– Не рви сердце, – сказал Крис. – За такое не сажают. Если что, заплатим штраф, не смертельно. Я тоже не знал, что тут камеры в такси ставят.

– Не сажают… – пробурчал Портос. – А может, здесь как раз очень даже и сажа…

Его прервал громкий стук в дверь, которую Габлер запер за удалившимся сервом.

– Эй, откройте, быстрее! – раздалось из коридора. – У вас под ванной трубу прорвало, номер под вами заливает! Перекрыть надо!

– Тьфу! – все-таки в сердцах плюнул на ковер Крис. – Что ни минута, то новости…

Он сидел ближе всех к прихожей, спиной к двери, поэтому именно ему пришлось встать со стула и направиться туда.

– Трубу прорвало… – проворчал Портос. – Это, блип, отель или сарай какой-то?

– Хорошо, что не унитаз, – добавил Арамис.

В дверь продолжали стучать, и Крис, громко сказав на ходу: «Сейчас!» – открыл дверь отельмену.

Среагировать он не успел бы, даже если бы врубил сразу десяток экстр. Собственно, он вообще ничего не сообразил, только почувствовал мгновенный холодок в груди – и выпал из пространства и времени…

Крис Габлер прожил на свете двадцать семь лет, и все эти годы ухитрялся обходиться без каких-либо существенных потрясений для организма. Ну, пару раз неудачно падал в детстве, прыгая с крыши, однажды распорол ногу… Палец обжег… Получал в уличных драках в нос и по челюсти… Сломал запястье, играя в футбол… Но никто и никогда еще удачно не стрелял в него до нынешнего посещения Единорога. (Учения, разумеется, не в счет, но там выстрелы достаточно условные.) А тут за два дня дважды сподобился попасть под удар парализатора. И это не считая заморозки.

Ощущения были не самыми приятными. Нет, ничего не болело, только мышцы немного покалывало – из чего Крис, собственно, и заключил, что оприходовали его именно из парализатора, – но невозможность управлять собственным телом очень угнетала. И хотя разум подсказывал, что это скоро пройдет, сердце тревожно сжималось. И крутилась в голове неотвязная мыслишка о том, что вдруг что-то там, внутри, необратимо изменилось, и до конца дней он, здоровый тренированный парень, останется парализованным. Очень противная была мыслишка…

С некоторым усилием открыв глаза, Габлер обнаружил, что не лежит на полу у входной двери, как следовало ожидать, а сидит на диване в комнате. Причем сидит как-то косо, как бывает с отрубившимися на пьянке. Все-таки парализатор был весьма гуманным оружием – если такое слово уместно применять к оружию, – он не вызывал тяжелых последствий, за исключением тех случаев, когда его врубали на полную мощность. Судя по ощущениям, о полной мощности речь не шла. Тот, кого файтеры приняли на отельмена, убивать их не собирался. Зачем убивать, когда можно просто нейтрализовать, забрать нужную вещь и, торжествуя, удалиться.

Впрочем, лжеотельмен был, во-первых, не один, а во-вторых, торжества не получилось. Габлер пока продолжал оставаться манекеном, но позиция, в которой кто-то разместил его, давала ему возможность видеть почти всю комнату. У стены между креслом и окном в поте лица трудился Арамис. Картинка была Габлеру знакомой, и метод, который применял беловодец, как систер-шип был похож на тот, каким не так давно пользовался сам Крис. На полу ничком лежали четыре неподвижных парня, экипированных неприметно и стандартно, хотя и не в униформу: темные куртки, темные джинсы, ботинки. Обычные парни, таких полным-полно на улицах любых городов на любых планетах. Арамис деловито связывал им руки за спиной длинными полосами фиолетовой ткани, образовавшимися, как предположил Габлер, из простыни.

«Ух ты, лихо, – подумал он. – Ай да Арамис! Были горячие головы, а теперь холодные тела».

Насчет холодных тел он преувеличил – на полу лежали не трупы, а такие же, как и он, пострадавшие от парализатора. И этот парализатор применил явно гинеец, поскольку у Портоса оружия не было, а Крис своим парализатором воспользоваться не только не успел, но и не мог. Потому что доверчиво потопал открывать дверь, не позаботившись о том, чтобы забрать оружие из куртки, которую он, как и Арамис свою, оставил в спальне.

До персонажей тех старинных фантастических романов, даже на унитазе не расстававшихся с бластерами, аннигиляторами и плазмометами, ему было дальше, чем от Единорога до края Виа Лактеа.

Неподалеку от парней лежали их парализаторы, мобики и прочее содержимое карманов, изъятое Арамисом. И это было далеко не все, что лежало на полу. Сумев чуть повернуть голову влево, Габлер увидел перевернутый стол, бесстыдно, как хошка, задравший ножки к потолку. Рядом лежал один из трех стульев. На нем раньше сидел Портос. Теперь Портос не сидел, а навзничь распластался на полу в окружении тарелок, бокалов, прочей посуды и остатков трапезы, обильно усеявших ковер. Можно было предположить, что Юл Ломанс тоже угодил под заряд парализатора. Тивишник продолжал что-то бормотать, и бегали там по зеленому полю крепкие смуглые девушки, гоняя клюшками мячик.

И выходило так, что доблестный файтер Лино Пирико-туо-туо в одиночку управился с четырьмя недругами, охотившимися за Копьем Судьбы. Причем начинал он эту схватку безоружным, потому что оставил парализатор в куртке.

Арамис связал руки последнему удальцу, выпрямился, длинно выдохнул и провел рукавом по лбу. Отодвинул ногой подальше вещички вторгшихся в номер, посмотрел на Габлера:

– Пришел в себя, Крис?

Габлер слабо кивнул и открыл было рот, но язык пока не желал слушаться его.

– Юла приложили. – Арамис посмотрел на по-прежнему неподвижного Портоса. – Если бы не он, они бы и меня завалили. Они в комнату ворвались, Юл в них сразу – столом, а я рыбкой в спальню, за параликом. Один за мной сунулся и сразу огреб. А я потом – экстру на полную, и как учили. Вылетел в комнату, на бреющем, и вертушкой вдоль стенки. Юла они уже успели оприходовать, ну, а я их всех… Угостил от всей души из паралика, и пикнуть не успели. Как говорится, сделал, что мог, кто может, пусть сделает лучше. Правда, одного Юл столом так приголубил, что тот и встать не сумел, а потом я добавил для верности, чтобы кайф был покрепче. Тебя на диван перетащил, а Юла тревожить не стал – уж больно тяжелый. Надеюсь, не обидится. – Гинеец вновь вытер лоб и покачал головой. – Обдурили нас, как дошкольников. Слабоваты мы по этой части… На спецагентов не потянем. – Он бросил взгляд на поверженных противников. – Ладно, давай, Гладиатор, откачивайся, и будем дальше жить. Пойду, умоюсь.

Осторожно пробравшись среди посуды и остатков обеда, беловодец вышел в прихожую. Веронцы – а Крис не сомневался, что это были именно они, а не сообщники Эрика Янкера – продолжали изображать из себя бревна. Зато Портос слабо пошевелился. Да и сам Габлер чувствовал, что тело вот-вот начнет ему подчиняться, и настроение у него улучшилось.

Можно было оставить этих типов здесь, а самим убраться подальше и сообщить в полицию. А можно было поступить и по-другому. Крис принялся обдумывать пришедшую в голову идею, изредка поглядывая на все еще пребывающих в отключке веронцев и пробуя совершать разные телодвижения.