КЛАУД ДЮБОН

Я сидел за огромным резным столом из слоновой кости и медленно потягивал терпкое вино из платинового инкрустированного драгоценными камнями бокала. Интерьер помещения просто кричал о роскоши. Огромные диваны из крокодильей кожи, с подлокотниками, обитыми шахтушем и обрамлёнными сеткой из родия, люстры с алмазным хрусталём, свисающие гроздьями винограда с высоченного, метров семи потолка, который был расписан объёмной масляной живописью на весь свод. Я глянул в длинные панорамные окна, которые занавешивались портьерой из какого-то редкого шелка – солнце уже тлело в закате.

Я встал, расправляя на себе дорогущий смокинг, который стоил как недельный запас пропитания Муравейника. Лутфулла ибн Асад аль Джалила сидел напротив меня, бесконечно долго листая свою голографическую панель. Он был тучным мужчиной с неимоверно безвкусной причёской явно наращённых волос, собранных в какую-то невероятную башню, на нем был жёлтый костюм – туника из алмазной крошки. По бокам мужчины стояло шестеро огромных бугаев охранников. Я глянул на Камиллу, которая невозмутимо сидела на кресле, в тёплом платье из викуньи и вела себя словно прирождённая Платиновая аристократка.

– Вы не против, если я закурю? – сказал я, глядя на мужчину индо-средиземноморского29 происхождения.

Не отрывая глаз от панели, Лутфулла сделал одобрительный жест рукой, но потом поднял палец вверх.

– Минутку. Позвольте угостить вас моей любимой курительной смесью, на основе – специально выращенного моим личным агрономом, табака?

Нет, мне не хотелось.

– Да, конечно, буду признателен, – вслух сказал я.

Луфтулла щёлкнул пальцами. К нему подбежала медная девушка в униформе и наклонилась к мужчине.

– Скажи табачнику, пусть скрутит одну хорошую сигару моему гостю. Угостить даму тоже? – он глянул на Камиллу.

– Благодарю, но она не будет, – холодно сказал я.

– Похвально, – протянул мужчина. – Как вы успели заметить, я не любитель новшеств, а приверженец строгой классики, хоть и помпезной, – он взялся за большой живот и захохотал.

Спустя минут десять, на драгоценном подносе мне поднесли скрутку.

– Классическая? – спросил я. – Или испаряющаяся?

– Я люблю классику, но до тех пор, пока она комфортна, зажигалки я к комфорту не отношу никоим образом, – пошутил Лутфулла и вновь захохотал.

Я поднёс сигару к губам и выдул воздух. Она начала тлеть. Я затянулся, отмечая про себя, что зря сопротивлялся. Прекрасный табак, немного крепковат для меня, но мне нравится.

– Ну как?

– Потрясающе, – не солгал я. – Признаюсь, ожидал синтетику.

– Обижаете, – мужчина удовлетворённо вернулся к своему занятию, и, долистав до конца, отдал панель одному из бугаев. – Отнеси на сверку в бухгалтерию. Пусть ещё раз перепроверят на центральном компьютере.

Охранник бережно взял пластину и ушёл, скрываясь за огромной двустворчатой массивной дверью из красного дуба.

– Итак, господин Сибор Вуйчик, – Лутфулла сцепил руки в замок и уставился на меня. – Я безмерно рад приветствовать вас в Бришалоте. Давно вы приехали из полиса Айрон Фрост30? Я никогда не был, и не хочу быть в северной столице, говорят морозы там доходят до минус шестидесяти по Фаренгейту. Я человек южных кровей и невероятно теплолюбив. Как вам там живётся?

– Мы приехали только сегодня, в Айрон Фросте не так все и плохо. Морозы ощутимы в Медном плато, а в Платине все в порядке. Мы используем тепловырабатывающие смеси при строительстве.

– Я о таких даже и не слышал. Но мне и не нужно! – взмахнул он руками и рассмеялся.

– Я извиняюсь, уважаемый, мы с моей спутницей устали с дороги. Если вас всё устроило, то мы бы хотели выдвинуться в дорогу как можно раньше.

Луфтулла, вызвал голографическую панель и начал в неё орать:

– Что там в бухгалтерии?! Я вручную посчитал быстрее, чем вы там со своими машинками! Что люди подумают о моих технологиях?! Проблемы ведь не в них, а в том, что вы все там тупые сидите!! Поувольняю всех к чёртовой матери! – мужчина шумно вздохнул, выключая звук на панели. – Мне надо срочно распустить штаб… толковых работников в наши дни так сложно найти, хоть волком вой от нехватки рабочей силы! В этой Меди – один тупее другого! Что за несправедливость!

– Да, действительно. Очень сложно, – подыграл я, покручивая на запястье платиновый браслет.

Наконец Луфтулле позвонили из отдела.

– Ну неужели! Цифры сошлись, все отлично. Итак, с вас один миллиард триста шестьдесят миллионов кредитов. Хвостик округлю в вашу сторону, – он довольно улыбнулся.

– Нано-валюту принимаете?

– Секунду, посмотрю курс, – он вновь открыл панель. – Тогда полторы нано-валюты.

– Грабёж.

– Ничего не поделать, инфляция, нано-валюта падает, кредиты крепчают. Либо так, либо с радостью приму кредиты, – он развёл руками.

Я нехотя полез в нагрудный карман, и вытащил один круглый чёрный шар, и один по меньше – бордовый. Чёрный был по умолчанию закодирован под миллиард, а вот бордовый покрутил, как кубик-рубик, выставляя нужные комбинации до тех пор, пока цифра на нём не составила пол миллиарда.

Ко мне подошёл бугай, и я положил ему обе сферы на блюдце.

– Эй, ты, как тебя там, – Лутфулла подозвал другого охранника. – Принеси сканер.

Когда у Луфтуллы на столе лежало оба шара и сканнер, он приступил к осмотру. Он поднёс на свет чёрную сферу и прищуриваясь рассмотрел её через оптический сканер, затем тоже самое он проделал с меньшей сферой.

– Отличное качество.

Лутфулла полез под свой стол, открывая сейф и вытащил оттуда пластины, отсчитал восемь штук, ещё раз пересчитал, потом ещё раз и положил на поднос охраннику, а тот поднёс мне.

– Восемь. Конфиденциальность сделки будет стопроцентной. Я люблю свой полис безмерно, но деньги люблю ещё больше, – он задался хохотом, а я, взяв пластинки с подноса, аккуратно сложил их в скрытый кармашек пиджака.

– Приятно иметь с вами дело господин Лутфулла, – я подал руку Камилле, она изящно встала, держа меня за локоть, и мы направились к выходу.

– Моя охрана проводит вас до выхода, господин Сибор Вуйчик. Счастливого пути, желаю не задубеть в ваших холодных краях, – его хохот вновь сотряс стены, что жутко вывело меня из себя.