— Защищайся магией, Тайко, — сказала Рута, отходя на расстояние в десять шагов.

Метнула нож. Тайко по привычке словил его.

— Магией, — смеясь, пропела Кази, и Тайко скукожился и наверняка покраснел, просто в темноте было незаметно.

— Я понял. Привычка. Давай.

Брат напыжился, дёргая бровями, двигая скулами и сжимая кулаки.

Рута метнула нож.

Тайко только чуть поднял ладонь, и тот ударился о почти невидимую, разве что отличимую нежным сиянием преграду.

— Здорово! Давай ещё.

Рута снова бросала ножи, а Тайко ставил преграду. Как-то раз у него получилось развернуть нож в обратную сторону. Тот просвистел над самым ухом сестры. Рута взвизгнула.

— А теперь нападай! — переведя дух, крикнула она.

— Что? На тебя?

— Давай, Тайко!

— Помнишь, как я напал на него в лачуге? — он указал пальцем на Деяна. — Тебя я просто зашибу.

— А ты рассчитай силу, братик, — сказала Рута, отходя чуть дальше.

— Нет, я не буду, — упёрся Тайко.

— Нападай! Ну! — торопила Рута, но брат не спешил, посматривая исподлобья.

— Ты трус! — выкрикнула девушка.

— Я трус? — посмеялся Тайко.

— Трус и слабак! Вспомни, как ползал на коленях перед Велой!

Деян засмеялся. Отлично. Краем глаза Рута взглянула на Кази. Если бы во мраке был виден цвет её кожи, на неё можно было бы разглядеть пятна негодования.

— Что? — возмутился Тайко. — Лучше тебе замолчать.

— Да-да! Это видели все, не отбрехивайся. Ты лобызал её пальцы так, будто они сделаны из слёз красного камня, — насмешливо произнесла Рута и отметила, что кулаки брата обрели более острую форму.

— Замолчи! Я никогда её не любил. Это колдовство, — Тайко сделал шаг вперёд.

— Конечно, давай всё свалим на колдовство! — Рута сузила глаза, зная, как это бесит брата. Она била в точку. В самое сердце. — Да ты глаз не сводил с её сисек!

— Прошу, заткнись! — процедил Тайко сквозь зубы, не смея даже взглянуть на Кази, ноздри которой расширились, как у быков за воротами. Того и гляди с них повалит пар. Он бросился к Руте, но та отбежал к фонтану.

— Ладно! — подыграла она, сделав паузу лишь на крохотное мгновение. — Думаешь, я не видела, как ты пытался залезть к ней под юбку?

Небо озарилось. Кази вскрикнула, а Рута не успела даже отпрянуть, когда Деян, каким-то чудесным образом перемахнув через ступеньки и преодолев расстояние в десять, а то и больше шагов, в одно мгновение оказался перед ней и, выставив руку, накрыл их тёмным куполом. Оболочка, сотканная из теней, затрещала, и внутрь прорвались синеватые молнии. Одна из них задела Деяна, и он упал, повалив на землю Руту, но быстро сообразил и, взмахнув рукой, послал свой ответ магу света. Ответ тьмы.

Тайко отбросило назад. Рута и Деян поднялись. Тайко — тоже. Его глаза светились белым, и не было в них ни радужек, ни зрачков.

Он разрезал кистью воздух. Деян изобразил похожий жест, и где-то посередине между двумя магами заискрило.

Рута отбежала в сторону и обняла за плечи Кази. Та стояла как каменная, не сводя с Тайко глаз.

Свет и тьма сражались, озаряя двор, сад, заставляя деревья и предметы отбрасывать чёткие тени, затмевая луну. Предательницу луну.

Парни отбрасывали и сбивали друг друга с ног. Тайко сверкал глазами и всё ожесточённее метал в соперника сгустки света, а потом поднял руки, будто собирался обрушить на него сам небосвод.

— Стоп! — выкрикнул Деян, подняв ладонь.

Рута и Кази вдвоём кинулись к Тайко и, когда подбежали, услышали, как он твердил: «Я циркач. Сын циркача. Я циркач. Сын циркача».

Слепящий свет в его глазах тускнел, возвращая им синий цвет.

— Сегодня ты мог бы убить свою сестру, — подходя и отряхиваясь, сказал Деян.

— Нечего было меня дразнить, — Тайко перевёл на Руту мрачный взгляд.

— Прости. Ты должен был научиться.

— Теперь все упражнения только со мной. Поняла? — твёрдо сказал Деян и строго посмотрел на Руту.

«Победа», — подумала она.

32. Цель мага — в сохранении равенства

Осень пришла внезапно. Лето долго сопротивлялось, не желая уходить вместе с рано сорвавшейся листвой, и отметало все попытки своей златовласой сестры захватить власть. Но её приход, как всегда, был неизбежен, и вот небо всё чаще стало разбухать под тяжестью сизых туч, дневной свет потускнел, а чёрные ветви деревьев прорезались сквозь поредевшие кроны. Скоро весь северный край должен был преобразиться, сменить сине-зелёный наряд на сочные осенние краски, чтобы потом набросить на плечи белый плащ на долгую зиму.

В этот раз Рута спала крепко. Ни тревоги, ни снов. Пустота. Когда она проснулась, Кази уже не было в комнате. Рута заглянула к Тайко. Брат спал, раскинув руки, и немного шевелил во сне губами, как ребёнок. Разве подумаешь, что это могущественный маг света?

Тихо, чтобы не разбудить его, Рута прикрыла дверь и спустилась в столовую, потом проверила во дворе, но Кази и там не оказалось.

Нашлась подруга в библиотеке. Она просматривала книги, пролистывая одну за другой.

— Что ты ищешь?

— Что-нибудь. Должно быть что-то ещё, чтобы снять чары мага времени.

— Очевидно, чары мага света, — предположила Рута, и Кази стрельнула в неё взглядом.

— Ты права! Нужна книга о магии света.

Рута принялась просматривать книги на полках напротив, прочитывала названия, перелистывала страницы, но мысли всё время убегали туда, где горели искорками зелёные глаза и куда манили тонкие губы.

— Кази, — не выдержав, начала она, — а ты могла бы как-то попробовать связаться с Иданом?

Подруга покачала головой.

— Думаешь, я не пыталась? Уже не раз, но бесполезно. Либо он в забытьи, либо…

— Нет! Он жив, я знаю, он жив, — не дала договорить Рута. В груди болезненно сжалось.

— Я не об этом, — успокоила её Кази. — Я о заклятии, что, возможно, защищает от посторонних. Может, он не хочет, чтобы те, кто его похитил, проникли в его голову.

— Тогда давай искать, что мы можем сделать с этим зыбким туманом, — и Рута взялась за очередную книгу.

Дырочки в ставнях на окне в библиотеке лишь тускло подсвечивались, и в этих тонких лучиках вытанцовывали мириады пылинок.

«Ты — свет. Ты — свет для меня»,