что совет хотел объявить о моей казни за знание о вампирах и попытаться привести приговор тут же в исполнение. Попытаться! Они понимали, что если я, действительно, избранница Макса, он им этого не позволит. А ещё им было любопытно, сколько он продержится против лучших воинов обоих кланов. Жестко! Жестоко! Но даже Витторио согласился на эту проверку. Однако заявление Мартины всё изменило. Больше никаких доказательств никому не требовалось. Полукровок в этом мире не было, точнее даже Санторус о них ничего не знал. Поэтому за моей беременностью следили с особой тщательностью. А это, могу сказать, действовало мне на нервы.

Мартина, переехавшая в нашу резиденцию, как-то рассказала мне про проблемы с рождаемостью среди её сородичей. Встретить энарин – это настоящее чудо для вампира, но именно отсутствие таких «встреч» стало проклятием всей расы. И наша с Максимом ситуация дала надежду большинству вампиров. А рождение нашего малыша станет отправной точкой нового витка эволюции.

Не могу сказать, что это меня успокоило. Тем более, что никаких прекрасных «роялей в кустах» с моей беременностью не случилось. То есть «опа и через месяц я счастливая мамаша» не произошло. Я, как и все другие представительницы, рода человеческого, вынашивала ребенка долгих девять месяцев. И даже токсикоз не обошел меня стороной.

Но с другой стороны объявление о моем интересном положении примирило моих родителей с Максимом. Для их успокоения мы зарегистрировали брак в загсе, а для спокойствия клана Романо и по обычаям вампиров поженились. Так что повязали меня с Максимом по рукам и ногам. Радует, что муж мне попался замечательный. Все капризы беременной женщины переносил стойко, то есть со счастливой улыбкой на губах. Вот честно, пару раз двинуть ему хотелось. Но решила обождать до момента обращения. После него хоть немного смогу его навредить, пока шансов на это никаких нет. От слова совсем.

Но все мои возмущения пропали, когда ребенок начал шевелиться в утробе. И пусть иногда страдали почки и другие органы, я все равно блаженно улыбалась в этот момент. Как показала практика, пока малыш был во мне, он был больше человеком, поэтому неожиданных сюрпризов в виде переломанных костей не было. Кровь? Ему моей хватало, от анемии я спасалась лекарствами в виде каких-то специально созданных для беременных ампул.

Несмотря на довольно спокойную беременность, родов я боялась. Максим тоже, хотя и старался мне этого не показывать. Последний месяц вообще не выпускал меня из виду. Ещё и теней приставил ко мне.

– Всё! Я передумала: не хочу быть мамой, – заявила я, когда отошли воды.

– Куда ж ты денешься, – с ласковой улыбкой произнесла Мартина, помогая Максиму с моей транспортировкой до операционной. Я тут же внесла её имя в список, со страшным названием «Отомстить». Мартина хмыкнула, но мне стало не до неё: меня скрутила первая схватка.

А потом были «веселые» пять часов, во время которых я в красках представляла, как отомщу за это мужу. Озвучивать эти кары было не обязательно, я все ещё была без ментального блока. Но и сдерживать себя в перерывах между схватками я не считала нужным. Максим сам виноват, что не ушел, когда его выгоняли.

Рыжего мальчугана родившегося в конце июля назвали Леонардо. Он пробыл на руках отца всего пару минут, когда муженек созрел до гениального решения.

– А давай ещё одного сделаем до твоего обращения?

– Согласна, – с усталой улыбкой сказала я. – Только чур теперь твоя очередь вынашивать и рожать.

Мартина закашлялась, подавившись смехом. И в очередной раз предложила забрать моего лигренка в детскую. Я тут же потребовала малыша себе. И долго разглядывала его махонькие кулачки. Уже в тот момент я решила, что ему точно нужен братик или сестренка.

Успокоилась я после рождения третьего ребенка, девочки. После чего в тридцать лет я стала полноценным вампиром. Как оказалось, беременности что-то изменили во мне. И трансформация прошла намного легче, чем у других обращенных. Жажда была вполне контролируемой. Так что ничего не мешало мне наслаждаться оставшейся вечностью с моим любимым вампиром, периодически занимаясь его разоблачением.

Конец