Я. Да, это действительно интересно. Теперь бы я хотел вернуться к другому вопросу. Как ты сама сказала, до того как у тебя развилось психическое расстройство, ты была человеком, созданным другими людьми. Ты упомянула, что прошла психотерапию. Именно она помогла тебе стать независимой личностью или ты сама достигла этого? Другими словами, как тебе удалось стать совсем другим человеком по сравнению с тем, какой ты была в начале ва­ших отношений?

Дениза. Конечно, прежде всего благодаря различным формам психотерапии. Я проходила несколько лет стан­дартную психотерапию у двух разных терапевтов. Потом полтора года был перерыв. А затем шесть месяцев курса биоэнергетической терапии в сочетании с обычной тера­пией. Эти шесть месяцев стали краеугольным камнем. За этот период я стала совсем другим человеком и окон­чательно сформировалась как личность. И еще хочу до­бавить, что мне очень помогло чтение твоей книги «О становлении личности». Это, кажется, было еще до того, как я начала проходить курс психотерапии. Книга оказала на меня очень сильное воздействие. Это было первое, что навело меня на мысль, что ответ находится внутри меня, а не вовне и что я могу доверять себе. Я по­мню, что влияние ее было просто фантастическим! Это было пробуждение моей личности. Читая эту книгу, я по­няла, что могу довериться какой-то части себя, а затем развить ее и привести к полному расцвету, что и произо­шло в последующие годы... Наш брак был ценным для меня в тот период, но я не могла... Я обычно приписыва­ла Эрику все права на достижения. Но в данном случае я могу кое-что отнести на его счет, но не все. В основном это мой личный успех. Пару раз я посещала психотера­певта без его согласия и даже против его воли, и в этом было существенное отличие. Затем я поняла, что могла стоять хоть в какой-то степени на своих ногах и не пола­гаться во всем на его одобрение, чтобы что-то сделать. И для меня достаточно важно, что в этом моя заслуга. Устраивает тебя такой ответ?

Я. Хорошо, если ты вспомнишь еще что-то, я буду рад это услышать, но пока это можно считать частичным ответом. Хочется просто заметить, как бы в сторону: по- моему, превращение из такого безличного существа, слеп­ленного другими людьми, в человека в полном смысле этого слова — это одна из наиболее увлекательных вещей, которые могут произойти в жизни.

Эрик. Я хотел бы кое-что пояснить по поводу психо­терапии Денизы. Как мне показалось, первые годы тера­пии у доктора Г. действительно помогли ей справляться со многими проблемами и каким-то образом приспосо­биться к реальному миру. Проблемы не так уже стали расстраивать ее, и она научилась ими управлять. И бла­годаря этому у нее появился досуг, в котором она могла начать радоваться жизни и находить долю счастья. Мы стали хорошо проводить время вместе, развлекаться, де­лать что-то вдвоем. Мы научились привносить в жизнь немного игры. До этого времени вся энергия Денизы уходила на поддержание болезненной организации ее характера, как кто-то верно сказал. То есть она исполь­зовала всю энергию на поддержание защитных механиз­мов. Но зато вторая фаза терапии, когда она занималась биоэнергетикой и йогой, это было уже совсем другое дело. Тут не было ничего общего с приспособлением или преодолением. Это был путь к тому, чтобы начать выра­щивать некоторые силы в самой себе. Это означает поз­волить раскрыться тому, что развивалось внутри. Первая фаза терапии должна помочь ей защититься от слишком жестокого мира, а вторая фаза стала началом процесса раскрытия. Ее занятия биоэнергетикой действительно стали поворотным пунктом в ее жизни.

Тем не менее мы еще не поговорили об эпизоде с Мар­гарет, который был критическим моментом во всем, что случилось с ними.

Дениза. Вот тогда я впервые сказала «нет». Я много раз говорила «да», но никогда не говорила «нет». Это произошло три года тому назад. Я тогда еще не занима­лась биоэнергетикой. Мыс Эриком побывали только на одном занятии. Мы знали о том, что она есть, и немно­го пробовали заниматься, но я еще... Эрик влюбился в студентку из своего колледжа, и это происходило в течение нескольких месяцев без моего ведома. Я верну­лась назад после поездки к моим родителям, куда я отвезла детей на несколько месяцев. Когда я вернулась назад и он рассказал мне об этом, то я догадалась, что это чувство сильнее, чем его прежние любовные исто­рии с другими женщинами. Это действительно разрыва­ло его на части. Но лучше ты сам расскажи об этом... Что в результате получилось...

Я. Расскажи свою часть этого, как все это восприни­малось тобой.

Дениза. Я была ужасно потрясена. Я совершенно не была готова к этому. Сначала я попыталась отстранить­ся. Это был первый или второй год его преподавания в колледже в другом городе. Он обычно уезжал туда на три дня и затем возвращался домой. И ты знаешь, я бы­ла очень горда, что мой муж настолько свободен и я до­веряю ему, поэтому то, что он мне рассказал, просто привело меня в шок. Оглядываясь назад, я понимаю, что было очень глупо и наивно с моей стороны не ожидать ничего подобного. Но я предпочитала прятать голову в песок.

Я. У меня есть один вопрос. Очевидно, что тут дело было не в том, что у него появилась девушка, не это тебя потрясло, ведь такое случалось и раньше, если я правиль­но тебя понял. Все дело было в том, что он действительно очень сильно увлекся этой девушкой.

Дениза. Да, это правда. Но я хотела еще кое-что доба­вить. Одна из причин моего потрясения была в том, что мы уже пару лет не пробовали изменять друг другу, и я думала, что мы все больше и больше приближаемся к мо­ногамии, я так, например, уж точно. Я не понимала, что у Эрика все было не так, как у меня. Это было неожидан­но. Ведь прошло уже около двух лет с тех пор, как было нечто подобное. Тогда мы решили, что продолжение ис­следований таких отношений слишком болезненно и не стоит той эмоциональной энергии, которая на него тра­тится. Такой стиль жизни требовал слишком много сил, и мы решили отказаться от него. Во всяком случае, в ре­зультате этого кризиса я попыталась как-то воспринять идею о возможности отношений сразу у нас троих. И я за­шла настолько далеко, насколько могла в согласии на та­кие отношения. Насколько я помню, из этого ничего не получилось, прежде всего из-за самого Эрика. Он не хотел трехсторонних отношений. Но я не могла примириться с тем, что он вел двойную жизнь, отдельно с ней и отдель­но со мной. Если бы все были вместе — это одно дело, но иметь две разные семьи, в разных местах, с двумя раз­ными женщинами — я просто не могла согласиться с этим. В результате я сказала «нет», и точка. И это было настоящее «нет». Я никогда в жизни не чувствовала себя такой сильной.

Эрик. Но такая жизнь была мне очень по душе. Это было невероятно привлекательно. С одной стороны, жить со своей семьей, с Денизой. А в то же время уезжать на три дня в неделю и жить с другой женщиной, которую я очень полюбил, которая возбуждала меня совсем по-другому, и ее вполне устраивал такой образ жизни. Это было дьявольски привлекательно для меня, настолько, что я упорно настаивал на своем. И я действительно говорил тогда: «Это то, что мне нужно, это моя природа — то, что я хочу и могу, так почему бы нет?» Еще я говаривал: «В та­кой жизни есть особое возбуждение и сила, которая мне очень нравится, это очень заводит». Казалось, «нет» Дени­зы происходило от каких-то старых общественных запре­тов и от ревности. Наверное, ты знаешь, что чувствуют, оказавшись в такой ситуации. В результате я сказал: «Я не собираюсь расставаться с этим прекрасным шансом в моей жизни, чтобы продолжать жить по этим дурацким правилам, от которых мы давно уже отказались, и подда­ваться твоему чувству опасности для себя». И ты знаешь, я продолжаю утверждать Денизе, что в некотором смысле наши отношения никогда не были лучше, чем в течение этого периода. Я сказал тогда: «Против чего ты возража­ешь? Это не более чем простая ревность и страх, а все это мелкие чувства». Что тогда было! Дениза превратилась в разъяренную львицу, властную и сильную, отстаиваю­щую свое право на то, что она хочет и чего требует. И эта сила ее и мощь порождали особое очарование, которого никогда прежде не было. Ты знаешь, сила моей личности всегда была проклятием нашего брака. Что там какая-то Дениза? Что она вообще значит? Кроме того, что она лишь эхо других людей. И отношения между нами стали такими мощными и интенсивными, что я даже забывал о другой женщине. Я имею в виду, что когда я не виделся с Маргарет дня три или четыре и мы погружались с Дени- зой в эти страсти, то я даже не хотел видеть Маргарет, хотя и была такая возможность. Я хотел оставаться с Денизой, с тем, что происходило между нами. Дениза оказалась прижатой к стенке, в результате чего из этого кризиса возникла такая сила. И вместо того чтобы рассы­паться на части, как это бывало раньше, она воспряла, оставила все свои «аспекты и атрибуты» и явилась воору­женной и в блеске славы. Здесь, как я понимаю, вы могли бы поговорить о возможной подсознательной мотивации и о чем-то подобном. Но я знаю, что в течение многих лет, после психического расстройства Денизы, и потом, когда это повторялось во второй и в третий раз, у меня были ночные страхи, что Дениза снова сорвется, что она слиш­ком слаба. Я понимал, что должен быть очень осторож­ным, что я не должен делать ничего такого, что может уг­рожать ей, я был в ловушке из-за ее болезни. Понимаешь, для меня это было западней. Я не решался флиртовать с другими женщинами, это могло испугать ее слишком сильно и вовсе выбить из колеи. Я не осмеливался быть слабым и безответственным, говоря, например: «Катись все к чертям. Надоело работать, хочу быть бродягой», — потому что Дениза могла не справиться с этим. Вполне возможно, что в некотором смысле я стремился выско­чить из этой ловушки. И что же случилось, когда я все- таки попытался из нее выбраться. Дениза прошла через это, и мне стало вполне очевидно, что я могу больше ничего подобного не бояться.