Вижу: дергается, нервничает, и я протягиваю ей невидимую руку, потому что дурак, потому что люблю ее и мне не безразлично, что она делает с собой и со своей жизнью.

– Ты решила расстаться. Как хочешь. Но не обязательно все рубить с концами. Будешь работать как раньше на сцене. Без приватов. Пока не отдашь свои долги.

«Будешь спать на жестком диване, если спать со мной в кровати тебе нос колет,» – добавляю молча и, достав из кармана куртки заявление, принесенное Клео, рву на ее глазах, и вкладываю в руку.

Бросаю на нее долгий прощальный взгляд, разворачиваюсь и ухожу. Каждая ступенька вниз от моей сладкой девочки как микропорез в сердце – вроде бы ерунда – царапина, но общая картина неутешительна.

Как снова стать прежним?! Как порвать ее притяжение? Никак. Прежним я уже не стану.

Выхожу на улицу и сталкиваюсь с парнем, который тут же бросает на меня убийственный взгляд. Гребаный одноклассник. Отвечаю ему тем же. Стервятник прилетел, лишь запахло кровью. Предсказуемо. Было бы смешно, если бы не так больно. Хочется пройтись кулаком по его противной роже, как обещал, но зачем?! Если Ася не хочет быть со мной, это ничего не изменит.

Выхожу, стараясь не думать о том, что он идет к ней. Сейчас главное, чтобы она приняла мои доводы и осталась. Что бы ни произошло между нами, я желаю ей лишь добра. Черт, только не с этим!

Закончилась бесконечная неделя с того момента, когда я, смотря на спину уходящего Марка, впивалась ногтями в ладони, чтобы не остановить его криками о любви и тяжестью своего веса на его шее. Я разрывалась на части, ощущая, что он отпустил меня, и противоречиво не желала с ним расставаться. Да, это была минутная слабость, такая же, как и тогда на его кухне. Просто притяжение этого человека всегда действовало на меня необъяснимым образом, а с тех пор, когда я узнала о скрывающихся во мне чувствах, оно еще более обострилось, но я не могу закрыть глаза и жить дальше, как будто ничего не произошло.

Тот ужасный день я провалялась дома, жалея и истязая себя, а на следующий – пошла на работу в клуб Марка. Как бы мне ни было сложно встречаться с любимым и запретным мужчиной, у него я чувствовала себя в безопасности, да и условия там предоставлялись щадящие, особенно в сравнении с тем, как он раскрасил черным мои перспективы в другом месте.

Правда в клубе теперь все складывается непросто. Узнав, что я больше не любовница босса, многие девчонки задевают и обижают меня словами. Ведь я спустилась с небес на землю и стала одной из них, но мне, упавшей с многоэтажных иллюзий и с трудом собирающей себя по частям, точно не до этого. Я никому не жалуюсь, лишь мое желание поскорее рассчитаться и уйти обострилось, как хроническая болезнь, и без конца напоминает о себе.

– Привет! «Как ты?» —едва влетев в гримерку, спрашивает Надя.

Я растягиваю на лице губы, чтобы подруга поверила: все не безнадежно и, горько усмехнувшись, прибавляю слова:

– Как видишь, еще жива.

– Что Мак?

Вопросительно приподнимаю бровь.

– А что Мак?!

– Ася!

– Уговаривает сходить в кино, – нехотя признаюсь я.

– Отличная идея.

Согласна с ней, но у меня не получается сдвинуться с мертвой точки, на которой я остановилась. Я как будто боюсь того, что произошло у нас с Марком, что это чудовищная ошибка и я могу проснуться утром, открыть глаза, и все изменится. Поэтому мне сложно втягивать себя в новые отношения, когда я вся еще осталась в старых. Из-за этого я всю неделю придумываю причины, чтобы не ходить с Макаром в кино. Ведь это уже не просто посиделки на кухне с другом, за чашкой чая, пару раз состоявшиеся на прошедшей неделе. В его интерпретации точно.

На мое счастье, в гримерке появляется Матильда, и Надя перестает меня пытать. Я, поворачиваясь к зеркалу, стараюсь, как робот, выполнять нужные действия, чтобы скрыть за косметикой следы болезненных чувств на своем лице.

Буквально через несколько минут в дверях появляются Лилу и Злата. Я на автомате напрягаюсь, понимая, что без колкостей последней не обойдется, и она, как я и думала, тотчас кидает в меня презрительный взгляд и следом:

– Как же воняет у нас!

Блондинка собирает удивленные глаза присутствующих, смеется и поясняет:

– Ах, да это у нас сладкая девочка стухла!

Надя уничтожительно смотрит на нее.

– Когда ты наконец угомонишься?!

– Когда этой здесь не будет!

Сглатываю неприятный осадок и продолжаю готовиться. Надо теперь еще как-то убрать с лица плохое настроение, залегшее морщинкой между бровей и сжатыми, напряженными губами. Я помню: в моей временной профессии хорошо выглядеть – прямо пропорционально хорошо зарабатывать. А мне безумно хочется поскорее осуществить наше общее со Златой желание: чтобы меня здесь не было.

Моя жизнь, как бумеранг, возвратилась в исходную точку, пусть и с болезненными потерями. Я снова выхожу на сцену и танцую стриптиз, и снова не вижу, но чувствую взгляд Марка. Осознание этого пугает и греет душу – ему не все равно! Но вместе с этим напрашиваются вопросы: почему? Какие отношения у них с женой, если он каждую мою рабочую ночь находится в клубе? Понимаю, что, если я хотела узнать у него об этом, надо было интересоваться раньше, и пытаюсь похоронить свои вопросы в дебрях сознания вместе со своими так некстати появившимися чувствами.

Музыка разбавляет кровь, пропитанную хандрой, алкоголь анестезирует боль, и я почти такая как раньше. Нет. Это я, конечно, лишь изображаю. Такой как раньше я уже никогда не буду. Без него не получается. Вздыхаю. Я не видела Марка все это время и невероятно соскучилась. Хочу вырвать его из своей головы, не вспоминать, но не выходит. По классике жанра мне надо бы ненавидеть этого мужчину за то, что он меня использовал, но я тоже неосознанно использовала его. Надо бы презирать за то, что он изменник, но я помимо всякого здравого смысла продолжаю любить. Может, все потому, что жена Марка представляется мне какой-то эфемерной, бумажной, бестелесной, ведь я никогда не видела его с ней.

Два выступления на сцене, потом освобождение… Еще одна рабочая ночь подходит к концу. Забираю деньги и, пересчитав, радуюсь – этой суммы хватит на то, чтобы добавить к тем, что я собрала, и отдать долг Стасу. Не так много мне осталось вернуть. Отлично! Надо отыскивать в своей жизни эти позитивные мелочи, чтобы не свихнуться и ползти дальше. Жизнь продолжается…

Девочки переодеваются, уходят, а я остаюсь один на один со старым неудобным диваном, служащим мне спальным местом, и по привычке, как человеку, бросаю ему:

– Опять ты, я и воспоминания о нем.

Пожаловавшись еще кожаному собеседнику на свою безрадостную долю, я незаметно уплываю в сон. Просыпаюсь от голосящего будильника на телефоне и удивленно смотрю по сторонам. То, что я не в гримерке, соображаю сразу, как только разлепляются ресницы, но где?! Понимание моего местоположения приходит, лишь когда я разворачиваюсь. Стол, где мы с Марком… Его кресло, шкафы с документами, большое окно... Вскакиваю. Осматриваюсь – никого. На пол падает листочек и объясняет мое сверхъестественное перемещение.