Интересно.

– Слушай, я тут подумал. – Игорь зашел в комнату. – Будущее тесно связано с современностью. Если говорить о выставке, то можно придумать тур по центру Москвы, рассказывать в нем не про старые достопримечательности, а про новые. Акцентировать внимание именно на них. Например, зиккурат на Оружейном[22] и его созвучие со знаменитыми сталинскими высотками. Включить туда посещение каких-то выставочных центров. Просто надо разработать удобный тур с точки зрения мест и передвижения.

– Да, – осторожно проговорила Юля. – Я тоже думала о чем-то похожем. Есть конкретные идеи?

– Сейчас посмотрим.

Игорь открыл ящик стола и вынул оттуда разноцветные папки. В красной оказались фотографии.

– Ты садись, куда тебе удобнее, на диван.

Хотелось на пол, туда, где в центре лежал небольшой мягкий коврик.

– Я, пожалуй, прямо на пол. Так будет удобнее раскладывать фото.

Игорь согласился и устроился рядом.

Здания, самые разные. Новые, старые, особняки, офисные центры, высотки из стекла и бетона, многоквартирные дома. С ума сойти можно.

– Кто все это снимал?

– Я.

Юля отложила папку в сторону и внимательно посмотрела на Игоря.

– Ты фотограф?

– Я архитектор.

– Так вот откуда так много знаешь… а почему работаешь в книжном?

– Так получилось. Я уже рассказывал.

– Да.

Она снова вернулась к фотографиям и начала раскладывать их по группам, отбирая самые современные здания, находящиеся в центре.

– Как ты думаешь, из этого получится что-нибудь путное придумать?

– Вполне. Насколько я знаю, вот здесь открыли кондитерскую с возможностью посетителям участвовать в процессе. Можно покружить по центру, рассказать про тройку зданий, а в четвертое пойти на экскурсию и самим сделать шоколадные конфеты.

– Да, – согласилась Юля. – Хорошо. А потом нужна прогулка, чтобы снять красивые виды, это обязательно.

– Вот здесь есть смотровая площадка. – Игорь вынул из стопки фото. – При желании можно договориться.

– Отлично. Тур почти готов. Разрешишь мне взять на время эти фото? Я бы их использовала на выставке, красиво оформила завтра стенд.

– Конечно. Ты сейчас все внимательно посмотри, отбери, а я за чаем. Он уже вскипел. Черный? Зеленый?

– Черный.

Игорь ушел на кухню, а Юля сидела на полу среди множества фотографий и чувствовала волнение. Архитектор. Ну конечно, он архитектор. Можно было бы самой догадаться. Вовсе не похож на продавца книг. Она взяла в руки другую папку и заглянула в нее. Там были акварельные рисунки. Проекты зданий. Юля узнала пару мест, но таких домов там не видела. Современных, очень красивых, идеально вписывающихся в окружающие реально существующие здания. С ума сойти.

– Что это? – спросила она, когда Игорь с двумя кружками присел рядом.

– А, это, – безразлично произнес он. – Так, хобби. Придумал себе когда-то игру и потом долго развлекался. Находил район Москвы, фотографировал, а позже пытался представить, какое там можно построить здание, чтобы оно не портило вид, потому что сейчас очень много новостроек выглядят несуразно.

– Согласна. – Юля листала рисунки, верила и не верила услышанным словам.

Это было не просто хобби. Акварельными фантазиями дело не ограничивалось. Каждое придуманное здание было потом отдельно выведено на лист. Фасад, вид сбоку, вид сверху. Он этим жил.

– Знаешь, вот это – настоящий город будущего, – тихо сказала она. – И ничего придумывать не надо. Можно… можно я еще возьму пару таких работ? Потом все верну, обещаю.

– Конечно, бери что понравится, мне не жалко.

Почему-то он стал избегать ее взгляда, а она задалась вопросом: как же такой по-настоящему талантливый человек бросил дело, которое любил.

– Игорь? – Она взяла в руки его лицо и заставила посмотреть на себя. – Почему ты не работаешь архитектором?

Он понял, что не хочет отшучиваться. Что, может быть, впервые за долгое время ему хочется сказать правду.

– Не могу.

– Почему? Из-за того, что ты тогда рассказывал? Из-за отца?

Он мягко высвободился из ее рук и встал на ноги, подошел к доске, стал разглядывать карту.

– Да, из-за отца. Это очень сложно объяснить. Его не стало, когда я только-только получил диплом, разослал несколько резюме, ждал ответа. У меня внутри тогда что-то погасло. Мой отец, он был… необыкновенным человеком, очень близким. И эта квартира, я ее не снимаю. Она моя. Подарок родителей и брата на окончание института. Тогда все шутили на тему «вот тебе старый дом, новый построишь себе сам»… Они знали, что к старым домам у меня слабость. Мы все по-разному переживаем свои потери. В тот момент мне показалось, что я потерял все. А потом пошли звонки, меня приглашали на собеседования, я приходил и проваливал их одно за другим. Просто не мог отвечать на вопросы. Меня спрашивают о перспективах, кем я себя вижу в будущем. А кем я себя видел в тот момент? Потерянным и несчастным человеком. Все заканчивалось тем, что я извинялся и уходил. Вот так.

– А потом устроился в книжный.

– Да.

– И больше не пытался найти другую работу?

Юля понимала, что лезет во что-то очень личное и, возможно, зря, но этот разговор ей казался очень важным.

– Нет, не пытался. Время после окончания учебы прошло, опыта нет, надо все вспоминать, возобновлять, а у меня нет интересных идей. Они исчезли.

– Появятся. Я уверена, надо только попробовать вернуться.

Он пожал плечами и промолчал.

Юля собрала с пола фотографии, большинство вернула в папку, несколько, вместе с акварелями и чертежами, взяла для выставки.

– Знаешь, ты счастливый человек, – сказала она негромко, подойдя к Игорю – У тебя был отец. Я своего не знаю вообще. Мы с мамой были ему совсем не нужны.

Игорь повернулся и обнял ее.

– Зато ты нужна мне.

Это был очень хороший вечер. Они снова пили чай, только на этот раз на кухне, и заваривала его Юля. Она же похозяйничала в холодильнике, выудила оттуда сосиски и овощи. Сосиски отварила, из огурцов и помидоров сделала салат, нарезала хлеб.

К теме архитектуры и отцов они больше не возвращались, болтали о предстоящей выставке, но что-то изменилось. Они стали друг другу ближе. Каждый решился и приоткрыл дверку в очень личное, доверившись. Никогда Юля не чувствовала так сильно, что ей не хватает отца, как когда говорила об этом Игорю. Ей все время казалось, что им с мамой хорошо и так. Оказалось, не совсем. И всколыхнулись детские воспоминания и чувство обделенности, когда, будучи маленькой, видела полные семьи, и как сильные папы поднимали на руки своих детей, учили их плавать, покупали игрушки. Оно всколыхнулось, выплеснулось и вдруг приблизило к себе человека, который сидел напротив.