метров за триста. Сунулись было по одной дороге, но наткнулись на руины, перекрывшие проезд. Видимо, поперёк улицы лежал целый небоскрёб. Сунулись по другой, проехали по верхней части трёхуровневой развязки, но, спустившись ниже, остановились: дорога, и вообще вся местность, уходила под воду. Впереди, из тумана и воды, проступали какие-то строения, из болота торчали сгнившие до скелета автомобили. Нас неотступно преследовал запах тлена, гнили, плесени, на лицо и руки постоянно покушались мелкие шустрые комары. Было ощущение, что мы попали внутрь огромного мёртвого животного. Карлос вышел из машины и стоял, хмуря даже не лоб, а вообще всю бритую голову от глаз до толстой короткой шеи, и потирая красные глаза. Внезапно послышалось хлюпанье воды и прямо перед Карлосом, бредя по щиколотку в мутной воде, возникла из тумана большая чёрная собака. Дворняга настолько не ожидала встретить на своём пути кого-то живого, что остолбенела, забыв как надо правильно лаять. Кубинец в одну секунду запрыгнул за руль, развернул машину, и мы помчались обратно. На каком-то перекрёстке он нажал на тормоз, вытер пот и пробормотал:

–Ненавижу собак! Чем они тут питаются? Поедем через Эрхард! Тут, видимо, все дороги затоплены.

Туман перешёл в мелкий дождик, подул утренний ветерок. Мы ехали по мёртвому городу. Я, конечно, читал, что после трёх катастрофических ураганов восстанавливать всю инфраструктуру Орлеана раз за разом стране оказалось не под силу. Читал про бурный нрав Миссисипи, поднявшийся уровень океана и всепроникающую чёрную плесень. Но одно дело – читать и смотреть фото, а другое – увидеть собственными глазами руины, которые когда-то назывались «Беззаботным городом». Как-то давно Джонни показывал мне фильм ужасов, где по мёртвому городку, затянутому таким же туманом, бродили какие-то чудища и живьём сдирали с грешников кожу, а с неба сыпался пепел вместо снега. Тут не было чудищ и пепла, но веселее от этого не делалось. Центральная часть города с трамвайными рельсами, мостами, церквями, многоэтажным Сити осталась позади, и мы ещё долго ехали по одноэтажному пригороду. И везде – и в Сити, и на окраине, – была одна и та же картина: апокалипсис. Один и тот же запах: гниения, плесени, тины, словно слева от нас находилась городская свалка, а справа – открытый погреб с тонной гнилой картошки.

Только к обеду, когда мы подъехали к городку с табличкой «Галфпорт», я увидел первого человека. Вернее – десять человек. Колёсный трактор перегораживал дорогу, около него и на нём загорали молодые парни, большей части из которых вряд ли исполнилось шестнадцать лет. Они выпучили на нас глаза и стали что-то оживлённо обсуждать, пока мы не подъехали вплотную к трактору. Карлос высунул голову из машины и сказал парням, что нам надо проехать. Меня заранее предупредили, чтобы сидел на заднем сидении и не высовывался. Молодёжь продолжала бурно жестикулировать, и из их ругани я понял, что они не въезжают: откуда по эту сторону их трактора вообще взялись люди? Видимо, этот трактор олицетворял для местных жителей что-то типа края Ойкумены, за которой живут только духи мёртвых и прочая нечисть. Карлос вышел из машины и спросил – где тут обитает ближайший апостол? У него к нему дело. Есть товар, нужен купец. При словах «Дело» и «Товар» компания оживилась. Девять оттолкнули трактор в сторону, а десятый подошёл к Карлосу и засыпал его вопросами:

–Как вы там оказались? Откуда вы едете? Ведь там нельзя жить? Вы – живые? Или только тени? Вы видели прозрачные грибы-убийцы? А оборотни там попадаются? А собаки – людоеды? Правда, что если пять минут постоять под большим синим кубом, то станешь бессмертным?

–Мы пришли из-за моря и три года прожили в мёртвом городе среди скелетов, – не моргнув глазом, заявил кубинец, – идём поклониться вашему апостолу и предложить ему стать нашим компаньоном. Нас было три родных брата, но один пять минут постоял под синим кубом. И вот что с ним стало. Покажись, Стив! Удачи вам, братья!

Я опустил стекло, высунулся наружу, свёл глаза к переносице, высунул язык в сторону и хрипло зарычал. Мы проехали мимо десяти остолбеневших негритят и рванули дальше. Но радоваться пришлось недолго. Начинались густо заселённые районы. Чем дальше мы ехали, тем больше попадалось людей с оружием. Благо, что наша машина ехала по дороге уже не одна, и на нас никто не обращал внимания. Многие автомобили ездили с дырками от пуль в стёклах, или без дверей, или без капотов, и почти все – без номеров. Попадались повозки, запряжённые конями и быками, сновали велосипедисты. На въездах и выездах из городков местами стояли открытые шлагбаумы, но около них никакой охраны не наблюдалось до той поры, пока не показалась табличка с надписью «Монтгомери», а около неё – три бочки с песком прямо посреди дороги, за ними – будка с пулемётом и вагончик, около которого курили солдаты в униформе. Всё выглядело по-взрослому, и нам пришлось притормозить. К машине подошёл офицер и, держа руку на рукоятке пистолета, нагнулся к окошку Карлоса:

–Лейтенант Каннингем! Куда едем? Что везём? Оружие? Наркотики?

–Нам надо к вашему апостолу. Кто нынче тут у власти? Оружие и наркотики – всё есть. Не впервой тут катаемся.

–С вас три дозы и сто тысяч баксов. Кассовый аппарат только что сломался, так что чек выдать не могу. Тут третий месяц командует апостол Смит, но мы ему не подчиняемся. Мы из пограничного фронта имени Мартина Лютера Кинга. Наш начальник – генерал Моррисон. Он сейчас в Далласе. А вы, судя по всему, с островов? Колитесь, парни, вы с Ямайки или с Кубы? И те и другие – наши союзники, так что тут вам бояться нечего. А вот с апостолами связываться я бы никому не советовал. Они сами порой не знают, за что воюют и чего добиваются. Сидеть бы им дальше по своим тюрьмам, да вот беда – выпустили всех. Что в шприцах? Ого! Мировая дурь! С вас четыре дозы!

–Мы везём человека в Атланту, – сказал Педро, – он белый, у него важное задание от правительства Мексики и Кубы. Если дальше есть ваши люди – передайте, чтобы прикрыли нам спины!

–Шутки у тебя, парень, как у моей жены! Она тоже, бывало, идёт в сортир и говорит…

Тут лейтенант настроил зрение через переднее окошко нашего авто на заднее сиденье, замолчал на полуслове, а потом выдавил медленно:

–Обосраться!

–Да, у вашей жены тонкий юмор! – заметил Педро.

–Ребята, вы в своём уме? Двое чёрных везут белого через