Остальные грифоны бросились кто вправо, кто влево, один попытался взлететь повыше, но всех их затянула в себя воронка. Дьявольская сила бешено мотала их туда-сюда и швыряла друг на друга, корежа броню и ломая кости.

Иссейя закрыла глаза, чтобы уберечь их от вырванных перьев и кровавых ошметков того, что раньше было доспехами и сбруей. В голове громыхала какофония голосов, просочившихся из Тени, но крики Стражей были громче, чем рев демонов.

Архидемон наносил удар за ударом. Даже сквозь опущенные веки Иссейя видела эти яркие вспышки энергии, от которых в душе ее шевелился какой-то новый, непонятный ей самой страх.

И этот страх стал последней каплей. Она больше не может удерживать всех обращенных птиц. Только не сейчас, когда Ревас борется из последних сил и вот-вот рухнет вниз, когда песнь Архидемона наполняет все ее пораженное скверной существо, а череп изнутри разрывают демоны Тени.

Она ослабила хватку, и трое грифонов вырвались из паутины оплетающих их сознание нитей магической энергии. Иссейя видела, как эти мерцающие нити лопнули и растворились в бесконечной тьме. Остальные птицы были по-прежнему в ее власти.

Трое освобожденных зверей тут же бросились на Архидемона. Один мгновенно вспыхнул пурпурным пламенем. С каждым взмахом крыльев с них срывались горящие перья и, неистово крутясь, исчезали в воронке. Тут Ревас попала в вихревой поток, ее резко развернуло, и Иссейя не увидела, что произошло дальше.

Она уже приготовилась к худшему, как вдруг почувствовала, что воронки больше нет.

Воцарилась тишина. Там, где еще минуту назад сражались за жизнь две дюжины Стражей, теперь медленно кружились перья и висел столб солнечного света. На мгновение Иссейя замерла в седле, зачарованно глядя на представшую ее глазам картину.

Но вот из туч с диким ревом вынырнул Архидемон. Вокруг него носились двое обращенных грифонов, которые без устали набрасывались на него снова и снова, хоть кровь и стекала ручьями с их опаленных крыльев. Стражи, сумевшие избежать смерти в воронке, забрасывали Древнего Бога молниями и огненными шарами.

Одного грифона дракон проткнул мощным когтем, но птица этого даже не заметила: она продолжала наносить неистовые удары клювом, пока наконец коготь не вспорол ее живот до самого горла. Ребра вывернулись наружу, грифон пронзительно закричал и, с новой силой ударив чудовище в бок, снес себе клюв.

Второй набросился на голову Архидемона: впивался когтями в глаза, раздирал морду, расшвыривая вокруг себя куски чешуи, которая падала вниз, сияя, словно драгоценные камни.

Тут, прищурив залитый кровью глаз, Архидемон сделал чудовищный вдох, а затем выдохнул – и грифон вспыхнул, как спичка.

Демоны в голове Иссейи подняли вой, требуя возмездия. Эльфийка что есть мочи ударила себя кулаком в висок, потом еще раз и еще, пока перед глазами не поплыли круги. Голоса обиженно смолкли.

Через несколько секунд вниз полетел изуродованный ком из плоти, костей и перьев – то, что осталось от второго грифона. Архидемон, освободившись от назойливых преследователей, победно взревел и поднял израненную морду, чтобы напасть на Стражей, но те первыми бросились в атаку.

– Стражи! – призывал Гараэл. – Стражи, ко мне!

Видимо, это была не первая его команда, поскольку позади него отряд уже выстроился в боевом порядке, но Иссейя, оглушенная воплями демонов, не слышала ни его, ни Калиена, который уже некоторое время кричал сзади и пытался ее растормошить.

Наконец она поняла, что происходит, и приказала Ревас лететь к отряду, но было поздно. Они не успели, и единственное, что им теперь оставалось, – наблюдать за боем с расстояния в пятьдесят ярдов.

Дружно запели луки, обрушивая на Архидемона густой дождь стрел; засверкали посохи, вытягивая магию из Тени. Вдруг – наверное, под действием силы заклинаний – облака расступились, и в солнечном свете, озарившем поле боя, Иссейя смогла хорошо рассмотреть Архидемона. Она и не думала, что твари так досталось. Нижняя челюсть с одной стороны была ободрана до кости, зубы обнажились, словно в дьявольском оскале; правое веко было почти оторвано; на боках лоскутами висела кожа; то тут, то там влажно блестели участки плоти, лишенные чешуйчатой брони.

Но списывать Древнего Бога со счетов было преждевременно. Он встретил Стражей новой вспышкой фиолетового пламени, которая пришлась на левое крыло отряда, и грифоны с наездниками, объятые огнем, полетели вниз, кружась, как листья на ветру. Иссейя почувствовала внезапную легкость – это погибли некоторые из птиц, которыми она управляла.

Уцелевшие Стражи уже возвращались. Грифонов осталось всего пятнадцать, и на сей раз они летели не ровным строем, а ловко маневрируя, пытаясь сбить врага с толку. Иссейя испугалась, что из-за этого Стражи, маги и лучники могут нечаянно задеть движущихся хаотично птиц, но Гараэл, видимо, рассудил, что игра стоит свеч: не такой уж и многочисленный у них отряд, чтобы они друг другу мешали.

И он почти не ошибся. Пострадало лишь три грифона. Первый, неудачно увернувшись от столкновения с другой птицей, угодил прямо в столб огня. Второго задело ледяным конусом, и он помчался к земле, раскинув обледеневшие крылья. Что случилось с третьим, Иссейя не знала – когда она его увидела, грифон уже падал, полыхая, как факел.

Остальные сражались.

Архидемон крутился из стороны в сторону, клацая на них зубами, словно пес на назойливых мух. Какой-то белогрудый грифон подлетел слишком близко, и он, кинувшись на него, едва не схватил птицу за хвост. Лишь на мгновение дракон потерял бдительность, но этого оказалось достаточно. Один лучник приподнялся на стременах и выстрелил в Архидемона. Стрела прошла сквозь правое крыло и глубоко вонзилась в основание левого.

Немощно взмахивая раненым крылом, дракон начал падать, оставляя за собой след из едкого дыма. Ревас, не раздумывая, бросилась за ним.

Они вынырнули из плотных серых туч и понеслись над развалинами города, туда, где над черной от пожара землей одиноко возвышался остов церковной башни. Туман, тянущийся с воды, окутывал основание башни, клубился вдоль стен, выстроенных по периметру кладбища.

«Конец?..» – подумала Иссейя. Она была слишком ошарашена, чтобы радоваться.

«Неужели это конец?..»

Казалось, так и есть. К свисту стрел и громыханию молний и огненных шаров присоединились и ликующие крики Стражей. Архидемон сложил здоровое крыло и еще быстрее помчался к башне, а Стражи, опьяненные победой, и не думали прекращать погоню.

Туман встретил их бормотанием тысячи голосов. Горло Стража, летящего слева от Иссейи, проткнула черная стрела; он тяжело завалился на бок, заливая кровью седло и доспехи. Еще две стрелы пронзили беззащитное брюхо его грифона, и одна – левую икру эльфийки.

Засада!

Сквозь дым и туман Иссейя видела расплывчатые очертания порождений, усыпавших руины домов: генлоки, гарлоки, высокие тощие крикуны. Они сидели, скорчившись, вдоль водосточных желобов, прятались среди статуй горгулий, выглядывали из дыр в крышах. Иссейя не могла рассмотреть их оружия, но даже не сомневалась, что у всех порождений есть луки и арбалеты. Архидемон использовал против Стражей их же тактику! Одурачил их, притворившись раненым, заманил в ловушку и захлопнул дверь!