — как дела?

— Лучше всех, — не поднимая головы, ответил Дима.

— Хандришь, — заключил старший брат, — ну, это нормальное состояние после больницы, тем более, после аварии.

— Угу, — Дима отвернулся к стене.

— Слушай, я за весь день намотался, к тому же голодный. Ты хотя бы чаю предложил брату, — нарочито бодро сказал Всеволод.

— Ты был у неё? — спросил Дима, не поворачиваясь и не обращая внимания на слова брата.

— Был, — Всеволод стал убирать со стола, включил чайник.

— Всё плохо?

— Брат, тебе не говорили, что ты пессимист и зануда?

— Говорили, — буркнул он.

— Ага, значит, это для тебя не новости, — Всеволод подошёл к брату, — Дим, успокойся, не всё плохо.

— То есть? — он повернулся.

— Надо набраться терпения и подождать. Я почему-то уверен, что эта прекрасная девочка примет правильное решение. У неё крепкий внутренний стержень. Она умна и рассудительна, даже слишком.

— То есть у меня есть шанс? — глаза его загорелись.

— Кто сказал, что его нет? В конце концов, напоят меня чаем в этом доме или нет?

Глава 52

— Пройдём в зал, — предложил Владимир Григорьевич, — там будет удобнее рассмотреть содержимое ларца, и заодно я продолжу рассказ, — с этими словами он вытащил ларец из сейфа, пронёс в библиотеку и особо бережно положил на стол.

Когда Фертовский-старший открыл ларец, Надя не удержалась от возгласа восхищения. Изнутри ларец был обит тёмно-синим бархатом, подбой крышки выполнен из розового атласа. Но особый восторг вызывало содержимое ларца. В гнёздах основания находился комплект украшений: длинный пояс из восьми серебряных звеньев, короткий пояс — пектораль из четырёх звеньев, тридцать три полусферические пуговицы-бляшки, украшение на головной убор в виде аграфа и пара шпор. Эти драгоценности были изготовлены из серебра и украшены в технике чеканки, гравировки, зерни, скани и инкрустированы.

— Смотри, Надежда, — Владимир Григорьевич надел очки, первым в руки взял пектораль, — пояс состоит из прямоугольных звеньев, инкрустированных перламутром и цветными стразами в высоких кастах. Звенья соединены короткими цепочками с полусферическими бляхами, инкрустированными бирюзой, перламутром, альмандинами и стразами. — Обрати внимание, что боковые поверхности блях украшены миниатюрными литыми и чеканными фигурками воинов. Видишь?

— Да, — Надя вгляделась, — потрясающе! Его не то, что в руках держать, на него дышать боязно — такой раритет.

— Дальше будет ещё интереснее, поверь, — пообещал Владимир Григорьевич. Он, рассказывая и показывая всё невестке, вдруг почувствовал особое оживление, даже азарт. Надо было сделать это раньше, ведь знал, что Надя правильно отреагирует и оценит семейную реликвию. — Аналогично украшены нашивные пуговицы-бляхи для груди на кафтане. А вот это, — он взял из ларца более крупную, чем другие, полусферическую бляшку с тремя ветвями, — положил её на ладонь Нади, — украшение на шапку — падающая звезда, комета, на ней перламутр, альмандины и зелёные стразы.

— Оно великолепно, не вычурно, нет лишнего блеска, я бы сказала — по-княжески сдержанно, — сделала она вывод.

— Насчёт князя, — улыбнулся Владимир Григорьевич, сдвинул очки на кончик носа и посмотрел на невестку, — это ты в точку, дорогая. Поясню чуть позже, — дальше рассматриваем гарнитур?

— Да-да, конечно, — закивала Надежда.

— Дуги с остриями — это шпоры, на них и золото, и серебро, они покрыты чеканным орнаментальным узором, — указал Владимир Григорьевич, коснувшись указательным пальцем шпор, они находились по краям ларца. — Ну и самое главное, что здесь может быть и ради чего я, собственно говоря, тебя пригласил. Ты уже успела заметить, что в гарнитуре есть ещё одна вещь — клинок.

— Да, я сразу обратила на него внимание, — сказала Надя.

— Это клинок дамасской стали, помнишь, историю награждения Александра Астафьева, которую я тебе рассказал в самом начале нашего разговора?

— Конечно, помню, — живо отозвалась Надежда, — то есть вы хотите сказать, что это и есть тот самый клинок? — глаза её расширились. — Не