– Беспредельщик. То-то он мне сразу не понравился, – согласился с женой Илья.

– В общем, я отказалась, сказав, что я землянам союзник, а не подчиненный, а вассал я только русскому императору, а не всякому придурку-консулу. Слово за слово, он мне еще и тебя припомнил. Не любит он тебя крепко. Максимов ему возражал, так он его под арест посадил… Короче, плохо у нас все, не общаемся. Люди из второго совместного батальона по приказу Тихонова ушли, сидим теперь с землянами врозь и смотрим друг на друга через заборы и прицелы. Правда, Ленка взяла мою сторону, и это Тихонова немного отрезвило, перестал из себя повелителя строить. Повторных изъятий зерна, из того что я дала местным, он проводить не стал. Но и нам из конфискованных у лисьеухих семян не дал и килограмма, все для себя в своих агрокомплексах посеял. Добром это не кончится… Поэтому ты со своей ссылкой не затягивай, времени нет. Разбирайся с нашим делом быстрее и давай обратно. Что ты сейчас с батальоном делаешь?

– Сижу в деревне у моря, Славя. Охотой занимаемся, думаем о рыбалке.

– Илья, какая охота? Какая рыбалка? Ты же помнишь, о чем мы договаривались?

– Помню. Форс-мажор, дорогая. Я где-то воспаление легких подхватил. Не могу пока надолго встать с постели.

– Что? Почему ты мне сразу не сказал!? Ты болен? Так, Илья, хватит ерундой страдать. Я прямо сейчас отправлю к тебе с орбиты челнок и забираю лечиться на «Согревающий свет». Батальон пусть грузится по машинам и едет на базу славей. В свете последних событий на прикрытие и политесы мне уже плевать.

– Не надо. Мне уже гораздо лучше. Славя, ты главное не волнуйся и не дергайся, тебе вредно. Мне нужно еще пару недель, может чуть больше. Все пока остается в силе, план не меняем.

– Илья, я сказала, что отправлю челнок, значит отправлю. Собирайся.

– Не сметь отправлять челнок! – Вот тут Илья разозлился сам. – Выполняй мои приказы, Славя, и давай без самодеятельности! Все идет по плану. И смотрите там с Ленкой не наглейте, войнушки не устройте. Ссорься с Тихоновым как хочешь, он материал отработанный, нам это только на руку. Но крови между людьми, славями и ленааа быть не должно. Ни в коем случае. Понятно?

Славя молчала, но Илье казалось, что он слышит ее дыхание в трубке.

– Славя, я еще раз спрашиваю, тебе все понятно? – тоном мягче переспросил парень.

– Да, Илья. Мне все понятно. Крутой ты что-то стал в последнее время, даже не знаю, нравится ли мне это. Но я сделаю, как ты скажешь.

– Вот и умничка. Береги себя и ребенка. Лене привет. Раз я батька, я все и разрулю, не волнуйтесь, девушки. Все, давай, до связи.

Илья только успел выключить прибор и убрать его в сторону, как прикрывающие пространство между печкой и потолком занавесочки отодвинулись, и показалась голова Скады.

– Батька, что кричишь? Ты с кем-то разговаривал? Что-то случилось?

– Спи, Скада, все нормально. Ничего страшного не случилось. Водички только принеси мне, пожалуйста, если уж встала. Что-то горло пересохло.

– Сейчас, Илья. В печке горшок с морсом еще тепленький, тебе холодного нельзя. А зимой тут все холодное, везде снег, из-под одеяла вылезать не хочется, – Скада от души зевнула, прикрыв рот рукой. – Я бы сейчас легла, как медведь, в берлогу и спала до весны, – добавила девушка.

– Нельзя нам до весны спать, Скада, – серьезно сказал парень.

– Почему? – улыбнулась девушка.

– Чует мое сердце, что к весне боеспособность батальона серьезно упадет. Если не критически. Зимой надо успеть все сделать.

Весь следующий день комбат был как пришибленный. Заснуть после разговора со Славей удалось лишь под самое утро. И тут же пришлось просыпаться. Потому что деревня же… Зорьку надо доить и все тут, никуда не денешься, а пока не подоили, она недовольно и громко мычит. Лунтик и Фунтик оголодали и начали жалобно хрюкать и повизгивать, требуя законной баланды, да так, что через стенку в избе слышно. Илья их понимал – кабанчики в своем праве. Раз уж их завели, то хозяева их могут зарезать на сало, но кормить до этого момента обязаны. Петуху, неугомонной птице, приспичило с утра раскукарекаться как ненормальному. И, кстати, он с курами тоже хочет поклевать чего-нибудь съедобного с утреца. Горница за ночь выстыла, пора топить печь, чтобы согреться и приготовить еду. Хорошо еще, что инопланетянки потихоньку начали к деревенской жизни приспосабливаться, делают все споро и быстро. Как будто с детства в деревне…

Ллайда с тихим вздохом встала с лавки, отодвинув теплое одеяло, печально посмотрела на темное утреннее окно с морозными узорами, зябко поежилась со сна и пошла доить корову. Ее Зорька почему-то любит и доверяет свое вымя ловким пальчикам мастер-ножа, не пытаясь двинуть копытом меж глаз. Стао уже запаривает наскоро приготовленным с помощью батареи и кипятильника кипятком вчерашние объедки вместе с картофельными очистками для свиней. Максим принес дрова и разжигает печку, Скада, нацепив расшитый голубыми цветочками фартук, уже возится по кухне, послав Лоду покормить кур. Ллейда и Сфео, на правах начальства, к домашнему хозяйству не прикасаются. Оделись потеплее, нацепили оружие и свалили на обход батальона, проверять посты и бойцов, живущих в других дворах. Однако к завтраку они вернутся, можете быть уверены. Но самая тяжелая работа, по мнению Ильи, досталась ему. Приходится лежать на печи под одеялом, философски взирая сверху на утреннюю суету, выздоравливать и думать думу, как им всем жить дальше. Разве такое кому-то доверишь? Все сам, все сам.

По всему выходило, что скорого похода в новые руины не избежать. С наступлением холодов общение селян с одонатами прекращается, хладнокровные слуги синекожих то ли впадают в спячку, то ли сидят безвылазно внутри. Возможно, местный хозяин подземелья про объявившийся батальон еще ничего не знает. Оно и к лучшему. Потому что в этот раз задача предстояла неординарная. С одонатом требовалось поговорить, а еще лучше – склонить его к сотрудничеству. В конце концов, у далззаа это получилось. Правда, неизвестно как. Можно, конечно, выйти через жену на связь с Леной и попросить ее выбить сведения из Ар Сайнд. Возможно, Лена это уже сделала сама, в отношении далззаа она гуманизмом не страдает, и запытать причастную к нейтасской резне красноглазку ей ничего не стоит. Хотя нет, вряд ли. Скорее всего, она предъявит ее вожатой в целости, так для карьеры полезнее, а Лена не столь проста и бесхитростна, как пытается казаться. Кроме того, Илье идти этим путем не хотелось. Он хочет заявить себя на Ковчеге как самостоятельную силу? Тогда надо делать все самому, работать на репутацию. Вот только бы здоровья побольше. Надо бы еще с недельку отлежаться. Гнуть и ломать одоната не так просто. «Хотя что мне этот одонат, – вздохнул в такт своим мыслям Илья. – Забить одоната не проблема. А вот жить дальше вместе со Славей и Леной? Или что они там придумали, о чем договорились? Вот где кошмар».

– Куда ты такой прешься? – заругалась внизу на Максима Скада.

– Так ты же сбросила по связи сообщение всему нашему отделению идти завтракать? – оправдывался парень. – Я есть хочу, хозяюшка, все утро опять дрова колол.